Владимир Цыбульский - Дикий остров
— В принципе да. Но я бы назвал это выборами капитана.
— Угу. Ну конечно. Вождь — это как-то… А капитан — это да. Как там у Гумилева:
…Или, бунт на борту обнаружив,
Из-за пояса рвет пистолет,
Так, что сыплется золото с кружев,
С розоватых брабантских манжет.
Так?
— Угадала, — вздернул губу Крис. — Только вся эта гумилевщина тут ни при чем.
— Нет, она права, — вступился за Катю Тартарен. — Очнись, Крис. Игры кончились.
— Вот именно. — Крис задержал взгляд на Катином лице чуть дольше, чем следовало бы человеку, убежденному, что все бабы дуры. А может быть, это Юнгу только показалось? Потому что Крис тут же тряхнул головой и начал объяснять, как всегда, холодно и логично: — Игры кончились, это, Леша, ты верно заметил. Мы имеем дело с организацией, цели которой нам неизвестны, а масштаб действий и цинизм абсолютно очевидны.
— Ну это мы и без тебя… — начал Тартарен.
— Я еще не закончил, — остановил его Крис. — Вилла, самолет-амфибия, ребята с автоматами, судя по всему профессионалы, — на все это нужны деньги. Собрать информацию о нашей команде и… о вас, — кивнул он Кате со Светой, — оформить паспорта и визы, как-то подгадать, чтобы мы все оказались в одно время в одном месте, тоже надо суметь.
— Да, но зачем кому-то нас собирать и выбрасывать не на остров даже, а прямо в море? — спросил Тёма. — Ведь мы запросто могли потонуть там, прямо под крылом самолета.
— Или разбиться о скалы, — напомнил Дима.
— Или свалиться со стены, — сообразила Катя.
— Именно, — кивнул Крис. — С одной поправкой — не могли, а должны.
— То есть? — хором спросили Катя с Тартареном.
— Вы что, не понимаете? Никто, кроме нас самих, не заинтересован, чтобы мы выжили. Скорее наоборот.
— Как это?
— Помните, о чем говорили два урода, пока мы бултыхались в океане? «А вот посмотришь, что сейчас будет!» — говорили они.
— Хочешь сказать, кто-то так… развлекается? — уточнил Тартарен.
— Похоже на то. Заключили пари. Делают ставки. Например, кто из нас продержится неделю. И сколько останется в живых через месяц. Ведь у нас, кажется, контракт на месяц с этим «Артуром», а, Леша?
Леша вяло отмахнулся. Нашел о чем вспоминать.
— И не факт, что они ограничатся такими вот естественными испытаниями.
— Думаешь, заготовили нам какие-нибудь специальные гадости? — спросил Юнг.
— Не знаю. Но вряд ли все это устроили, чтобы приехать через месяц и, обнаружив, что мы не умерли с голоду, нас не сожрала мошка и мы не перегрызлись, сказать: молодцы, ребята, вот вам по десять штук, давайте ваши записи, мы посмеемся, а вы свободны.
— Какие записи? — не поняла Катя.
— О штуках поподробнее, — попросила Света.
— Мы должны были вести путевой журнал и все, что с нами происходит, в него записывать, — хмуро объяснил Тёма, вспомнив, что как раз этого-то он и не делал с самого момента их приводнения. Не было ни времени, ни сил, ни самого журнала, который он в этой суматохе где-то посеял.
— Нам обещали заплатить после возвращения, — объяснил про десять штук Тартарен. — Только цена этим обещаниям… Если вернемся и найдем эту фирму «Артур», поделюсь с вами первым.
— А почему ты так уверен, что не найдем? — посмотрел Крис на Тартарена. — Все-таки у нас договор. И мы знаем, где их офис.
— А потому… Потому, что никакой фирмы там уже не было, когда я эти гребаные договора забирал, — пробурчал Тартарен.
— Что ж ты молчал-то? — удивился Юнг.
— А это бы нас остановило? — вскинулся Леша. — Посмеялись бы и забыли. Только кайфа бы прибавилось: вот оно, настоящее приключение. Таинственная фирма отправила нас в никуда и тут же исчезла. Скажешь, не так?
— Так, — ответил за Юнга Крис. — Ну теперь-то вы понимаете?
— Что?
— Организации, поставившей перед собой цель не дать нам выжить, может противостоять только организация.
— Какая?
— Наша. С противоположной целью.
— А что это значит? — спросил Юнг. Но он догадывался.
— Дисциплина и единоначалие, — подтвердил его догадки Крис.
— Как в военных лагерях?
— Жестче, — холодно заметил Крис. — Там нашей жизни ничего не угрожало. А здесь промах, ошибка, самодеятельность одного может погубить всех. У нас пока каждый делал, что в голову взбредет.
— Например?
