Дуглас Престон - Граница льдов
«Ролвааг»
27 июня, 15 часов 45 минут
Макферлейн облокотился на перила главной палубы, наслаждаясь ленивым, почти незаметным движением корабля. «Ролвааг» шел «в балласте» — балластные цистерны были частично заполнены морской водой, чтобы компенсировать недостаточную загрузку, и поэтому он сидел в воде высоко. Слева от Макферлейна высилась кормовая надстройка судна — монолитное многоэтажное сооружение, оживляемое только рядами иллюминаторов да раскинутыми крыльями мостика. За горизонтом в ста милях к западу лежал Миртл-Бич и низкая береговая линия Южной Каролины.
На палубе вокруг Макферлейна расположились пятьдесят с лишним душ, которые составляли команду «Ролваага». Маленькая группа, если учитывать огромность судна. Но больше всего Макферлейна поразила ее интернациональность: африканцы, португальцы, французы, англичане, американцы, китайцы и индонезийцы жмурились на послеполуденном солнце и болтали друг с другом на нескольких языках. Макферлейн подумал, что чушь им не скормишь, и надеялся, что Глинн тоже отметил этот факт.
В группе громко рассмеялись. Макферлейн оглянулся и увидел Амиру. На палубе Амира была единственной из работников ЭИР. Она сидела с группой обнаженных до пояса африканцев. Они разговаривали и весело смеялись.
Солнце садилось в море субтропиков, утопая в гряде облаков персикового цвета, стоявших подобно грибам у далекого горизонта. Поверхность океана была маслянистой и гладкой, с едва заметным намеком на зыбь.
Открылась дверь в надстройке, и Глинн неторопливо вышел на центральный переходной мостик, протянувшийся прямо как стрела над тысячефутовым носом «Ролваага». За ним шла капитан Бриттон в сопровождении первого помощника и нескольких старших офицеров.
Макферлейн смотрел на капитана с новым интересом. После обеда, немного смущаясь, Амира рассказала ему всю историю целиком. Два года назад Бриттон посадила танкер на риф Три Брата у Шпицбергена. Нефти в цистернах не было, но танкер получил значительные повреждения. С точки зрения закона она в это время была пьяна. Хотя не было никаких доказательств, что это было причиной аварии, поскольку выяснилось, что имела место ошибка рулевого, она с тех пор не капитанствовала. «Неудивительно, что она согласилась на это плавание», — думал Макферлейн, наблюдая за ней. И Глинн, должно быть, понимал, что ни один капитан, уверенный в своем положении, никогда бы не пошел в этот рейс. Макферлейн удивленно потряс головой. Глинн не стал бы полагаться на случайность, особенно в отношении командира «Ролваага». Он, должно быть, что-то знает об этой женщине.
Амира пошутила на этот счет таким образом, что Макферлейн почувствовал себя неловко.
— Не очень-то справедливо наказывать весь корабль за слабость одного человека, — сказала она Макферлейну. — Спорим, команда не слишком довольна. Представьте их растягивающими бокал вина на весь обед? Она красотка, только дубовата несколько, вам не кажется? — закончила она и состроила гримасу.
Глинн дошел до собравшихся. Он остановился, сложив за спиной руки и глядя вниз на основную палубу и на поднятые вверх лица.
— Я Эли Глинн, — начал он тихим, ровным голосом. — Президент компании «Эффективные инженерные решения». Многим из вас в общих чертах известна цель нашей экспедиции. Ваш капитан попросила меня рассказать о ней более подробно. После этого мы будем рады ответить на ваши вопросы. — Он оглядел компанию внизу. — Мы идем к крайней оконечности Южной Америки, чтобы откопать метеорит для музея Ллойда. Если мы не ошибаемся, это будет самый большой из когда-либо найденных метеоритов. Как знают многие из вас, в трюме построена для него специальная люлька. План прост. Мы встанем на якорь у одного из островов в районе мыса Горн. Моя команда с вашей помощью откопает метеорит, транспортирует его на судно и поместит в люльку. Затем мы доставим его в музей Ллойда. Некоторые беспокоятся относительно законности этой операции. Мы заявили о разработке месторождения на острове. Метеорит является рудным телом, никаких законов мы не нарушим. С другой стороны, потенциально возможны практические сложности, поскольку Чили не знает, что мы откапываем метеорит. Но уверяю вас, эта возможность очень отдаленная. Все проработано до мельчайших деталей, и никакие сложности нам не грозят. Острова у мыса Горн необитаемы. Ближайшее поселение, Пуэрто-Уильямс, находится в пятидесяти милях. Даже если чилийские власти узнают, что мы делаем, мы готовы заплатить разумную цену за метеорит. Как видите, нет причин для тревоги и даже для волнения. Есть вопросы?
