Робин Кук - Мутант
Как только входная дверь открылась. Маша попыталась обнять сына, но он уклонился от объятий.
– Где вы были? – спросил он.
Виктор посмотрел на часы. Без четверти десять. Они отсутствовали около полутора часов.
– Мы были в лаборатории, – сказала Маша. Это было не похоже на Виктора-младшего – как-либо показывать, что он заметил их отсутствие. Он был абсолютно самостоятельный.
Виктор-младший посмотрел на Виктора.
– Тебе звонили. Меня попросили передать, что твоя жизнь осложнится, если ты не одумаешься и не будешь вести себя разумно.
– Кто это звонил? – спросил Виктор.
– Они не назвались.
– Это была женщина или мужчина?
– Я не определил. Говорили не в трубку, во всяком случае, звук был приглушенный.
Маша переводила глаза с мужа на сына. Виктор, в чем дело?
– Конторские интриги. Здесь нет оснований волноваться.
Маша повернулась к сыну.
– Звонивший тебя напугал? Мы заметили, что все двери заперты.
– Немножко, – признался Виктор-младший. – Я потом только понял, что они не стали бы звонить и говорить все это, если бы действительно собирались прийти.
– Похоже, ты прав, – согласилась Маша. У сына была впечатляющая привычка анализировать ситуацию. – Почему бы нам не пойти на кухню. Я бы выпила чаю.
– Я не буду, спасибо. – Виктор-младший повернулся, чтобы идти в свою комнату.
– Сын! – позвал Виктор.
Виктор-младший, поднимавшийся по лестнице, остановился.
– Хочу тебе сказать, что завтра утром мы едем в детскую больницу в Бостон, чтобы ты прошел обследование.
– Я не хочу проходить обследование, я ненавижу больницы.
– Я тебя прекрасно понимаю. Тем не менее тебе придется пройти обследование, так же как иногда это приходится делать нам с мамой.
Виктор-младший посмотрел на Машу. Она хотела обнять его, узнать, не болит ли у него голова и вообще не беспокоит ли его что-нибудь. Но она не шевельнулась: она боялась своего собственного сына.
– Со мной все в порядке, – повторил Виктор-младший.
– Вопрос закрыт, – сказал Виктор, – дискуссия окончена.
Сжав свои ангельские губы, мальчик в упор посмотрел на отца, затем повернулся и пошел наверх.
Войдя в кухню. Маша поставила чайник. Она знала, что пройдут годы, прежде чем она сможет разобраться в чувствах, вызванных сегодняшними откровениями. Шестнадцать лет замужества – а знала ли она своего мужа?
Ветер метал снег в окно, и оконные стекла подрагивали в рамах. Маша посмотрела на часы. Половина первого ночи. Сна не было. Она слышала ритмичное дыхание мужа, спящего рядом.
Свесив ноги с постели, Маша нащупала шлепанцы. Поднявшись, она подхватила халат со стула в углу, открыла дверь и вышла в холл.
Дом потряс резкий порыв ветра. Старое дерево застонало. Маша собиралась пойти в свой кабинет этажом ниже, но вместо этого продолжала двигаться вдоль коридора по направлению к комнате сына. Она толкнула дверь. Виктор-младший оставил окно открытым, и кружевные занавески бились на снежном ветру. Проскользнув в дверь, Маша тихо закрыла окно.
Она взглянула на спящего сына. Светлые завитки волос делали его похожим на ангела. Она едва удержалась, чтобы не коснуться его. Его отвращение к нежности было таким сильным. Иногда было странно думать, что он и Дэвид были братьями. Интересно, его нелюбовь к объятиям и ласкам как-то связана с введением инородных генов? Скорее всего, она никогда об этом не узнает. Но она поняла, что ее волнение по поводу сына не было безосновательным.
Убрав одежду со стула, стоящего рядом с кроватью Виктора-младшего, Маша села. В младенческом возрасте он был просто неправдоподобным ребенком. Он почти не плакал, спал по ночам не просыпаясь. К ее изумлению, он начал говорить, когда ему было всего несколько месяцев.
Маша понимала, что ее восхищение и гордость успехами сына были причиной того, что она никогда не задавалась вопросом об их происхождении. И уж, безусловно, ей никогда не приходила в голову мысль о возможности какого-то вмешательства извне. Только теперь Маша поняла, как наивна она была. Способности Виктора-младшего были более чем способностями гения. Она вспомнила, как в «Кимеру» на шесть месяцев приехал французский ученый с женой. Виктору тогда исполнилось три года. Французы поместили свою дочь Мишель в садик. Ей было пять, и уже через неделю она могла сказать несколько предложений по-английски. Но что было более всего удивительным, Виктор-младший в течение того же периода уже бегло говорил по-французски.