— Например, Юнг бросил плот и уплыл, хотя мы договорились держаться вместе. Потом полез к змеям — проверить, не рыбы ли это. А если бы ошибся? Тартарен вообще ушел гулять вверх по реке, никому ничего не сказав.
— Ну и что? — расправил плечи Леша.
— А если бы на нас напали и нужна была твоя помощь?
— Тогда в океане и потом с миногами Юнг выручил нас всех, — вступилась вдруг за Юнга Светка. Дима посмотрел на нее удивленно. Думал, она только подкалывать умеет.
— Нам просто везло, — настаивал на своем Крис.
— И что ты предлагаешь? Строем ходить, что ли?
— Выбрать капитана, — не реагируя на подначки Тартарена, начал перечислять Крис. — Любые действия с ним согласовывать. Решения можно обсуждать до принятия их капитаном. После — только выполнять.
— А если кто в сторону отойдет — расстрел?
— За нарушение дисциплины, неисполнение приказа капитана — предупреждение. При повторе — исключение из команды.
— А это что значит? — поинтересовалась Катя.
— Иди гуляй сама по себе, — объяснила Света. — И пусть тебя крокодилы сожрут.
— Капитан конечно же ты, — усмехнулась Катя.
— Выберете — не откажусь.
— Понятно, — кивнул Татарен. — А если ты нас тут всех своими решениями достанешь?
— Команда решит — капитан уйдет в отставку.
— Я — за, — просто сказал Тёма.
— За что? — уточнил Тартарен.
— За то, чтобы Крис был капитаном.
— Понятно. Юнг, Катя?
— Мы не против.
— Света?
— Боссов не выбирают. И разрешения они не спрашивают.
— А как же ими становятся? — спросил Крис.
— Так и становятся. Кто против сявку разинул — в рыльник. И всем понятно, кто босс.
— Ясно, — ухмыльнулся в усы Тартарен.
— Что тебе ясно?
— Где тебя воспитывали.
— Ну и заткнись. Я голосовать не буду.
— Итак, — подвел итоги Тартарен, — Тёма, Юнг, Катя и я — за. Света не голосует. Крис ты — за? Нет, можешь воздержаться. Ах голосуешь? Отлично. Объявляю: Крис единогласно, кроме одного отказавшегося голосовать, избран капитаном. Командуйте, капитан Крис.
Тартарен, может, и хотел отвесить капитану поклон, но, взглянув на него, вовремя остановился и только отступил на край поляны.
Прежде чем сделать первые распоряжения, Крис все же поинтересовался, намерена ли Света оставаться в команде. Светка молчала, опустив голову. Крис настаивал на ответе. Она ковыряла пальцем в траве. Что-то она говорила, но тихо… Катя наклонилась к ней, положила руку на плечо. Светка руку сбросила.
— Не слышу, — строго повторил вопрос Крис. — Ты в команде?
— А куда ж мне деться? — помолчав, ответила Светка, вскочила, подошла к обрыву и стала смотреть вниз, в илистую лужу.
— Кремень-девка, — почти с уважением заметил Тартарен.
Указания капитана Криса были коротки и точны. После краткой ревизии припасов в сумке Тёмы (неполный пакет сухарей, упаковка бульонных кубиков, сахар, соль, двадцать пакетиков чая и коробка сублимированного мяса) Крис отрядил две экспедиции за съестным.
Первая — из Криса и Тёмы — отправилась на то место, где утром они обнаружили миног.
Вторая (Юнг и Света) идет вверх по склону на разведку местности и поиски съедобных плодов.
Тартарен и Катя остаются, стерегут сумку Тёмы и расчищают пространство вокруг поляны от всякой тропической зелени.
— Можно спросить — зачем? — обратилась к Крису Катя.
— Чтобы подобраться к нам нельзя было незамеченными.
— Мы что же, здесь остаемся? — не понял Тартарен.
Крис не ответил. Он спускался по камням вслед за Тёмой.
2
«18.05.200…
23.30 по Москве.
Неизвестная часть суши (остров или полуостров) предположительно в Атлантическом океане.
Берег реки.
Запись ведет Дмитрий Юнкович.
Когда я вытащил из-за ремня джинсов дважды за последние сутки промокший путевой журнал, Тёма обрадовался и спросил, откуда он у меня. А я и сам не знал. Наверное, прихватил его еще тогда, в суматохе в ангаре. Первую запись сделал Тёма. Крис прочел ее и попросил меня вести записи каждый вечер. Если Тёма не возражает.
Тёма не возражал. Он сказал, что писать у него вообще-то не очень получается. Я не был уверен, что у меня самого-то получится. Спросил у Криса, что писать. Он ответил — что запомнилось за день. Что ж, попробую.
Начну с того места, на котором остановился Тёма…»
