Патриция Макдональд - Ночное похищение (сокращ.)
Разбудил ее треск рвущейся материи, и тут же в лицо ударил поток холодного воздуха. Тесс с трудом открыла слипающиеся глаза. Фонарик все еще горел, и она увидела, что Фиби уже проснулась. И вдруг Тесс заметила такое, отчего у нее бешено заколотилось сердце.
Голубые глаза Фиби были круглыми от страха, рот ее закрывала чья-то грязная рука с обгрызенными ногтями. К шее Фиби был приставлен нож. В стенке палатки за спиной Фиби зияла огромная дыра, там, сгорбившись, сидел жуткий человек в грязной армейской куртке. Его черные волосы были неряшливо собраны в хвост, пол-лица закрывали очки в черной оправе.
— Слушай меня, девочка. Если пикнешь или кому-нибудь скажешь хоть слово, я убью твою сестру прямо тут. Понятно?
Тесс била дрожь, сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди.
— Да… — пролепетала она.
— Ни звука, ясно? Никому ни слова. Иначе я ее убью. Поняла?
В глазах Тесс стояли слезы, подбородок дрожал.
— Да…
Но того, что произошло дальше, она никак не ожидала. Фиби вытащили из спального мешка и через дыру в палатке вытянули наружу.
Сквозь рваную дыру она видела одну только темноту. Из леса доносилось какое-то шуршание. Тесс не осмеливалась даже шевельнуться, не то что подать голос. Перед глазами так и стояло испуганное лицо сестры, нож у ее горла. Тесс хотелось в туалет, но она словно окаменела от страха. Ее пижамные штаны намокли, но она так и не сдвинулась с места. Так и сидела, глотая слезы.
— Какого черта…
Джейк просунул голову в дыру.
— Тесс? Что здесь, черт подери, происходит? И где Фиби?
Тесс молча смотрела на него, помня о запрете.
Но Джейк, не дожидаясь ответа, кинулся к палатке родителей:
— Папа! Мама! Помогите!
И тут же зажглись фонарики, послышался детский плач. Отец Тесс ворвался в палатку, схватил дочку за руку:
— Тесс, что стряслось? Где Фиби?
Тесс разрыдалась.
— Не могу… — проговорила она сквозь слезы. — Он велел молчать.
— Кто велел? — дрожащим голосом спросил Роберт Деграфф.
— Человек, который вспорол палатку, — прошептала Тесс. — Который забрал Фиби. Он велел мне сидеть тихо, иначе…
— Что, Тесс? Что «иначе»?
Тесс опустила голову и прошептала:
— Иначе он ее убьет.
Глава 2
Двадцать лет спустя
— Эрни! — Тесс стояла, уперев руки в боки, на пороге комнаты сына, которая выглядела как после погрома. — Будь добр, отвечай, когда я тебя зову.
Эрни, худенький десятилетний мальчишка с блестящими черными глазами и непокорной копной кудрявых волос, взбежал по лестнице на второй этаж таунхауса.
— Такси пришло, — сообщил он.
— Что творится у тебя в комнате? — нахмурилась Тесс.
— Я собирал вещи, — объяснил он. — Мам, пошли, пора уже.
Тесс недовольно покачала головой.
— Когда вернемся, первым делом наведешь тут порядок, — строго сказала она.
— Да-да, конечно! Давай скорее, не то на самолет опоздаем.
— Иди вниз и скажи таксисту, чтобы немного подождал. Я сейчас приду.
Эрни помчался вниз, перепрыгивая через ступеньки. Тесс напоследок заглянула в свою спальню. На столике стояла фотография: светловолосая девочка с мечтательными голубыми глазами расчесывает длинные волосы. Тесс послала фотографии воздушный поцелуй, выкатила на лестничную площадку чемодан и понесла его вниз. Эрни на крыльце умолял таксиста подождать еще немного.
Кот по кличке Соса, названный так в честь любимого бейсболиста Эрни, косился на них из-под дивана.
— Попрощайся с Сосой, — напомнила Тесс сыну. — Он под диваном.
Надевая пиджак, Тесс слышала, как Эрни, растянувшись на ковре, рассказывает коту, что за ним будет присматривать Джона, друг Эрни. Джона жил с родителями по соседству, его отец, Уэйд Мейтланд, был продюсером документальных фильмов, которые снимала Тесс. Когда-то Тесс познакомила Мейтланда со своей подругой детства Ребеккой. Они тут же влюбились друг в друга, и Тесс приобрела репутацию отличной свахи. Тесс с Беккой очень радовались тому, что их дети тоже подружились. Хорошо иметь друзей, на которых можно положиться, думала Тесс, особенно когда предстоит такая поездка. Будущее путешествие ее очень и очень беспокоило.
«Все будет хорошо», — мысленно твердила Тесс, как мантру. Она словно убеждала себя, что это обычная поездка к родным.
