Евгений Кукаркин - Я - Кукла. Сборник повестей
Ира возмущенно вскинула руки.
— Я уйду от тебя.
— Ну, Ирочка, ну, пожалуйста…
— Ладно. Какой источник накачки?
— Химический.
— Это все сложно. Там остатки сгорания и потом еще нет такого химического источника света, который выбивал электроны с одного уровня на другой.
— Есть, вот он.
Я вытащил из кармана два охотничьих патрона, под двадцатый калибр и бросил их на стол.
— Откуда они у тебя? — удивилась Маша.
— Сам сделал, с помощью хорошего знакомого. А теперь смотрите сюда.
Я покопался в ящике верстака, нашел короткий обрезок трубы и забил патрон туда, до самой кромки. Трубу зажал в тиски. Подошел к окну и стал отдирать одну половину рамы от наклеенной бумаги.
— Что ты делаешь? — завопила Маша. — На улице мороз.
— Открываю раму. Если тебе холодно, накинь пальто.
Девушки в ужасе смотрели на меня.
— Может, сейчас не надо, а? — осторожно высказалась Ира — Может потом…
Я презрительно посмотрел на нее.
— Действительно, дождемся лета, соберем начальство, напишем тонну бумаги и инструкций, а потом получив санкцию из министерства, бабахнем. И еще два года будем изобретать ружье, силами КБ и различных комиссий. — ответил я ей.
Наконец рама, с помощью отвертки и ножа, открылась и в лицо ударил холодный воздух. Февральский снег, сухими колючками, ринулся в комнату. Я развернул верстак с тисками напротив окна. Подтащил второй стол с пустой длинной камерой уже набитой тремя пакетами неодимового стекла, с отражателями на стенках и надвинул ее на тиски.
— Оденьте наушники и темные очки. Смотрите в эту сторону, — я натянул на онемевшую Машу наушники. Ира быстро все одела сама. — Готовы.
Я надел темные очки. Взял ключ 17 и молоток. Торцом ключа уперся в капсюль патрона и ударил…
Ужасный грохот и вспышка заполнили комнату. Мою руку обожгло и отбросило, ключ куда-то улетел. Завоняло порохом и каким-то терпким, но приятным газом. Я снял очки. Камера раскалилась до красна и вибрировала. Часть тисков, торчащая под камерой, раскололась и вылетевшая из трубы в противоположную сторону гильза, укатилась в укрытие под стол.
Разеваю рот от звона в ушах. Машинально взял второй патрон и сунул в карман, потом подошел к окну и закрыл с грохотом створку.
Двери нашей комнаты распахнулись. В комнату ввалилось три человека.
— У вас все в порядке? Вы живы?
Маша и Ира, скинув очки и наушники, смотрели на меня вытаращенными глаза.
— Да не рассчитали малость, — обратился я к ребятам. — Так что, все в порядке ребята.
Я стал их теснить корпусом и руками к двери.
— Идите, идите.
Парни ушли. У нас в комнате стояла тишина.
— Ты ненормальный, — взорвалась Маша.
Ира оторвалась от стула и подошла к окну. Она протерла запотевшее стекло.
— А ведь там пожар.
Вдали горел лес.
— Вот это сила, — протянула она задумчиво — Если, кто-то свяжет этот выстрел с пожаром, наверно тогда будут и инструкции, и комиссии, и КБ, занимающееся одним ружьем. Тебе нужна помощь, Андрей?
— Нужна. Нужно рассчитать теплоотвод тепла и, соответственно, какая при этом должна быть форма ствола.
— С тебя данные по мощности и количеству энергии.
— Да вы оба ненормальные, — очнулась Маша. — Психи. Их только чуть не разнесло в клочки, а они хотят мощность… считать. Господи, с кем я работаю.
— Машенька, — Ира подошла к ней и обняла — Это он псих и ненормальный, но он и гениальный мужик. А они все тронутые. Ты думаешь, почему начальство ему прощает все. Даже если бы они узнали, что он сжег лес, да еще зимой, на расстоянии полтора километра, они бы его простили. Других бы вытурили, а его нет. Да потому что он талант. И мы с тобой, дурочки, будем работать на этот талант. Ты поняла.
— Да Ира.
Маша пришла в себя.
— И нам надо беречь его. Смотри, все женщины КБ, прямо, падают ему под ноги, особенно, эта, Алена из его бывшего отдела. А почему? Да потому, что у них нюх, на все гениальное. Это мы с тобой дуры, испорченные его бесконечным дерганьем. Считаем, что он зануда, придира и без конца сопротивляемся. Ведь так?
— Да так, Ирочка. Я это давно поняла.
— Ну вот и молодец. А сейчас давай приберем в комнате и забьем щели в окне.
