Том Клэнси - Долг чести
Нет, этого не может быть. Это не вся игра. Часть ее, скорее, тактический маневр, нацеленный на что-то еще. Что именно? Что может оказаться столь важным, что Райзо Ямата согласился расстаться со своим личным состоянием и одновременно уничтожить тот самый мировой рынок, от которого зависели его собственные корпорации и национальная экономика его страны?
Такие мысли не могут прийти в голову бизнесмену и, уж конечно, не придутся по душе завсегдатаю Уолл-стрита.
Как странно, что понимаешь все и тем не менее не видишь смысла. Уинстон посмотрел в окно на закат солнца над нью-йоркской гаванью. Нужно посоветоваться с кем-то, сообщить о том, что ему известно, причем поговорить с человеком, понимающим происходящее. Фидлер? Может быть. И все-таки лучше с кем-то еще, знакомым по Уолл-стриту… а также разбирающимся и в других вещах. Но с кем?…
***– Это наши? – Все четыре эсминца стояли под ветром в заливе Лаолао. Один из них пришвартовался к танкеру, несомненно принимая на борт горючее.
Ореза отрицательно покачал головой.
– Цвет иной. Корабли американского военно-морского флота темнее, более синие.
– Вот эти кажутся мне серьезными кораблями, – заметил Барроуз, возвращая бинокль владельцу. – Радиолокационные антенны, многоствольные ракетные установки, противолодочные вертолеты. Это эсминцы типа «иджис», вроде наших «берков». А вот насчет серьезности ты прав. Самолеты их опасаются.
На глазах Португальца с одного эсминца взлетел вертолет и направился к берегу. – Может быть, стоит сообщить о них?
– Неплохая мысль.
Барроуз вошел в гостиную и вставил батарейки обратно в свой телефон космической связи. Полностью отключать блок питания было скорее всего излишним, зато гарантировало безопасность – ни одному из американцев не хотелось узнать, как японцы поступают со шпионами, каковыми они с Орезой. несомненно являлись. Кроме того, было неудобно просовывать антенну в отверстие, просверленное в донышке стальной миски, и затем держать ее рядом с головой, зато все это выглядело смешно, а им хотелось посмеяться хоть над чем-то. – Национальный центр управления боевыми операциями, адмирал Джексон. – Вы снова на дежурстве, сэр?
– Да, главный старшина, похоже, мы дежурим оба. У вас что-то новое?
– Четыре эскадренных миноносца «иджис» в бухте у южного берега острова. Один бункеруется с танкера. Подошли сразу после рассвета. У причала еще два сухогруза с автомобилями и один на горизонте. Некоторое время назад мы насчитали двадцать истребителей. Половина из них F-15 с двойными вертикальными килями. Остальные с одинарным хвостовым оперением, но этот тип самолета мне незнаком. Больше ничего нового.
***Джексон смотрел на спутниковую фотографию, сделанную всего час назад. На ней виднелись четыре корабля и истребители, рассредоточенные на двух аэродромах. Он сделал пометку и кивнул.
– Как дела в остальном? – спросил адмирал. – Я имею в виду, они причиняют неприятности, преследуют, арестовывают? На другом конце канала собеседник фыркнул.
– Нет, сэр. С нами обращаются подчеркнуто вежливо. Черт побери, да они постоянно выступают по общественному каналу телевидения, говорят, что собираются потратить много денег на благоустройство и улучшение жизни островитян. – Джексон почувствовал в голосе говорившего презрение.
– Понятно. Может быть, вы не всегда застанете меня здесь, мне тоже нужно немного поспать, однако этот канал связи всегда открыт исключительно для вас, вы поняли?
– Ясно, адмирал.
– Ведите себя поосторожнее, главный старшина. Без героических выходок, ладно?
– Не беспокойтесь, адмирал. Это для салаг, а не для меня, – заверил его Ореза.
– Тогда конец связи, Ореза. Отличная работа. – Джексон услышал щелчок, и связь прервалась прежде, чем он положил трубку. – Лучше ты, чем я… – пробормотал он и посмотрел на соседний стол.
– Я записал весь разговор, – сообщил сотрудник разведывательной службы ВВС. – Его информация подтверждается данными космической съемки. Я считаю, что он по-прежнему в безопасности.
– Пусть так останется и в будущем. Чтобы никто не звонил ему без моего личного разрешения, – распорядился Джексон.
– Будет исполнено, сэр, – ответил офицер и подумал: не думаю, что мы вообще сможем связаться с ним – отсюда. Но промолчал.
