Кристина Ульсон - Золушки
— А потом бессовестно оклеветала! Как будто ей мало было его страданий! Решила испортить ему жизнь, выставив мучителем женщин! Разве она — не исчадие ада?! — вдруг рассмеялась она, и Фредрика вздрогнула.
В онемении она наблюдала за спектаклем, который разыгрывала перед ней эта важная дама.
— Известно ли вам, что Сара обращалась в полицию и нанесенные ей побои получили медицинское освидетельствование?
Набрав побольше воздуха в легкие, Теодора произнесла еще одну речь:
— Разумеется, известно. — Она глянула на Фредрику так, будто та задала ей совершенно идиотский вопрос. — Наверное, кто-то из ее дружков вышел из себя и побил!
Теодора встала, забрала у Фредрики чашку с недопитым кофе и процедила:
— А теперь, прошу меня простить, но у меня есть другие дела, поэтому если у вас нет ко мне больше вопросов…
Фредрика быстро достала из кармана визитку и положила ее на стол:
— Вы можете связаться со мной в любое время.
Теодора кивнула, но обе знали: она не позвонит никогда.
Вновь оказавшись в тускло освещенном холле, Фредрика спросила:
— У Габриэля есть какие-то вещи в этом доме?
— Разумеется, — Теодора снова поджала губы, — этот дом принадлежит и ему! У него есть своя комната на втором этаже. Однако если у вас нет ордера на обыск, то я вынуждена попросить вас немедленно покинуть мой дом, — закончила разговор она, прежде чем Фредрика успела открыть рот.
Коротко поблагодарив Теодору за уделенное ей время, Фредрика вышла на крыльцо. Она уже спускалась по лестнице, когда вдруг вспомнила, что забыла задать один важный вопрос:
— Какой, кстати, размер обуви у вашего сына?
* * *У Эллен Линд был секрет. Она недавно влюбилась. И почему-то ее ужасно мучила совесть: где-то там, думала она, глядя в окно, в руках у сумасшедшего маньяка находится невинный ребенок, на Сёдермальме мама девочки проходит через все круги ада, а я думаю только о свиданиях! У Эллен двое детей — дочке скоро исполнится четырнадцать, а сыну — двенадцать. Она живет с ними одна уже несколько лет, и словами не описать, как много они значат для нее! Иногда, сидя на работе, ей стоило только подумать о них, как на душе становилось легко и приятно. Им было хорошо и интересно вместе, отец детей появлялся в их жизни лишь изредка. Эллен терпеливо ждала, пока дети вырастут и наконец поймут, что все эти годы их папа был неправ. Однако сейчас они просто радовались, когда он звонил или заезжал, и редко спрашивали, где он, а вскоре Эллен заметила, что они вообще перестали спрашивать, где он был и почему не звонил несколько недель или месяцев.
Общие знакомые рассказали Эллен, что бывший муж завел новую девушку и, к несчастью, довольно быстро у них появился ребенок. Эллен скрежетала зубами при одной мысли об этом. Зачем он завел еще одного ребенка, если и об этих-то позаботиться не может?
Но чаще Эллен думала о своей новой любви. Они познакомились совершенно неожиданно, благодаря ее интересу к акциям и фондовой бирже. На работе никто ее увлечения не разделял, но нашлись друзья, всегда готовые помочь дельным советом. Эллен относилась к этому занятию как к лотерее: никогда не делала слишком больших ставок и не рисковала всей прибылью. Прошлой весной ей удалось заработать куда больше, чем она рассчитывала: одна крайне удачная и смелая ставка принесла столько денег, что в начале лета они с детьми впервые смогли поехать отдохнуть. Две недели они провели в Турции, в Алании, жили в пятизвездочном отеле, разумеется, по системе «все включено»: огромный выбор еды и напитков, днем — экскурсии и купание в море, вечером — анимация. Эллен так нуждалась в этой небольшой передышке, и вот наконец-то они смогли отдохнуть: и она, и дети — как всегда, втроем.
Эллен не особенно любила кокетничать. Наоборот, была немного застенчива и не привыкла к комплиментам. Не то чтобы некрасивая, но и не красавица, внешность, что называется, самая обычная. Не слишком яркая, но и не серая мышка. Наряды не фантастические, но и не скучные. Эллен любила посмеяться и обладала красивой улыбкой. Небольшие глаза, прямые волосы. Грудь, правда, немного обвисла после кормления двоих малышей, но под одеждой — совершенно незаметно!
И вот, однажды вечером, в баре отеля, он подошел к ней и спросил, можно ли угостить ее чем-нибудь.
Вспоминая этот момент, Эллен всякий раз краснела как девчонка! Такой красавец: глаза сверкают, верхние пуговицы рубашки расстегнуты так, что видны темные волосы на груди, высокий, загорелый! Короче говоря, неотразимый мужчина!
