Ли Чайлд - Джек Ричер. Рассказы (Сборник)
— Как ты думаешь, дороги открыты?
— Конечно. Им будет проще, если люди уедут.
— Почему?
— Меньше голодных ртов останется здесь.
— Разумно, — сказала Крисси.
Они шли рядом до угла и повернули туда, где «Шеветта» спокойно ждала их. Оба парня всё еще лежали на асфальте под окном, как персонажи комиксов. Они всё еще дышали.
Ричер спросил:
— Хочешь, я поеду с тобой?
— Нет, — сказала Крисси. — Мы всегда возвращаемся одни. Это часть уговора.
— Ты знаешь, куда ехать?
— До Шестой и повернуть на Четвертую. А дальше прямо.
— Принято.
— Будь осторожен, хорошо?
— Буду, — сказал Ричер. — И ты тоже. Я никогда тебя не забуду.
— Забудешь.
— Убедись в следующем году, увидишь, забыл ли я.
— Хорошо. Посмотрим, кто будет помнить. В ту же ночь, на том же самом месте. По рукам?
— Я буду там, — сказал Ричер.
Она села в машину, объехала переплетение конечностей, повернула налево на Шестую и помахала через опущенное стекло. Затем она исчезла.
* * *Хемингуэй сказала:
— Я собираюсь запустить это в систему. Твоё мнение, я имею в виду. Это будет неплохая игра. Они проигнорируют это, конечно, но всё останется на записи. Я смогу сказать им потом, я же вам говорила. Конечно, если ты окажешься прав. Это добавит мне пару бонусных очков, а может и больше. Оказаться правой после всего может быть здорово.
— Это всего лишь фильтр, — сказал Ричер. — Чтобы добиться результата.
— И всё же мне нужен Кроселли.
— А Сын Сэма не поможет вам вернуться в игру?
— Мне необходим Кроселли.
— Зачем?
— Потому что он бесит меня.
— Вы когда-нибудь читали книгу с названием «Моби Дик»?
— Я поняла, что ты хочешь сказать. Согласна, Кроселли мой большой белый кит. Я одержима, но что я могу с этим сделать? Что я могу поделать, если этот кит засел в моём мозгу?
— Именно так вы это ощущаете? Словно он засел в вашей голове?
— Именно так я это и чувствую.
— Тогда предлагаю обмен, — сказал Ричер.
— Что на что?
— Мне нужно выехать из города.
— Когда?
— Как можно скорее. Я уверен, что мой брат беспокоится обо мне. И это, я уверен, нелегко для старшего. Мне нужно успокоить его.
— Я не диспетчер такси.
— У вас есть машина.
— Я и не шофер тоже.
— Вы могли бы одолжить её мне.
— И как я получу её обратно?
— Не знаю.
— У тебя хоть права есть?
— Не совсем.
— Значит, и обмена нет, — сказала она.
— Хорошо, — сказал Ричер.
— Что ты собирался сделать для меня?
— Предположим, неизвестный подозреваемый ворвался в дом Кроселли, и вы заглянули внутрь. Затем подозреваемый сбежал, но вы не могли оставить место преступления, чтобы преследовать его.
— Я ждала два часа, надеясь, что так и будет, но этого не произошло.
— Я могу сделать это.
— Тебе всего шестнадцать лет.
— Какое к этому отношение имеет мой возраст?
— Провокация — сама по себе достаточно плохая штука. Провоцировать несовершеннолетнего, наверное, еще хуже.
— Кто узнает об этом, кроме меня и вас?
— У меня нет возможности вывезти тебя из города.
Ричер помолчал, затем сказал:
— Может, лучше уточним детали нашего плана.
— Какого плана? — сказала Хемингуэй. — У нас с тобой нет никакого плана.
— Наверное, будет лучше, если это обнаружите не вы. Иначе это будет выглядеть как личная месть и даст возможность адвокатам Кроселли использовать это. Будет лучше, если ФБР не будет иметь к этому никакого отношения вообще. Пусть это будет полиция, правильно? Независимое государственная организация, не имеющая никаких корыстных целей. Если они обнаружат наркодилера и его тайник в своем городе, дело будет сделано. Никто не сможет это отрицать, что есть, то есть. Ваши люди должны будут молчать о своих делишках, и им придется признать, что вы были правы во всём, и ваша процедура рассмотрения вашего дела может превратиться в церемонию награждения.
— Полиция Нью-Йорка занята сегодня вечером.
— У них, без сомнения, есть подразделение по борьбе с наркотиками. Позвоним заранее, прикинем, как скоро они собираются прибыть, и постараемся подгадать время. Я врываюсь, вы немного отстанете, рассмотрите всё за несколько минут, пока не появятся полицейские, а потом мы оба ускользнём, и вы сможете отвезти меня на север. Затем полиция Нью-Йорка сделает всё за вас, и к тому времени, когда вы вернетесь в город, ваше начальство уже будет раскатывать перед вами красную ковровую дорожку.
