Гленн Купер - Хроники неприкаянных душ
— Надо бы включить еще лампы, а то чувствуешь здесь себя как в мавзолее. Помещение построено в XV веке. Тогда считалось, что чем меньше света, тем полезнее для здоровья.
За кофе Изабелла спросила Уилла, как прошел полет, и призналась, что они очень удивились, когда позвонил покупатель их книги. Ей хотелось узнать существо дела, но она отложила разговор, пока не проснется дедушка. Он страдал бессонницей и пробуждался лишь к середине дня. Зато у них была возможность узнать кое-что друг о друге.
Изабелла пришла в восторг, выяснив, что разговаривает с настоящим, «живым» ветераном ФБР. Такие люди существовали для нее в фильмах и романах. Она завороженно смотрела в магнетические голубые глаза Уилла, слушая истории о давних расследованиях, какие он поведал ей.
Затем разговор перешел на Изабеллу. Оказалось, что эта очаровательная девушка проявила редкую в наши дни самоотверженность — взяла годовой отпуск в Эдинбургском университете, где училась на последнем курсе исторического факультета, чтобы ухаживать за престарелым дедушкой, потерявшим недавно жену, с которой прожил пятьдесят лет. Когда леди Кантуэлл умерла от инфаркта, родители Изабеллы долго уговаривали старика переехать к ним в Лондон, но тот уперся, заявив, что хочет дожить свои дни в родовом имении. Изабелла вызвалась помочь решить проблему, хотя бы временно.
К тому же она всегда любила этот дом. Да и год надеялась провести не без пользы. Может, удастся написать выпускную работу по английской Реформации. Уилл узнал, что Кантуэллы в XVI веке тайно оставались католиками, налоги на наследство в Англии очень высокие, поэтому после смерти дедушки ее родителям, наверное, придется продать дом. И они потеряют поместье, пожалованное в XIII веке королем Иоанном. Роберт Роксол, первый лорд Кантуэлл, тогда получил титул барона и участок земли, на котором построил квадратную каменную башню. На этом самом месте. Хорошо, если дом достанется департаменту по охране исторических памятников.
Вскоре Изабелла заговорила о книге. Это, конечно, хорошо, что на аукционе она ушла за такую астрономическую сумму, но жаль, что ее в дедушкиной библиотеке больше не будет. Еще девочкой она была очарована книгой, почему-то сразу поняв, что с ней связана какая-то тайна. Именно под ее влиянием у Изабеллы проявился интерес к английской истории, особенно к XVI веку. Она надеялась когда-нибудь разобраться с назначением книги и выяснить, как эта диковина попала в Кантуэлл-Холл. На вырученные деньги все равно полностью привести поместье в надлежащий вид не удастся. Тут ведь дел невпроворот. Дому нужен капитальный ремонт. Электропроводка в катастрофическом состоянии, а с водопроводом просто ужас. Изабелла пошутила, что для восстановления дома пришлось бы продать все старинные вещи.
Уиллу разговор нравился, но лучше бы внучка лорда оказалась тощей уродиной, а не красавицей с дивным чувственным телом. Эта ровесница его дочери, к тому же умная, представляла собой очень опасное оружие, которое било из нескольких стволов прямо ему в грудь. Он боялся, что не выдержит.
Скорее бы появился лорд Кантуэлл, чтобы перейти к делу.
— А какая сумма нужна, чтобы привести тут все в порядок и заплатить налоги?
— Не знаю, — удивленно произнесла Изабелла.
— Ну хотя бы приблизительно.
— Наверное, миллионы.
Уилл загадочно улыбнулся.
— У меня в дипломате лежит кое-что. Вероятно, это поможет решить ваши проблемы.
— Ну, вы меня окончательно заинтриговали, Уилл. — Изабелла встала. — Пойду посмотрю, как там дедушка.
Неожиданно в большой зал, шаркая, вошел старик.
— О, я вижу, у нас гость! — Он вопросительно вгляделся в Уилла.
— Это мистер Пайпер из Америки, — ответила она нарочито громко, чтобы дедушка услышал.
— Да, верно. Я совсем забыл. Не понимаю только, зачем надо было тащиться в такую даль, когда есть телефон.
Ему было лет восемьдесят. Седой, почти лысый, плохо выбритое отечное лицо. Одет по-воскресному — саржевые брюки, спортивный пиджак в елочку и старинный университетский галстук, засалившийся от постоянной носки.
Они поздоровались за руку, и Уилл уступил старику его кресло. Изабелла усадила его в другое, затем налила дедушке кофе и пошевелила поленья в камине.
Лорд Кантуэлл громко хлебнул кофе и пробубнил:
— Почему, черт возьми, вам вздумалось потратить двести тысяч соверенов на мою книгу? Разумеется, я рад, но, хоть убей, не вижу смысла. Неужели это такая ценность?
