Илья Бушмин - Ничейная земля
«Это». Очевидно, Халилов так назвал труп. Иначе бы Катя здесь просто не оказалась.
Она вошла в заваленный помоями двор. Кто-то из соседей решил использовать пустующее пространство, чтобы выбрасывать сюда мусор. И даже не в черных пластиковых мешках для мусора. А как есть — прямо из ведра. Осторожно ступая по узкой дорожке, проложенной какими-то пионерами посреди стихийной свалки, Катя шагнула к старой и наполовину сгнившей входной двери. Она была выбита. Внутри Катю встретили облезлые грязные стены и характерный запах, который трудно с чем-то спутать.
Комната, заляпанные окна которой вели на улицу. Здесь уже работали двое криминалистов в полиэтиленовых одноразовых комбинезонах. Один расчехлял сумку со своим оборудованием, второй фотографировал что-то не полу. Халилов бросил ему:
— Комитет прибыл.
Криминалист кивнул Катя и посторонился, опуская фотокамеру. Увидев то, что находилось на полу, Катя невольно ахнула:
— Господи…
…Поляков любил солнце и жару. Когда от пекла днем спасает только кондиционер, а вечером на город опускается долгожданная прохлада — и тогда можно взять бутылочку ледяного пива и присесть где-нибудь на лавочке, чтобы просто насладиться моментом.
Но в этом году лето выдалось паршивым. С первых чисел июня над городом нависли тучи, дул зябкий ветер и постоянно моросил дождь, то ослабевая, то разряжаясь с новой силой. Прогноз погоды на ближайшие недели не предвещал никаких изменений.
Когда машина свернула в Яму и поползла по узким улочкам, едва проходимым из-за потоков грязи, Поляков невольно поежился. Водитель матерился сквозь зубы:
— Нах… машину мыл, е-мое. Грязь, грязь, грязь… Все остальное — что, отменили уже?
Поляков промолчал, хотя он и сам задавался иногда подобным вопросом.
В сером пространстве за окном всплывали редкие прохожие. Мужчины и женщины, пожилые или средних лет, все они были неухоженными, недружелюбными. Все смотрели волком на ползущий по грязи и рыхлым ухабам автомобиль с полицейской символикой.
Серый мир. Серое небо. Серые люди. Кто запихнул его, Полякова, в это место?
Рядом с Поляковым сидел молодой ППСник. Он нервно ерзал на сиденье.
— Ментов они тут не очень любят, судя по всему.
Поляков мрачно усмехнулся.
— Некоторые думают, что самое непригодное для проживания человека место — это бездушные, так сказать, бетонные коробки. Трущобы каменных джунглей. Но знаешь, что? Эти люди никогда не бывали в Яме. Любые трущобы — детский сад по сравнению с нашей Ямой.
Молодой ППСник поежился.
— Вы это… в Яме часто бывали?
Поляков пожал плечами.
— Доводилось.
— Я пару лет назад, еще до учебки, первый раз тут оказался, — ППСник говорил, чтобы заполнить пустоту. Чтобы не думать, где они. — Девушка у меня рядом с Ямой жила. Окна прям сюда выходят. Я пока ждал ее… Стою, а где-то в Яме толпа идет. С палками. И с факелом… С факелом, представляете?
Поляков улыбнулся.
— Перепугался?
— Не без этого, — признался парнишка. — Блин, сюда даже таксисты после семи не приезжают. Не то что в Яму, даже в соседние районы стараются после темноты не показываться.
Поляков не ответил, снова отвернувшись к окну. Яма. Черт побери, какое точное название для этого места.
— Тысячи домов на улицах, которых даже нет на карте, — сказал он. — Сколько человек живет здесь, никто даже не знает. У многих нет паспортов и вообще каких-либо документов. Это отдельный мир. Который старается не соприкасаться с нашим… Идеальное место для тех, кто не хочет, чтобы их когда-нибудь нашли.
…В комнате заброшенного дома в сердце Ямы, хозяин которого последние пять лет находился в колонии общего режима по обвинению в убийстве, находились скелеты трех молодых женщин.
— Все три жертвы — определенно молодые женщины, как можно судить хотя бы по их одежде, — медленно, неторопливо говорил судмедэксперт. Он знал, что Катя делает наброски его первоначальных выводов для протокола. — Ну и убиты, как понимаешь, в разное время. То есть, их совсем не одновременно сюда привезли, Катюш.
Она хмуро кивнула.
— Да. Повезло мне с дежурством сегодня.