Эллен так просто не проведешь, но этот незнакомец сразу же покорил ее. Он говорил ей комплименты и заигрывал, но в меру. Словно бы все это не всерьез. Нашлись и общие темы для беседы. Эллен приняла его предложение, и за несколькими бокалами вина время пролетело совершенно незаметно. После полуночи она извинилась и сказала, что ей пора: дети, все это время развлекавшиеся самостоятельно, захотели пойти в номер, а ей не хотелось отпускать их одних.
— Мы с вами увидимся завтра? — спросил мужчина.
Эллен поспешно — возможно, слишком поспешно — кивнула и улыбнулась. Она очень хотела встретиться с ним снова и обрадовалась, что это взаимно.
Возможно, у нее и появились какие-то подозрения, но только перед самым отъездом домой. Они встречались почти каждый день, когда детей не было поблизости, до постели дело не дошло, но два раза они целовались. В последний вечер Эллен наконец не выдержала и первая спросила:
— А мы с тобой увидимся в Стокгольме?
Он отвел глаза и отстранился.
«Черт, я так и знала», — подумала Эллен.
— Я много работаю, — медленно произнес он, — очень много. Я очень хочу встретиться с тобой, но не могу ничего обещать.
Эллен заверила его, что ей не нужны никакие обещания, что она просто хотела узнать, увидятся ли они еще когда-нибудь. Обязательно, пообещал ей он, явно испытывая облегчение от того, что она не стала требовать от него ничего конкретного. К тому же, добавил он, он живет не в Стокгольме, но часто бывает там по работе и обязательно позвонит ей, когда в следующий раз окажется в столице.
Прошла неделя, лето выдалось дождливое, и улучшений погоды не предвиделось. В один из таких дождливых дней он позвонил ей, и с тех пор с лица Эллен не сходила улыбка. Так глупо, но чертовски приятно! Единственная ложка дегтя в бочке меда — к сожалению, они и правда встречались крайне редко, и он совершенно не интересовался ее детьми. С другой стороны, его можно понять: чтобы начать общаться с детьми, нужны более серьезные отношения. Поэтому, уговаривала себя Эллен, гораздо правильнее встречаться у него в отеле, как он и предлагает. Они ходили ужинать в какой-нибудь дорогой ресторан, а потом поднимались к нему в номер. После первой проведенной вместе ночи Эллен твердо решила: этого мужчину она без боя не отдаст! Все слишком хорошо, чтобы быть правдой!
Эллен взглянула в стоящий на столе календарь: она считала недели с их возвращения из Турции. Прошло пять недель, и за это время она виделась со своим новым возлюбленным четыре раза. Учитывая, что он из другого города, Эллен решила, что вообще-то начало довольно уверенное. Подруга, которая сидела с детьми, когда Эллен ходила на свидания, поддержала ее.
— Я так за тебя рада! — ликовала она.
В глубине души Эллен надеялась, что энтузиазма у подруги не поубавится, поскольку скоро ей снова понадобится няня. Стоило ей взять со стола мобильный, как раздался звонок. С коммутатора попросили ответить на входящий звонок по поводу пропавшей девочки Лилиан, Эллен тут же согласилась, и в трубке раздался высокий женский голос.
— Я насчет той пропавшей девочки, — произнесла женщина.
— Да? — выжидающе спросила Эллен.
— Мне кажется… — начала женщина и умолкла. — Мне кажется, я знаю, кто это сделал, — добавила она и снова замолчала. — Я думаю, что ее похитил мужчина, которого я когда-то знала…
— Почему вы так думаете? — нахмурившись, спросила Эллен.
В трубке раздавалось возбужденное дыхание женщины, как будто она не могла решить, продолжать ли разговор.
— Он просто ужасный человек… Ненормальный… Он — ненормальный.
Снова тишина.
— Он все время говорил об этом, о своем плане…
— Простите? — переспросила Эллен. — Мне кажется, я вас не совсем понимаю! О каком плане?
— Плане по восстановлению справедливости, — прошептала женщина. — Он хотел восстановить справедливость, — повторила она и разрыдалась.
— Какой справедливости?
— Он говорил, что есть женщины, которые совершили такое, после чего они недостойны иметь детей, — едва слышным голосом объяснила женщина, — и теперь он собирается восстановить справедливость.
— Он хочет забрать у них детей?
— Я не совсем понимала, что он имеет в виду, я не хотела его слушать, — зарыдала женщина еще громче. — Он так больно бил меня, так больно! Кричал, что я должна прекратить видеть кошмары, что я должна бороться! Что я должна помочь ему восстановить справедливость!