— Покупатель не я, сэр, — громко ответил Уилл. — Вам звонил мистер Спенс. Он покупатель. Его очень интересует книга.
— Почему?
— Мистер Спенс полагает, что это очень ценный исторический документ. У него есть кое-какие предположения, которые он хочет проверить. Вот почему я здесь.
— Значит, вы историк, как и моя Изабелла? Она тоже считает, что книга чего-то стоит. Верно, дорогая?
Девушка с гордостью кивнула.
— Я не историк, — объяснил Уилл. — Скорее исследователь.
— Мистер Пайпер работал в Федеральном бюро расследований, — заметила Изабелла.
— О, вы из команды Эдгара Гувера? Он мне никогда не нравился.
— Его уже давно нет на свете, сэр.
— Так-так. — Старик помолчал. — Не вижу, чем могу вам помочь. Книга всегда стояла в нашей библиотеке, сколько я себя помню. Мой отец считал ее всего лишь странной диковиной. Вероятно, она попала сюда с континента.
Настало время выложить карты.
— У меня для вас есть кое-что, — произнес Уилл, внимательно посмотрев вначале на старика, затем на внучку. — Осмотрев книгу, мы обнаружили в ней тайник. Найденный в нем предмет стоит во много раз дороже самой книги и, очевидно, прояснит загадку ее происхождения.
— Я просмотрела там каждую страницу, — удивилась Изабелла. — Что там было спрятано? И где?
— Под задним форзацем лежал лист пергамента.
— Ну какая же я идиотка! — сокрушенно воскликнула Изабелла.
— Что за манеры, дорогая, — поморщился лорд Кантуэлл.
— Под задним форзацем книги были спрятаны стихи, — продолжил Уилл. Реакция девушки его позабавила. — Времени исследовать их у нас не было, но коллега мистера Спенса полагает, что в стихах говорится о книге. — Теперь и дедушка, и внучка слушали его очень внимательно. — Догадайтесь, кто их автор?
— Кто? — нетерпеливо спросила Изабелла.
— Вы не хотите попробовать?
— Нет!
— А что вы скажете, если я назову Уильяма Шекспира?
Старик и внучка недоуменно переглянулись и посмотрели на странного американца.
— Вы шутите, — поморщился Кантуэлл.
— Не может быть, — покачала головой Изабелла.
— Я вам сейчас их покажу, но прежде о сути дела. Если стихи действительно написаны рукой Шекспира, то мой коллега полагает, что этот автограф стоит миллионы, а может, десятки миллионов. Потому что в мире не существует ни одного достоверно подтвержденного шекспировского автографа, а эти стихи подписаны «У. Ш.». Мистер Спенс решил передать вам автограф в обмен на помощь.
— Какую? — быстро спросила Изабелла.
— Мы думаем, что где-то здесь, в Кантуэлл-Холле, скрыты тайники с документами, проливающими свет на происхождение книги, а в тексте сонета указаны ключи к отысканию тайников. Не исключено, конечно, что они уже давно утеряны. Помогите мне в поисках, и при любом исходе стихотворение будет ваше.
— Почему этот Спенс, заплативший за книгу такие деньги, отдает нам то, что принадлежит ему по праву? — спросил Кантуэлл. — На его месте я бы этого не сделал.
— Мистер Спенс — богатый человек. К тому же он болен и жить ему осталось недолго. Перед смертью он хочет постигнуть тайну книги.
— Покажите эти стихи, — попросила Изабелла.
Уилл достал из дипломата лист пергамента в прозрачном пластиковом файле и эффектным жестом протянул ей. Она быстро прочитала сонет и прошептала дрожащими от волнения губами:
— Боже, тут написано: «…знанье знаков этих Божьих к добру не приведет…».
«Умница, — подумал Уилл. — Моментально сообразила, что к чему».
— Что там? — спросил старик с нотками раздражения в голосе.
— Тут говорится о нашей семье, дедушка. Давай я тебе прочитаю.
И она продекламировала сонет четко, с выражением, будто перед этим долго репетировала.
Кантуэлл задумался.
— Тысяча пятьсот восемьдесят первый год, говоришь?
— Да, дедушка.
Старик с трудом поднялся, тяжело опираясь на подлокотники, и прошаркал в темный угол зала. Изабелла и Уилл последовали за ним, прислушиваясь к его бормотанию.
— Дед Шекспира, Ричард, родом из этой деревни. — Он осмотрел дальнюю стену. — Где же Эдгар?
— Какой Эдгар, дедушка? У нас их было несколько.
— Ну, тот, который несколько раз менял веру. В пятьсот восемьдесят первом поместьем, кажется, владел этот Эдгар. Вот он. Второй слева. Видишь? В нелепом одеянии с высоким воротником. Хм, этого Кантуэлла красавцем не назовешь.