Убранство комнаты представляло собой старый, примерно 40—50-х годов прошлого века, шифоньер на изогнутых ножках, два разломанных кем-то ветхих и гнилых кресла, а также трюмо с зеркалом в простенке между окнами. Зеркало было разбито, а одна из ножек трюмо сломана, из-за чего оно покосилось, и лишь оконная рама не давала трюмо рухнуть на скрипучий старый пол.
То, что осталось от первой жертвы, находилось у стены, в дальнем от двери углу. Тело уже превратилось в разваливающийся на глазах скелет, указывая, что с момента убийства прошел солидный срок. Провалы вместо глаз, один из которых был прикрыт жидкой прядью каштановых волос. На убитой были разорванная кофточка и спущенные до лодыжек джинсы, открывающие темную высохшую плоть. Вокруг иссохшей шеи скелета был обвит ремешок от сумочки.
Скелет второй женщины, брюнетки, лежал на боку у противоположной стены. Одна рука неестественно вывернута. Убитая была в сарафане. Подол задран, оголяя тазовые и бедренные кости. На ней были туфли со шпильками. За одну из шпилек зацепился кусочек черной кружевной ткани. Трусики несчастной.
Катя не была экспертом-патологоанатомом, но она сразу сообразила, что второй труп более свежий. На потемневших костях кое-где встречались частично сохранившиеся мумифицировавшиеся ткани.
Третье тело находилось в центре комнаты. Девушка — то, что от нее осталось — лежала на спине, раскинув руки. Черные коротко стриженные волосы. Отсутствующими глазами она смотрела в потолок. На ней было шерстяное платье, задранное до груди.
— А по срокам? — спросила Катя. — Ну, предварительно хотя бы?
Патологоанатом вздохнул и выпрямился, гадая, с чего начать.
— Чем больше времени проходит с момента смерти, тем больше замедляется процесс трупных изменений. Ранние трупные явления — охлаждение, окоченение, появление трупных пятен — начинаются через несколько часов после наступления смерти. Но уже через несколько суток они исчезают, уступая место аутолизу.
— Самопереваривание тканей, — кивнула Катя.
— Угу. Потом начинаются поздние трупные явления и консервирующие процессы. Каждая новая стадия продолжается в разы больше времени, чем предыдущая. Если труп погребен, то ткани и органы приобретают вид однородной грязно-серой массы через год-полтора. На поверхности земли, при благоприятных условиях, это дело длится месяца полтора-два, после чего мягкие ткани трупа разрушаются.
Патологоанатом указал на скелет в центре комнаты.
— Смело могу сказать, что это жертва номер три. Здесь сухой воздух, неплохая вентиляция — чувствуешь, сквозит их всех щелей?
— Что, кости ноют? — догадалась Катя.
Медик уныло кивнул. Сквозняки всегда доканывали его, Катя это хорошо помнила.
— У жертвы номер три наступила полная мумификация, средние сроки этого процесса при таких условиях ограничены в пределах от полугода до 12 месяцев. Но полгода назад была зима. Центрального отопления я здесь не наблюдаю, как и везде в частном секторе оно здесь печное, правильно? А дом-то заброшен. Представляешь, что в этих стенах зимой творится?
— Морозилка.
— Вот именно. Так что к этому времени труп наверняка частично мумифицировался. Я бы сказал, предварительно, конечно, что третья жертва скончалась ориентировочно около года назад. Может быть, чуть меньше.
— Прошлым летом, — прикинула Катя. — А что с остальными?
Патологоанатом указал на скелет брюнетки в сарафане и шагнул к нему, водя вокруг нее шариковой ручкой, как указкой.
— Познакомьтесь с жертвой номер два. Как видишь, мягкие ткани и связки разрушены полностью, начался процесс окончательного распада трупа на кости. Уже исчезают связки и хрящи. Грудь и живот запавшие, нижняя челюсть уже практически отделена от черепа. Процесс скелетирования начался в области головы и конечностей. Скоро останутся только кости…
— Срок, — напомнила Катя.
Медик почесал затылок.
— Нужно провести обследование костей, потому что на определенном этапе начинается ярко выраженное высыхание костей скелета. Их масса снижается, повышается их пористость и хрупкость. Для всех этих значений у нас есть таблицы. Поэтому после детального обследования я смогу назвать более точный срок или подтвердить предварительный. Но пока могу сказать, что перед нами скелет молодой женщины, которая скончалась ориентировочно полтора-два года назад. Повторяю, Катюш, это предварительно.
— Само собой. — Катя взглянула на третий скелет. — А здесь у нас старожил?
— Вроде того. Скелет начал распадаться на отдельные кости, так как весь связочный аппарат разрушен. Учитывая предварительные сроки смерти жертв номер два и три, я могу пока только предположить, что первая жертва оказалась здесь в срок от трех до пяти-шести лет назад.