Поднялось с десяток рук. Глинн кивнул ближайшему человеку, дородному смазчику в промасленном комбинезоне.
— Что такое этот метеорит? — прогудел он под шум одобрения.
— По-видимому, это будет железоникелевая масса весом около десяти тысяч тонн. Инертная куча металла.
— Что в ней замечательного?
— Мы считаем, что это самый крупный метеорит, когда-либо найденный человеком.
Поднялось еще несколько рук.
— Что будет, если нас поймают?
— То, что мы делаем, стопроцентно законно, — заявил Глинн.
Встал человек в голубой униформе, один из судовых электриков. У него была копна рыжих волос и буйная борода. Глинн вежливо ждал.
— Мне это не нравится, — произнес матрос с сильным йоркширским акцентом. — Если проклятые чилийцы нас поймают на умыкании их камня, случиться может все. Если все легально на сто процентов, почему просто не купить у них этот чертов камень?
Глинн посмотрел на электрика, ничто не дрогнуло у него в глазах.
— Могу я узнать ваше имя?
— Льюис.
— Потому, мистер Льюис, что чилийцы по политическим соображениям не смогут нам его продать. С другой стороны, они не владеют необходимой технологией, чтобы извлечь его из земли и вывезти с острова, так он и останется там, погребенным, возможно, навечно. В Америке его будут изучать. Он будет выставлен в музее, и любой сможет его увидеть. Метеорит не является культурным наследием Чили. Он мог бы упасть в любом месте, даже в Йоркшире.
Приятели Льюиса засмеялись. Макферлейн был рад видеть, что Глинн, кажется, завоевывает их доверие своей прямотой.
— Сэр, — обратился к нему худощавый парень в форме младшего судового офицера. — Зачем этот аварийный сброс?
— Аварийный сброс, — начал Глинн спокойно, его голос звучал ровно, почти завораживающе, — это практически излишняя предосторожность. В том маловероятном случае, когда метеорит станет подвижным в своей колыбели, скажем во время сильнейшего шторма, единственное средство освободиться от этого балласта — сбросить в океан. Это ничем не отличается от того, как действовали моряки в девятнадцатом веке, вынужденные выбрасывать груз за борт во время жестокого шторма. Но шанс, что его сброс окажется необходимым, совершенно ничтожен. Идея заключается в том, чтобы сохранить команду и корабль даже ценой потери метеорита.
— Как вы задействуете сброс? — выкрикнул кто-то.
— Я знаю ключ. Знает его и ведущий инженер Юджин Рочфорт, и руководитель строительных работ Мануэль Гарса.
— А как насчет капитана?
— Кажется благоразумным оставить выбор в руках персонала ЭИР, — сказал Глинн. — В конце концов, это наш метеорит.
— Но это чертово судно наше!
Ропот команды перекрыл шум ветра и гудение двигателей. Макферлейн посмотрел на капитана Бриттон. Она стояла позади Глинна руки по швам, с каменным лицом.
— Капитан согласилась с этим необычным положением. Мы спроектировали устройство аварийного сброса, и мы знаем, как его задействовать. В том маловероятном случае, когда им придется воспользоваться, это должно делаться с величайшей осторожностью, с точным соблюдением последовательности действий, теми, кто этому обучен. Иначе камень может потопить корабль.
Он посмотрел вокруг:
— Еще вопросы?
Установилось беспокойное молчание.
— Я понимаю, это необычный рейс, — продолжал Глинн. — Некоторая неуверенность, даже нервозность естественны. Как в любом плавании, риск всегда существует. Я сказал вам: все, что мы делаем, законно, но я бы ввел вас в заблуждение, сказав, что чилийцы сочли бы это таковым. Поэтому каждый из вас получит премию в пятьдесят тысяч долларов, если наша миссия закончится успешно.
Поднялся шум, все заговорили. Глинн поднял руку, и снова установилась тишина.
— Если кому не по душе эта экспедиция, он может уволиться. Мы организуем ему возвращение в Нью-Йорк и выплату компенсации.
Он посмотрел прямо на электрика Льюиса.
Тот ответил ему внимательным взглядом, потом широко улыбнулся.
— Ты меня убедил, приятель.
— У нас у всех много работы, — сказал Глинн, адресуясь ко всей группе. — Если вам есть что еще сказать или спросить, сделайте это сейчас.