А этот день рождения, когда ему исполнилось три года! Чтобы его отметить, Маша решила устроить вечер-сюрприз. Она пригласила почти всех детей из его группы детского сада. Спустившись из своей комнаты обедать, он неожиданно для себя увидел полную комнату детей с родителями, кричавших: «С днем рождения!» Да, все прошло неудачно. Виктор-младший отозвал Машу в сторону и сказал: «Зачем ты пригласила этих детей? Мне каждый день с ними приходится общаться. Я их ненавижу. Они меня с ума сводят!»
Маша была поражена. Тогда она объяснила себе это тем, что сын был значительно умнее остальных детей и поэтому необходимость общаться с ними он воспринимал как наказание. Уже в три года мальчик предпочитал общество взрослых.
Виктор-младший вдруг повернулся на другой бок, что-то бормоча во сне. Это вернуло Машу к действительности, о которой ей хотелось бы забыть. Он был такой красивый мальчик. Трудно было соединить его прекрасное спящее лицо с ужасной правдой, открывшейся в лаборатории. Во всяком случае, теперь она хотя бы отчасти понимает причины его холодности. Может быть, поэтому у него было так много таких же проблем личностного плана, как у Джаспера Луиса? С сожалением она подумала, что, во всяком случае, это не было вызвано недостатком ее общения с сыном, когда он был маленьким.
Ладно. Виктор настаивает на полном медицинском обследовании. Маша проведет серию психологических тестов. Уж это точно не помешает.
6
Вторник, утро
В Бостон они поехали двумя машинами, поскольку Виктор собирался сразу после больницы вернуться в «Кимеру». Виктор-младший решил ехать в машине с Машей.
Поездка была небогата событиями. Маша пыталась разговорить сына, но на все свои вопросы получала в ответ только «да» и «нет». Наконец она сдалась. Беседа возобновилась, только когда они были уже в нескольких минутах езды от детской больницы.
– У тебя были головные боли? – спросила Маша, нарушая молчание.
– Нет, – ответил Виктор-младший. – Я же сказал, со мной все в порядке. Откуда такая неожиданная озабоченность моим здоровьем?
– Это идея твоего отца. – Маша не видела никаких оснований скрывать правду. – Он называет это «превентивной медициной».
– Я думаю, это пустая трата времени.
– У тебя память не ухудшилась?
– Говорю тебе, со мной абсолютно все в порядке, – резко ответил Виктор-младший.
– Ладно, сынок. Не сердись. Мы очень рады, что ты здоров. Просто хотим, чтобы и дальше не было проблем.
Интересно, подумала Маша, что бы он сказал, если бы узнал, что был химерой, – ведь в его хромосомы были имплантированы гены животного.
– Помнишь, когда тебе было три года, ты внезапно разучился читать?
– Конечно.
– Мы никогда не обсуждали это.
Виктор-младший отвернулся и стал смотреть в окно.
– Ты тогда очень расстроился?
Виктор-младший снова повернулся к ней и ответил:
– Мама, пожалуйста, не играй со мной в психиатра. Конечно, это меня волновало. Это раздражает, когда ты не можешь делать то, что мог раньше. Но я же снова научился, и сейчас со мной все в порядке.
– Если ты когда-нибудь захочешь об этом поговорить, я готова, – пояснила Маша. – То, что я никогда не поднимала этот вопрос, вовсе не означает, что меня это не волнует. Пойми, для меня это тоже был тяжелый период. Я была в ужасе от того, что это могло быть проявлением болезни. После того как выяснилось, что причин для волнения нет, я пыталась не думать об этом.
Виктор-младший кивнул.
Виктор обогнал их на пятнадцать минут. Они встретили его в приемной доктора Клиффорда Раддока, заведующего отделением неврологии. Виктор-младший уселся в кресло с журналом в руках, а Виктор-старший отвел Машу в сторону.
– Я успел поговорить с доктором Раддоком. Он согласился сопоставить результаты предстоящего обследования с теми, которые были получены, когда у Виктора упал коэффициент умственного развития. Но он как-то настороженно отнесся к тому, что мы его привезли для нового обследования. Ясно, что он ничего не знает о гене ФРН, и я не собираюсь ему рассказывать.
– Естественно, – согласилась Маша.
Виктор быстро взглянул на нее.
– Надеюсь, ты поддержишь меня.
– Больше чем поддержу, – кивнула Маша. Как только закончится обследование Виктора здесь, я собираюсь взять его к себе и провести серию психологических тестов.
