Дмитрий Вересов - Скитания ворона
Вальме встал из-за стола и, поклонившись, направился к выходу.
— Да, Сесиль просила, чтобы Жак помог вам освоиться с домом. Замок такой старый, что поначалу к нему трудно привыкнуть. Жак работает в саду. Я провожу вас и дам ему распоряжения.
Тяжелая дверь, обитая железом, отворилась без скрипа. Стало понятно, что за домом следят, а чистота и порядок вокруг только подтвердили это.
Лишь тяжелый воздух выдавал долгое отсутствие хозяев.
Нилу с порога понравился дом. Пожалуй, именно в таком замке он мечтал жить, когда в детстве читал Уайльда и Андерсена.
— Скорее всего, здесь водятся привидения, — произнес Нил, и голос его эхом отозвался в громадной гостиной.
— А вы зря иронизируете, во Франции почти во всех старинных замках привидения — это нормальное явление. Главное, к ним надо уважительно относиться и не бояться, страх может иметь губительное воздействие на психическое здоровье человека, особенно, если он переходит в устойчивый и навязчивый психоз. Вот вы, например, испытываете постоянный страх по какому-либо поводу? Это может быть совсем незначительный страх, но последствия его оборачиваются депрессией.
Базиль уже нашел большое кожаное кресло и начал набивать трубку изысканным табаком.
— Нет, доктор, я не из трусливых, мой отец был военным, хоть он и мало времени уделял моему воспитанию, но кое-что все-таки успел в меня вложить. А уж с привидениями я точно смогу договориться, дипломатии меня научила бабушка.
Нил уже открывал вино, быстро обнаруженное в резном буфете, который занимал почти всю стену и возвышался причудливыми башенками чуть ли не до потолка.
— Хорошо, что у вас устойчивая психика, но что-то вас явно гнетет, раз вы склонны к алкоголю и побегам из дома в неизвестность. Это не является поводом для постановки тяжелого диагноза, но заставляет задуматься и начать искать первопричину. Может, ваше состояние и не так критично, как думает Сесиль. Да и алкоголизм у вас не в запущенной стадии. Перемена обстановки и новые контакты вас должны отвлечь и, возможно, появятся стимулы к работе и прочему. Но спонтанные побеги из дома меня беспокоят гораздо больше, чем пристрастие к спиртному. Мне необходимо разобраться в причинах, заставляющих вас внезапно прятаться, отсутствовать долго, не давая о себе знать близким, которые вам, как я понял, небезразличны. По моим наблюдениям, вы не склонны к сознательному желанию причинять боль и страдания. Конечно, если тут замешана женщина, то все меняется и многое объясняет.
— Да какая, к черту, женщина! Базиль, я просто пил с клошаром на барже и мне там было хорошо! Это мой друг и, поверьте, он много чище и умнее пресловутой парижской элиты. Вы, французы, извините, помешаны на бабах, а простая мужская дружба может дать человеку очень много, теперь, правда, даже в ней пытаются найти грязь. Чуть что, сразу покрасят в голубой цвет. Давайте выпьем, такого вина я еще не пробовал.
Базиль пригубил рубиновый напиток и, довольно улыбнувшись, повернулся к окну.
Постучавшись, вошел Жак.
— Прошу прощения, я должен идти, все двери я проверил, замки в порядке, водопровод я включил. Если я понадоблюсь, вы найдете меня на кухне, а вечером я буду у себя, мадам Бажан покажет мой домик.
Жак с его черной с проседью бородой в длинном фартуке с нагрудником очень походил на ленинградского дворника и этой похожестью вызвал у Нила чувство тоски, тоски про все и про всех и больше всего — про себя…
— Друзья мои, я удаляюсь, работа не позволяет мне насладиться вашим обществом, но я не сомневаюсь, что Доминик справится с обязанностями хозяйки. — Бажан с трудом поднялся, отягощенный обильным ужином и немалым количеством вина, и направился в кабинет. — Сегодня я уступлю тебе нашего молодого друга, Доминик, а завтра вечером позволь мне сразиться с Нилом на шахматном поле, надеюсь, вы умеете играть в шахматы?
— Немного, но постараюсь быть достойным противником. Благодарю за приглашение, непременно буду.
Нил пожал на прощание протянутую руку и столкнулся с пристальным взглядом, который, казалось, насквозь прошел через него. Настроение испортилось, так умел смотреть только Асуров, и мысли опять закрутились по спирали.
В библиотеке, куда их пригласила Доминик, было все приготовлено для сеанса, как выразился доктор. На овальном столе в маленьких подсвечниках стояли тонкие свечи, похожие на церковные, фарфоровые пиалушки были наполнены какими-то травами, а ароматные палочки, тлея, источали восточный волнующий аромат.