— Как далеко на север ты собираешься ехать?
— Вест Пойнт. Это где-то выше по течению.
— Я знаю, где это.
— Ну что, договорились?
Хемингуэй промолчала.
* * *Хемингуэй, наконец, согласилась спустя примерно тридцать минут, ближе к часу ночи. Но всё пошло не так сразу. Во-первых, они не смогли найти работающий телефон. Они прошли вверх и вниз всю Кармин, попытались на углу Седьмой авеню, углу Бликер, Шестой авеню, но все таксофоны молчали. Они не знали, было ли это в результате отключения электроэнергии, или просто общего жалкого состояния города. Ричер знал, что телефонная компания имеет собственное питание в своих проводах, поэтому склонялся в пользу продолжения поиска, но Хемингуэй не захотела искать дальше, опасаясь пропустить какое-нибудь событие в доме Кроселли. Поэтому она вернулась к двери на Кармин, а Ричер продолжил поиск в одиночку вдоль по Шестой и на углу между Минетта Стрит и Минетта Лейн услышал гудок в трубке телефона.
Было слишком темно, чтобы увидеть цифры, поэтому он набрал на ощупь ноль для вызова оператора и долго ждал, прежде чем та ответила. Он попросил шестой полицейский участок Нью-Йорка, и снова стал ждать, еще дольше, прежде чем вызов был принят и чей-то голос рявкнул:
— Да?
Ричер сказал:
— Я хочу сообщить о незаконном обороте наркотиков в Вест-Виллидж.
Голос спросил:
— Что?
— Только что взломан целый склад наркотиков на Кармин.
— Мертвые есть?
— Нет.
— Кого-то собираются убить?
— Нет.
— Пожар?
— Нет.
Голос сказал:
— Тогда прекратите тратить мое время, — и телефон отключился.
Ричер повесил трубку и поплёлся назад, потея, девяносто градусов на один утром, и передал новость Хемингуэй, которая кивнула в темноте, сказав:
— Мы должны были предвидеть, что так и произойдет. Думаю, у них просто нет свободных людей сейчас.
— Нам, возможно, придется использовать ваших людей.
— Забудь. Они не примут мой вызов.
Ричер спросил:
— Кассетный магнитофон вашей младшей сестры с вами?
— Это мой магнитофон.
— Тем не менее, он с вами?
— Зачем он тебе?
— Может, я смогу заставить его похвастаться под запись.
— Ты?
— Всё та же причина. Вы не можете позволить этого, потому что это будет выглядеть как месть.
— Но я не могу позволить и тебе. Ты и он, лицом к лицу? У меня пока еще есть совесть.
— Что он со мной сделает?
— Забьет тебя до смерти.
— Он гангстер, — сказал Ричер. — У него есть солдаты. А из этого следует, что он приказывает другим людям делать тяжелую работу. И это значит, что он не в лучшей форме. Он только надувает щеки, а сам не представляет из себя ничего. Мы уже видели это на Уэйверли. Любой двенадцатилетний пацан на Филиппинах мог забрать у него обед.
— Такие методы у Корпуса морской пехоты?
— Я не из морской пехоты.
— Как ты туда попадешь?
— Я думаю, что церковь за его домом закрыта.
— Сегодня вечером наверняка. А возможно и каждую ночь.
— Я что-нибудь придумаю.
— Как обычно военные поступают в таких случаях?
— Морская пехота или армия?
— Армия.
— Они бы вызвали артиллерийскую поддержку. Или нанесли удар с воздуха.
— А морская пехота?
— Они бы открыли огонь, наверное. Это, как правило, позволяет им очень быстро решать все вопросы.
— Но ты не можешь так поступить.
— Я не морская пехота, — снова повторил Ричер и посмотрел через улицу. Было видно, что окна второго этажа были темными. Это означало, что Кроселли мог находиться именно там, наблюдая. Но вряд ли он видел многое. Человек в темной комнате, наблюдая за освещенной улицей, имеет преимущество. Человек в темной комнате, наблюдая за темной улицей, только зря напрягает глаза.
Ричер пересек темную улицу, подойдя к двойным воротам, и коснулся их пальцами. Они были на ощупь, как наждачная бумага. Краска пятидесятилетней давности плюс пятьдесят лет дыма, копоти и пыли. Он постучал по ней сначала ногтями, а затем осторожно костяшками пальцев. Дерево ощущалось старым, толстым и твердым, именно таким, каким оно и должно было быть, привезённое сюда сто лет назад из какого-нибудь древнего леса с запада. Он скользил ладонями по поверхности, пока не нашел калитку. Та же краска, та же грязь, такое же дерево. Он поискал шарниры и не нашел, зато нащупал замок и потер его пальцем. Было похоже на маленький круглый цилиндровый замок Йеля из изношенной латуни, вероятно, такой же старый, как и краска.