***– Тяжелый день? – спросил Пол Роббертон.
– Бывали и тяжелее, – ответил Райан. Однако этот кризис возник совсем недавно и еще не поддавался оценке. – А ваша жена не сердится?…
– Она привыкла к моим продолжительным отлучкам, а через день-другой у нас с вами уже установится какой-то определенный режим. – Агент Секретной службы сделал паузу. – Как дела у босса?
– Как обычно, ему приходится принимать самые трудные решения. Разве все мы не полагаемся в этом на него? – признался Джек, глядя в окно. Автомобиль повернул с шоссе номер 50. – Он – хороший человек, Пол.
– Вы тоже, док. Мы все рады, что вы снова с нами. – Новая пауза. – Мы действительно оказались в тяжелом положении? – Агенты Секретной службы имели право знать почти все, потому что все равно слышали практически все разговоры.
– Разве вам не сказали? Японцы обладают ядерным оружием. И средствами доставки – баллистическими ракетами.
Руки Пола, сжимавшие баранку, побелели от напряжения.
– Замечательно. Но ведь они же совсем не сумасшедшие.
– Вечером 7 декабря 1941 года авианосец «Энтерпрайз» вошел в гавань Пирл-Харбора за топливом и боеприпасами. На мостике стоял адмирал Билл Хэлси. Он посмотрел на разрушения после ударов, нанесенных утром, и сказал: «Когда окончится война, на японском языке будут говорить только в аду». – И тут же Райан удивился, почему ему пришло в голову упомянуть это.
– Я читал об этом в вашей книге. Должно быть, те, что стояли на мостике вместе с адмиралом, разделяли его чувства.
– Наверно. Если японцы решатся прибегнуть к ядерному оружию, их ждет именно такая судьба. Они не могут не понимать этого, – пробормотал Райан, чувствуя, как на него накатывает волна усталости.
– Вам нужно поспать часиков восемь, доктор Райан, может быть, девять, – заметил Роббертон. – Мы часто испытываем такое. При большой усталости первыми страдают мыслительные способности. А боссу вы нужны отдохнувший и свежий, как стеклышко, док, верно?
– С этим трудно спорить. Может быть, я даже пропущу стаканчик перед сном, – произнес Райан.
Он тут же заметил, что рядом с крыльцом стоит еще один автомобиль. Когда правительственная машина остановилась, из окна дома выглянуло незнакомое женское лицо.
– Это Андрэ. Я уже говорил с ней. Между прочим, лекция вашей жены прошла сегодня весьма успешно. Все остались довольны.
– Хорошо, что у нас две комнаты для гостей, – усмехнулся Джек, входя в дом. Он сразу заметил, что настроение здесь было хорошим. Судя по всему, Кэти и Андрэ успели подружиться. Пока Райан ужинал, агенты Секретной службы совещались.
– Что происходит, дорогой? – спросила Кэти.
– У нас резко ухудшились отношения с Японией, и к тому же этот биржевой кризис на Уолл-стрите.
– Но каким образом…
– Все произошло так быстро, что застало нас врасплох. Пока об этом не известно репортерам, но скоро все появится в газетах.
– Значит, война?
Джек посмотрел на нее и кивнул.
– Не исключено.
– Но мои гости в Институте Уилмера, они вели себя так дружелюбно – ты хочешь сказать, что они тоже не знают о происходящем?
– Совершенно верно.
– Но это какая-то чепуха!
– Нет, милая, вовсе не чепуха.
В это мгновение зазвонил телефон обычной городской связи. Джек оказался ближе всех и поднял трубку.
– Это доктор Райан? – послышался голос.
– Да. С кем я говорю?
– Меня зовут Джордж Уинстон. Не знаю, помните ли вы меня, но мы встречались в прошлом году в Гарвардском клубе. Я прочел тогда небольшую лекцию о производных функциях. Вы сидели в тот раз за соседним столиком. Между прочим, вы удачно провели операцию с акциями «Силикон-вэлли».
– Мне уже кажется, что это было так давно, – заметил Райан. – Видите ли, сейчас я немного занят, и потому…
– Мне нужно встретиться с вами по важному делу, – произнес Уинстон.
– Какому именно?
– Достаточно пятнадцати-двадцати минут, чтобы объяснить суть проблемы. На аэродроме в Ньюарке стоит мой «Гольфстрим», и я могу прилететь к вам в любое время. – Короткое молчание. – Доктор Райан, я не обратился бы к вам с такой просьбой, если бы не считал это крайне важным.
Джек задумался на мгновение. Джордж Уинстон был серьезным человеком. Его репутации на Уолл-стрите могли бы позавидовать многие – он был известен как крутой, опытный и честный финансист. Кроме того, вспомнил Райан, совсем недавно Уинстон продал контрольный пакет своих акций в «Коламбус групп» кому-то из Японии. Некоему Ямате – Райану и раньше встречалось это имя.