На стене, свободной от книжных шкафов, висели картины в тяжелом багете. Но и в полумраке Нил узнал Писсаро.
— О, да у вас ценнейшие работы, я на вашем месте завел бы охрану, а то вы провоцируете своей беспечностью воров и коллекционеров.
Нил с большим удовольствием любовался шедевром. Сразу припомнился Эрмитаж, исхоженный с детства и дорогой, как родной дом.
— О, благодарю за заботу, но у нас, вы, должно быть, не знаете, установлена сверхсекретная опытная сигнализация и проникнуть к нам в дом без нашей воли фактически нереально. На пульте в полицейском управлении мгновенно будет сигнал, даже проникнув к нам, вор не сможет выйти, ограда вокруг сада имеет защиту. Мой супруг совершенно помешан на всяких современных методах сигнализации. Конечно, его работа обязывает к усиленным мерам в отношении защиты от проникновения, но он, на мой взгляд, переусердствовал в этом. А самое смешное, что собаки пробираются в сад, и ничего. Это его мало заботит, а подумать о моем ангеле он и не помышляет. Конечно, мой Пюк не смог бы защитить даже самого себя, не то что дом и нас при такой военной обороне, но эти бездомные псы так и норовят обидеть малыша.
Доминик подхватила премерзкого пекинеса, украшенного фиолетовым бантом, и сладострастно поцеловала.
— Я рада, что моя коллекция вам понравилась, приятно, когда узнают и умеют оценить, я сразу почувствовала в вас человека тонкого, разбирающегося в искусстве. Вот доктор совершенно равнодушен к прекрасному.
— Ну, что вы, Доминик, просто мы с вами редко говорили на эти темы, все больше о болезнях, их причинах и лечении, — отозвался доктор.
Он углубился в просмотр какого-то фолианта и как будто не прислушивался к беседе.
— После последнего сеанса меня почти не беспокоили головные боли, но сплю еще тревожно. Возможно, после сегодняшнего будет улучшение. Нил, надо только снять обувь и лечь на матрац. Выбирайте любой.
— Может быть, вы мне все-таки объясните, что все это значит, и к какому ритуалу вы меня готовите, надеюсь, что обрезание мне не грозит. — Нил нисколько не был насторожен предстоящим шоу, все приготовления даже заинтриговали его.
Доминик рассмеялась шутке, и ее смех совсем не сочетался с ней самой, он был совсем детский и наивный. Нил другими глазами посмотрел на новую знакомую.
— Дорогой Нил, не стоит беспокоиться, я гарантирую как врач, что никакого вреда вам не причиню, тем более я давно практикую в области экстрасенсорики и лечебного гипноза.
Базиль открыл свой саквояж и начал доставать какие-то коробочки и железки. Доминик уже покорно лежала на полу, и Нилу ничего не оставалось, как сделать то же самое.
Базиль зажег свечи и погасил свет, комната осветилась живым огнем, и тень доктора зловеще замелькала по стене. Сначала он склонился над Доминик и поднес руки к ее лицу.
— Спать, вы хотите спать, закройте глаза, представьте себе море синее, спокойное, вы лежите на плоту и смотрите в небо на белые облака, ваше тело невесомое, вы легко дышите…
Голос Базиля стал властным, но спокойным. Нил не мог видеть, что происходило с Доминик, но понимал, что доктор хочет усыпить ее, а потом и его, последнее нравилось ему все меньше и меньше.
— Нил, вам необходимо расслабиться, отключитесь от тяжелых мыслей, вспомните самые лучшие мгновения, которые вы переживали, дорогих вам людей. Не напрягайте тело. Дайте мне вашу руку.
Только Базиль взял его руку, как Нил понял, что не в силах справиться с обрушившимся на него сном и полетел…
— Вы меня слышите?
— Да, Базиль, прекрасно слышу.
— Я советую вам подружиться с Доминик, эта женщина во многом будет вам полезна, а ее супруг вообще интереснейшая личность, беседы с ним расширят ваши знания и кругозор, не избегайте его дружбы, старайтесь тоже быть интересным ему. Результат во многом продвинет вас по решению задач. Вы же хотите выполнить задуманное?
— Да, хочу.
— Вы и выполните, у вас все получится. Повторите: все получится.
Нил повторил. Первое ощущение было отвратительное, он понял, что проснулся, но глаза не мог открыть. Да что за черт, что за дурацкую затею.
— Я хочу открыть глаза, доктор, наверное, уже достаточно, — почему-то очень тихо произнес Нил.
— Все, хорошо.
Базиль вновь коснулся руки Нила, и он сразу смог открыть глаза. Нил поднялся, во всем теле он, ощущал какую-то необычную легкость, но движения при этом давались с трудом.