— Интересно, вы говорите так, как будто меня нет в комнате.
— А ты разве еще здесь? Мы то думали, что ты собираешь установку на бронетранспортере. — улыбнулась Ира
ЧАСТЬ 2
— Сейчас ты поедешь ко мне домой.
Володя крутил баранку своего стреляющего «запорожца».
— И когда уезжаешь в командировку? — продолжил он
— Через две недели.
— Так сколько тебе надо капсул?
— По сто штук каждого компонента.
— Ух ты, месяц работы. Приходи, будешь помогать запаивать.
Володя начальник химической лаборатории. Работяга, свет таких не видывал. Худенький, черненький, горбоносенький, он вызывает сразу же симпатию.
Как ни странно, меня на него вывела Алена, которая однажды приволокла меня в кафе. Увидев там группу молодых парней за отдельным столиком, она издала вопль пантеры и принялась лизаться с каждым по русскому обычаю. После этой церемонии, она представила меня парням. Нас приняли в компанию, усадили на дополнительные стулья и очаровательная Алена принялась своей милой болтовней охмурять ребят.
С Володей, который сидел рядом, я быстро нашел общий язык по техническим темам и мы, пропустив мимо ушей колокольчик Алены, вдруг поняли, что наша встреча будет не последней.
Она действительно не была последней. Зная, где я работаю и над чем, Володя пригласил меня к себе в лабораторию.
— Смотри. Вот два баллончика, в них под давлением находиться газ, если на выходе их смешать, то пойдет реакция с образованием двух компонентов, которые так нестойки, что распадаются и все это идет с большим выделением энергии. Одень очки.
Володя открыл краники от баллонов в смесительный узел и сейчас же на выходе сопла вспыхнуло пламя. Володя, открыл краны побольше и ярко-желтый свет чуть вытянутым огненным шаром осветил лабораторию. От этого огненного клубка шел жар.
— Ну как?
Володя выключил баллоны.
— Это еще ничего. Вот если в несколько раз, увеличить давление на выходе сопла и сфокусировать свет, то это будет луч, который тебе нужен.
— Ты уверен?
— Да. Только это уже конструкторская мысль, как создать это давление. Ты меня понял?
— Понял.
Тогда-то и возникла у меня идея с капсулами, которые необходимо пихнуть в охотничий патрон, а сзади сохранить пороховой заряд. Порох вспыхивает, газ расплющивает капсулы, в них создается могучее давление и струя газа вырывается наружу, перемешиваясь.
Капсулы я делал из тонкостенной медной трубки. Один конец запаивал. Другой закреплял напротив редуктора баллона с газом и накачивал трубку. Потом, нужный размер трубки завальцовывал до полной запайки. Так и появился патрон, который я выстрелил в тисках в КБ.
— Ты вообще понимаешь, что ты делаешь? — вдруг спросил Володя.
— Знаю. Лазерное ружье.
— Я не о том. Я о другом. Ведь военное ведомство сразу вцепиться в это оружие и в водоворот секретности и супер-секретности втянуться все окружающие люди, в том числе и я.
— Что же здесь плохого? Работа, деньги. Разве это ни кому из нас не нужно?
— Нужно. Только я не хочу. Я хочу уехать за границу.
— Так поезжай.
Володя посмотрел на меня, как на недоумка.
— Как только узнают, что газ разработал я, мне пришьют секретность и с моими желаниями можно расстаться.
— Так ты, если конечно сможешь, подари нам свое изобретение и потом уезжай за границу. Я без тебя ноль. Без твоего газа нет пистолета.
— Говоришь подарить… Я подумаю.
Мы подъехали к хрущевской пятиэтажке на проспекте Шверника.
— Вот здесь я живу.
Машина для вежливости, потряслась у крыльца и, издав фальшивый фальцет, заглохла.
— Пошли.
— Это моя мама, а это сестра Танечка, — представлял Володя. — А это один несчастный изобретатель, которого зовут Андрей. Причем он не женат. Это информация для тебя Танечка.
— Вечно ты Вовка людей смущаешь. Вы его Андрюша не слушайте. Он у нас немножко чокнутый на почве науки и ляпает, что придет в голову.
— Ну вот завелась. Ты лучше Танюша собери на стол.
— Пойдемте Андрюша, мы каждому гостю рады, — сказала Володина мама и потянула меня за рукав.
Володя быстро опьянел. Язык его развязался и его понесло. Он понес всякую чепуху, а под конец выдал.
— Андрей, меня обидели. Эта сволочь, Петров. В химии ни чего не понимает…
Он схватил стакан водки и выпил одним махом. Его голову замотало и он, стукнувшись лбом об стол, затих.
