Ли Чайлд - Второй сын
— Нас? Они нас даже не знают.
— Таких как мы. Тысячи нас. Так надо унизить их в ответ. Чтобы им стало стыдно, что даже додумались до такого. Надо просто надрать их дурацкий тест.
— Уверен, так и будет. Что в нем сложного?
— Это новая политика, значит, и тест наверняка новый. Там может быть множество разных новых вопросов, — сказал Джо.
— Например?
— Понятия не имею. Что угодно.
— Ну, придется напрячься.
— Как твои общие знания?
— Я знаю, что процент отбитых у Микки Мэнтла десять лет назад был.303. И.285 пятнадцать лет назад. И.300 двадцать. Что в среднем.296, и любопытно, что это близко к среднему проценту за всю его карьеру —.298, а в этом наверняка есть какой-то смысл.
— Нас не будут спрашивать про Микки Мэнтла.
— А про кого тогда?
— Надо узнать. И у нас есть право узнать. Надо пойти в школу и спросить, что будет в тесте.
— С тестами так нельзя. Это же противоположно сути теста, не думаешь? — заметил Ричер.
— Нам хотя бы должны сказать, какие предметы или какие разделы предметов будут тестировать.
— Чтение и грамматика, сложение и вычитание. А то и деление, если повезет. Ты все это знаешь. Не о чем волноваться.
— Это оскорбление.
Ричер ничего не ответил.
Глава пятая
Назад братья Ричер отправились вместе, через перекресток и по длинной бетонной улице. Их новый дом был впереди слева. Вдали на солнце светился голубоватым кусочек моря. Виднелся штришок белого песка. Может, и пальмы. Между их домом и морем на улице гуляли дети. Все мальчики. Американцы, белые и черные, где-то дюжина. Из семей морпехов. Соседи. Они кучковались у своих домов, в дешевом конце улицы, в тысяче шагов от берега.
Ричер предложил:
— Пойдем глянем на Восточно-Китайское.
— Я уже его видел. Да и ты тоже, — ответил Джо.
— Мы могли бы морозить задницы в зимней Корее.
— Мы только что с Гуама. Сколько можно пляжей?
— Сколько есть.
— У нас тест через три дня.
— Вот именно. Значит, сегодня о нем можно не беспокоиться.
Джо вздохнул, и они, не останавливаясь у дома, пошли к кусочку голубизны. Дети впереди увидели, как они подходят. Встали с бордюра, перешагнули через стоки и прошаркали и пропинали на середину дороги. Выстроились неровным наконечником стрелы, острием вперед, руки сложили на груди, груди колесом, больше двадцати парней, кое-кто не старше десяти, а кто-то на год или два старше Джо.
Добро пожаловать на район.
Парень на острие был толстошеим здоровяком лет шестнадцати. Меньше Джо, но больше Ричера. В военной футболке и потрепанных штанах цвета хаки. У него были толстые руки, костяшки на кулаках скорее западали, чем выпирали. Он остановился в десяти метрах, выжидая.
— Их слишком много, — тихо сказал Джо.
Ричер не сказал ничего.
— Не надо нарываться. Я серьезно. Потом разберемся, если понадобится.
Ричер улыбнулся.
— То есть после теста?
— Относись к нему посерьезней.
Двинулись дальше. Сорок разных мест. Сорок разных приемов в сорока разных районах. Только вот приемы не такие уж и разные. Всегда одно и то же. Трайбализм, тестостерон, иерархия, всякие безумные инстинкты. Самые разные проверки.
Джо и Ричер остановились в пяти метрах от здоровяка и замерли. У парня был фурункул на шее. И еще от него несло.
— Вы новенькие. — сказал он.
— Как ты догадался? — спросил Джо.
— Вчера вас тут не было.
— Поразительная дедукция. Не думал пойти работать в ФБР?
На это здоровяк не ответил. Ричер улыбнулся. Решил, что в случае чего сможет достать левым хуком фурункул. А это наверняка будет адски больно.
— Идете на пляж? — спросил здоровяк.
— А там пляж? — спросил Джо.
— Вы знаете, где пляж.
— А ты знаешь, куда мы идем.
— За проход тут платят дань.
— Что? — спросил Джо.
— Что слышал. Платите дань.
— Что за дань?
— Я еще не решил, — сказал здоровяк. — Когда увижу, что у вас есть, скажу.
Джо не ответил.
— Понял? — спросил парень.
— Ни фига не понял, — ответил Джо.
— Это потому что ты даун. Вы оба дауны. Мы про вас слышали. Вас заставят писать тест для даунов, потому что вы дауны.
— Джо, а вот это обидно, — заметил Ричер.
— Мелкий даун заговорил, а? — хмыкнул здоровяк.
Джо сказал:
— Видел новую статую на площади в Лусоне?
— А что с ней?
— Последнего, кто нарвался на драку с моим братом, похоронили под ее пьедесталом.
Парень посмотрел на Ричера и сказал:
— Звучит некруто. Ты даун-псих?
— Это что значит? — спросил Ричер.
