Марк Олден - Власть
Айван Ху не колебался, когда кого-то нужно было проучить или покарать. Питер Чэнь только стал Зеленым Орлом, когда его и всех остальных членов банды заставили смотреть, как Айван Ху будет карать Эдди Лоуе, который приходился Ху племянником. Мой племянник разговаривал с нехорошими людьми, сказал старший брат. Смотрите представление, сказал он им, и они смотрели. Смотрели, как вначале он отрезал у Эдди Лоуе язык, потом надел перчатки и задушил Эдди колючей проволокой. Пусть это послужит для вас уроком, сказал Айван Ху. Уроком, который ускорит ваше моральное и психологическое совершенствование.
В члены банды Айван Ху выбирал только самых энергичных и бесстрашных юнцов в возрасте от десяти до семнадцати лет. Он предпочитал иммигрантов, считая их более крепкими, чем китайцев, родившихся в Америке. Его сосунки, как Ху называл новичков, приезжали в Америку из трущоб Гонконга, Коулуна, Тайбэя и Сингапура. Любимцами его были китайцы вьетнамского происхождения, научившиеся насилию в этой опустошенной войной стране, готовые без страха и колебаний совершить все, что потребуется, у которых не было в Гонконге семьи, клана или других привязанностей. Им нечего было терять, и это делало их очень и очень опасными.
Ху обеспечивал членов банды квартирами, машинами, деньгами и оружием. Если тебя арестуют, ты можешь рассчитывать на адвокатов и деньги, чтобы тебя выпустили под залог. Но если предашь Ху или Зеленых Орлов – ты покойник.
Для Триады члены банды вымогали деньги у коммерсантов, охраняли игорные дома, провозили через границу наркотики. Они также регулярно взимали откупные деньги с магазинов, ресторанов, дискотек, кинотеатров и публичных домов. Они охраняли входящих в Триаду ростовщиков, усмиряли зарвавшихся журналистов и общественных активистов и воевали с противостоящими им группировками. Чем больше иммигрантов, тем больше в банде новых членов. И чем больше новых членов в банде, тем больше насилия в китайском квартале.
Вытащив «браунинг» из-за пояса и заведя руку с ним за бедро, Питер Чэнь шагнул с лестничной клетки в темный коридор. Впереди него маленький седой китаец протирал пол смесью дезинфицирующего средства с водой из побитого ведра. Однако его старания ничего не могли поделать со стойким неприятным запахом мочи, сигарет и спиртного. Заметив Чэня и Фона, старый китаец вжался в покрытую фанерой стену и отвел глаза.
Не замедляя шага, Чэнь посмотрел на юную симпатичную проститутку, стоящую в дверях своей комнаты и слушающую китайца средних лет, которого она только что обслужила. Чэнь узнал в мужчине владельца двух крупнейших в китайском квартале ресторанов. Он был женат и отказывался платить деньги своим официантам, полагая, что тем достаточно чаевых, которыми они к тому же были вынуждены с ним делиться.
Девушке было не больше шестнадцати. У нее были черные достающие до пояса волосы, на ней был фиолетовый халат и белые туфли на высоком каблуке. Она казалась застенчивой. Чэню она сразу приглянулась. Он знал большинство здешних девиц, но эту видел впервые. Вероятно, она была одной из дюжины тайваньских подростков, которых на этой неделе тайно перевезла в Штаты через границу в Техасе шайка мексиканцев; эти ребята наживали капиталы, ввозя в страну за хорошую плату кого угодно, даже террористов.
Сегодняшнюю ночь после завершения дела он собирался провести с этой девочкой. Он всегда предпочитал иметь дело с новенькими: они старались угодить, исполняли все его прихоти. Ему не нужно было платить за их услуги, поскольку он являлся Зеленым Орлом. С новенькими можешь делать все, что пожелаешь. С этими девицами лучше забавляться сначала, пока наркотики, вино или СПИД еще не растлили их окончательно. Но сначала Чэнь и его двоюродный брат Фон должны встретиться со старшим братом.
В конце коридора Чэнь и Фон остановились перед последней дверью слева. Чэнь глубоко вздохнул и три раза стукнул по двери рукояткой «браунинга». Подождал и постучал снова. Затем шепотом посчитал до десяти и стукнул по двери еще два раза.
Внутри мужской голос спросил на кантонском диалекте, интересная ли была у них поездка туда и обратно. Чэнь и его брат заулыбались друг другу. Старший брат ждет их. Спроси он их просто, была ли ваша поездка интересной, и Чэнь с Фоном моментально сбежали бы из публичного дома. Белый порошок нужно было оберегать любой ценой. Старший брат неустанно твердил им, что по сравнению с белым порошком жизни их абсолютно ничего не стоят.