Тесс посмотрелась в зеркало в коридоре. Черные волосы до плеч, овальное лицо, карие глаза. Косметикой она почти не пользовалась. Она подумала, не будет ли ей холодно в шелковой блузке и твидовом пиджаке — все-таки конец октября. Обычно она ездила в Нью-Гэмпшир в рабочей одежде — просторном холщовом плаще со множеством карманов, в ботинках и джинсах. Она была кинооператором и на съемках одевалась так, чтобы ей было удобно. Но на этот раз она предпочла более деловой стиль.
В гостиной послышался грохот. Тесс вздрогнула.
— Что там у вас такое? — крикнула она и помчалась к двери.
Эрни с растерянным видом смотрел на два фарфоровых куска — все, что осталось от тарелки, на которой была изображена старинная карта мира. Обычно тарелка стояла на журнальном столике у дивана.
Тесс с грустью посмотрела на осколки. Эту тарелку она давным-давно купила на блошином рынке в Париже и очень ею дорожила.
— Я хотел обнять Сосу, а он вырвался и запрыгнул на столик, — поспешно объяснил Эрни. — Мам, он ее не нарочно разбил.
— Понимаю, — вздохнула Тесс и положила осколки на каминную полку. — Может, получится склеить.
— Сейчас принесу клей! — обрадовался Эрни.
— Потом. Нам пора ехать.
Таксист помог им погрузить вещи в багажник, они сели на заднее сиденье. Эрни прижался носом к стеклу — осматривал знакомую улицу из машины. Когда такси отъехало, Тесс обернулась на их дом — двухэтажное кирпичное здание, стоявшее в ряду таких же домов, с переборчатыми окнами и мраморными лестницами. Тесс купила этот дом в Вашингтоне на первый большой гонорар — после того, как снятый их группой фильм приобрел популярный канал кабельного телевидения. Тогда, в двадцать четыре года, ей просто хотелось иметь свой угол. Дом стал удачным вложением, а когда появился Эрни, оказалось, что он был просто необходим.
С Эрни она познакомилась, когда снимала фильм про дедушек и бабушек, заменивших своим внукам родителей. У Инес, бабушки Эрни, дочь погибла из-за наркотиков. Кто был отцом Эрни, никто не знал. В первый же день съемок пятилетний Эрни стал ходить за Тесс хвостиком, все расспрашивал ее о том, как работает камера. Бабушка Эрни, женщина бедная, но сердобольная, обожала внука. Эпизоды про Инес и Эрни были самыми трогательными в фильме.
Через несколько месяцев, когда фильм смонтировали, Тесс позвонила старушке — пригласить ее с внуком на просмотр. И узнала, что Инес скоропостижно скончалась, а Эрни теперь живет с приемными родителями. Тесс решила навестить Эрни в новой семье. Она думала, что сразу после смерти любимой бабушки Эрни будет тяжело смотреть о ней фильм, но мальчик сказал, что ему очень хочется на просмотр, а приемным родителям было все равно.
Когда она приехала за Эрни, он уже ждал ее, аккуратно причесанный, в лучшем костюмчике. На просмотре мальчик сидел не шелохнувшись, сосредоточенно смотрел на экран и не выпускал руки Тесс из своей. Когда она привезла его назад к приемным родителям, он прильнул к ней и не хотел уходить. Тесс пообещала, что придет его навестить, и он смотрел ей вслед с безнадежной тоской в глазах. Тесс вернулась в свой тихий, пустой дом.
Несколько дней она твердила себе, что история с Эрни ее не касается, что она ничем не может ему помочь. По ночам она часами ворочалась в постели и наконец поняла, что рассудком чувства не победишь. Через полгода, когда процедура усыновления была закончена, Тесс официально стала матерью-одиночкой. Теперь она много времени проводила дома, а когда ходила на свидания, всегда прикидывала, как ее кавалер отнесется к Эрни. Знакомые качали головами и предрекали, что она так и останется одинокой, но она делала вид, что ее это нисколько не заботит. Впрочем, она действительно ни разу не пожалела о своем решении.
— Как ты думаешь, Дон разрешит мне кататься на велосипеде Шона? — спросил Эрни.
Он никак не мог заставить себя называть маму Тесс бабушкой.
— Наверняка, — ответила Тесс.
В аэропорту, дожидаясь вылета, Тесс купила в киоске свежую газету и сборник судоку — чтобы было чем занять Эрни в самолете. Они отыскали в зале ожидания два свободных кресла и сели.
— Можно я посмотрю, как взлетают самолеты? — спросил Эрни, показывая на огромное, от пола до потолка, окно.
— Конечно, только встань так, чтобы я тебя видела.
Эрни кинулся к окну. Тесс взяла газету. Интересовавшую ее статью она нашла на четвертой странице «Вашингтон пост». И углубилась в чтение.