— Типа психопат.
— Имеешь в виду, я делаю, что хочу, и потом меня не мучает совесть?
— Наверное.
— Тогда да, я вполне себе психопат, — ответил Ричер.
Тишина, не считая шума мотоцикла вдали. Потом два мотоцикла. Потом три. Далеко, но все ближе. Взгляд здоровяка скакнул в сторону перекрестка. Ряды за его спиной нарушились. Дети побрели к бордюрам и на свои дворы. Мотоцикл замедлился, повернул на улицу и медленно покатил к ним. На нем был морпех в форме. Без шлема. Сержант, с базы, отдежурил. За ним ехали еще двое, один — на большом Харлее. Строгие отцы возвращаются домой.
Пацан с фурункулом бросил:
— Закончим в другой раз.
— Будь осторожней с тем, чего просишь, — ответил Джо.
Ричер не сказал ничего.
Глава шестая
Стэн Ричер по своей натуре был тихим человеком, но во время завтрака на четвертое утро его командировки он был тише, чем обычно, и это было неспроста. В Штатах внезапно сменился президент, и в Комитете начальников штабов торопились предъявить новенькому на пересмотр все планы. Стандартная практика. Каждая новая администрация начинала одинаково. Существовали сценарии на случай любой теоретической возможности, и со всех сдували пыль. Вьетнам — эффективно решено, Корея — шах и мат, Япония — союзник, Советский Союз — как обычно, так что новой целью был Китай. Публично много шумели об ослаблении напряжения, но в тайне с таким же усердием готовились к войне. Рано или поздно китайцев придется победить, и Стэн Ричер должен сыграть свою роль. Это ему сообщили на второе утро.
Ему дали команду из четырех стрелковых рот и вручили совершенно секретный документ с деталями миссии, то есть как действовать, чтобы стать наконечником огромного копья, которое ударит к северу от Хань Чжоу, чтобы потом по часовой стрелке постепенно изолировать Шанхай. Суровое задание. Оценки предполагаемых потерь ужасали. Хотя и были, по мнению Стэна, малость пессимистичными. Он уже встретился со своими людьми и остался под впечатлением. На Окинаве трудно удержаться от мысленных сравнений с призраками героического поколения морпехов, что высадились здесь тридцать лет назад, но нынешний урожай был хорош. Весьма хорош. И все поддерживали верность Стэна старой известной поговорке: «Задача солдата не умереть за свою страну. А заставить это сделать врага». Пехота свела все к простой арифметике. Если на каждого своего убитого можешь ответить двумя — ты опережаешь врага. Если пятью — побеждаешь. Восемь или десять — дело в шляпе. А Стэн был уверен, что его парни способны на восемь или десять, легко.
Но населения Китая огромно. И фанатично. Они будут идти и идти. Мужчины, а потом мальчики. Вероятно, и женщины. Мальчики не старше его сыновей. Женщины, как его жена. Он смотрел, как завтракает его семья, и представлял, как за тысячу миль отсюда так же смотрят другие мужья и отцы. Армия коммунистов, которые без сомнений завербуют мальчика возраста Джо. Даже возраста Ричера, особенно такого роста. А потом женщин. А потом девочек. Не то чтобы Стэн был сентиментален или против такой войны. Он прострелит голову кому угодно и потом будет спать, как младенец. Но времена были странные. Это уж точно. Когда у тебя дети — задумываешься о будущем, но если ты боевой морпех — твое будущее лишь теория, а не факт.
У него не было планов на сыновей. Не таким он был отцом. Но он думал, что они станут военными. А что они еще знают? В таком случае мозги Джо уберегут его от любых проблем. Не то чтобы на фронте мало умников. Но Джо не был бойцом. Как винтовка, но без ударника. Физически он что надо, но без спускового крючка в голове. Скорее как панель запуска ядерной ракеты, с кучей защит от дурака, шифров, сигналов «вы уверены» и кнопок в особых последовательностях. Слишком много думает. Думает быстро, это так, но в начале боя любые колебания или промедления смертельны. Даже на долю секунды. Так что про себя Стэн считал, что Джо попадет в разведку, и был уверен, что он там отлично справится.
А второй сын был совсем другим делом. Мальчик вырастет огромным. Просто одна восьмая тонны мускулов. Что было пугающей перспективой. Мальчик часто приходил домой в синяках, но, насколько знал Стэн, не проиграл ни драки с пяти лет. А может, вообще никогда не проигрывал. У него тоже не было спускового крючка, но не как у старшего брата. Джо был вечно на предохранителе, а Ричер был вечно на полном автомате. Когда вырастет — его будет не остановить. Природная мощь. Кошмар для других. Не то чтобы он всегда сам нарывался. Мать его воспитывала с раннего возраста и на совесть. Джози в таких вещах разбиралась. Она догадывалась об опасности. Так что приучила никогда, никогда, никогда не начинать проблем, но что в то же время совершенно нормально отреагировать, если их начал кто-то другой. То еще зрелище. Умник принесет на поножовщину пистолет. А Ричер приносил водородную бомбу.