Чэнь открыл дверь и вошел в небольшую комнату, в которой находился побитый стол, деревянные складные стулья, металлический шкаф для хранения документов и небольшая, обитая коричневой кожей кушетка. Комната эта считалась офисом публичного дома. Единственное грязное окно выходило на закопченную вентиляционную шахту. Но Чэню и его двоюродному брату комната казалась дворцом. Она находилась в китайском квартале, где они чувствовали себя в безопасности.
Айван Ху, старший брат, сидел за столом, положив руку на большой кассетный магнитофон, и улыбался. Как обычно, он был во всем черном. Костюм, рубашка, галстук, шелковый носовой платок в кармане, туфли из кожи ящерицы. Казалось, он рад их видеть.
– Все нормально, дай лау, – сказал Питер Чэнь. – Ребята в Торонто пришли вовремя и не доставили нам никаких беспокойств. Четыре килограмма, как они и обещали.
Айван Ху поднялся.
– Хорошо сработали, сосунки. Теперь, думаю, вы можете немного поразвлечься. Вы заслужили такое право. Положите рюкзаки на стол. Вы заметили что-нибудь подозрительное? Кто-нибудь следил за вами или пытался ограбить?
Чэнь подошел к столу, положил «браунинг» возле телефона и снял свой рюкзак.
– Нет, дай лау. После того, что случилось с Джоем, Сэмом и Элвисом, мы ведем себя очень осторожно.
Айван Ху кивнул.
– Мы готовы были убить любого, кто на нас косо взглянет. Мы были осторожны. Очень осторожны. – Тут он впервые посмотрел на пол. – Эй, что это? – Они все стояли на бледно-зеленой клеенке, покрывающей пол от стены до стены.
– В комнате производится ремонт, – сказал Айван Ху. – Вы же видите, какая она грязная. Ее покрасят, заменят мебель, принесут даже новый холодильник. Сегодня приходили электрики и занимались проводкой. Клеенку постелили для маляров, которые придут завтра утром. А сейчас, ребята, успокойтесь и расслабьтесь. Вы в китайском квартале. Вы дома.
Айван Ху поднял трубку, нажал на клавишу и на кантонском диалекте заговорил с женщиной, ведущей прием посетителей. Чэнь прервал его.
– Новенькая девушка, – сказал он. – Она живет в комнате № 4.
Айван Ху улыбнулся и сказал:
– Она твоя. Осчастливь ее, мой маленький сосунок. – Продолжая разговор с женщиной в приемной, он щелкнул пальцами, чтобы привлечь внимание Чэня и Фона, и указал на лежащие у дальней стены свернутые матрасы. Зеленые Орлы посмотрели друг на друга и осклабились.
Через несколько минут дверь открылась, и в комнату вошли две юные проститутки. Одна из них оказалась симпатичной девушкой-подростком, о которой спрашивал Чэнь. Она держала в руках поднос на котором стояла бутылка Реми Мартен и два бокала. Другая девушка, круглолицый подросток в розовых комнатных туфлях и в черном прозрачном и коротеньком пеньюаре принесла небольшой серебряный поднос. Остановившись перед Питером Чэнем, круглолицая девушка наклонила голову и подала ему поднос. На нем было несколько крошечных стеклянных бутылочек с кокаином и крэком, а также пакетики с героином и амфетаминами. Наступило время развлечений.
Айван Ху нажал красную кнопку на магнитофоне, тот ожил и запел, что ему нужна любовь.
Айван Ху сказал:
– Ну, сосунки, дальше, я думаю, вы сами справитесь. – Он подмигнул им. Через мгновение он стоял у двери и махал на прощание Чэню и его двоюродному брату Фену. Затем он вышел и тихо закрыл за собой дверь.
* * *Питер Чэнь, лежа голышом на матрасе в центре комнаты, медленно открыл глаза, посмотрел влево и увидел, что его двоюродный брат Фон блюет в коричневую металлическую корзину для мусора. Голый, с остекленевшими глазами и отвисшей челюстью, его двоюродный брат сидит на краю стола и мерно покачивается взад и вперед; у ног его лежит матрас, покрытый недоеденными кусками пиццы, пустыми упаковками из-под Биг Мака, кусочками шоколада «Херши», пустыми пакетиками, бутылочками из-под кокаина, свежими пивными пятнами. Голый Фон, который сказал, что ни за что на свете не вернется в Гонконг, потому что ему чертовски нравится жизнь на Золотой Горе, теперь сидит на столе и блюет в мусорную корзину.
Обессиленный Питер Чэнь закрыл глаза, зевнул и обхватил ладонью мошонку. Он от души потрахал Джоун, новенькую девушку, которая боялась Чэня, потому что знала, что он является важным лицом у Зеленых Орлов. Но она подчинялась его приказам, и это все, что Питеру Чэню было нужно от нее. Ему пришлось ударить ее только два раза.
