Майкл Крайтон - Разоблачение
— Простите, что перебиваю, Том, — извинилась Синди, заглядывая в двери конференц-зала.
— О, не извиняйтесь, — запротестовал Макс. — Что это за прелестное создание, Томас?
— Я — Синди Вольф, профессор Дорфман, — ответила Синди. — Я работаю у Тома.
— Ох и счастливчик же он!
Синди повернулась к Сандерсу.
— Том, мне и правда не хочется вас отвлекать, но в вашем кабинете сидит один из администраторов «Конли-Уайт», я решила, что вы захотите…
— Да-да! — моментально подхватил Дорфман. — Ему нужно идти. «Конли-Уайт», о, это важно!
— Одну минуту, — сказал Сандерс, поворачиваясь к Синди. — Макс и я как раз говорили об одном интересном деле…
— Нет-нет, Томас, — сказал Дорфман, — мы просто вспоминали ушедшие годы. Ты лучше ступай, Томас.
— Макс…
— Если захочешь поговорить и решишь, что это важно, выкрой минутку и заезжай ко мне в «Четыре времени года». Ты знаешь этот отель — в нем прекрасный вестибюль, с такими высоченными потолками. Это замечательно, особенно для стариков. А сейчас иди, Томас. — Профессор прищурил глаза. — А прелестную Синди оставь со мной.
Сандерс поколебался секунду.
— Ты с ним поосторожнее, — предупредил он Синди. — Он грязный старикашка.
— Грязный, насколько могу, — хихикнул Дорфман. Сандерс вышел и направился к своему кабинету. В дверях он еще успел услышать, как Дорфман обратился к Синди:
— А теперь, очаровательная Синди, помогите мне, пожалуйста, добраться до вестибюля, меня давно уже должен ждать автомобиль. А по дороге, если уж вы найдете возможным простить старику его любопытство, я хотел бы задать вам несколько вопросов. В этой компании происходит так много интересного, а кто знает о текущих событиях больше секретарш, а?
* * *— Мистер Сандерс! — воскликнул Джим Дейли, вскакивая со стула при появлении Сандерса. — Я очень рад, что вас удалось найти.
Они пожали друг другу руки. Сандерс жестом пригласил Дейли садиться и сел в свое кресло. Он не был удивлен визитом Дейли: он уже несколько дней ждал его или еще кого-нибудь из банкиров. Сотрудники инвестиционного банка «Голдмен и Сакс» проводили индивидуальные беседы с сотрудниками разных отделов, прорабатывая различные аспекты слияния. В основном они старались получить дополнительную информацию о производстве; хотя высокие технологии интересовали их в первую очередь, никто из банкиров толком ничего в них не понимал. Так что Сандерс ожидал, что Дейли начнет расспрашивать его о ходе работ над «мерцалками» и, возможно, над «Коридором».
— Благодарю вас, что нашли для меня время, — сказал Дейли, ощупывая свою лысину. Очень высокий и тощий, сидя, он казался еще выше — сплошные локти и колени. — Я бы хотел задать вам несколько вопросов… э-э-э… не для протокола.
— Прошу вас, — ответил Сандерс.
— Это касается Мередит Джонсон, — извиняющимся голосом начал Дейли, — и, если вы не имеете ничего против, я хотел бы, чтобы этот разговор остался между нами.
— Конечно, — согласился Сандерс.
— Насколько я знаю, вы вплотную занялись работами по вводу мощностей в Ирландии и Малайзии. А в компании возникали некоторые дискуссии насчет методов руководства тамошними заводами.
— Ну, — пожал плечами Сандерс, — мы с Филом Блэкберном не всегда понимали друг друга с полуслова.
— Что, на мой взгляд, говорит о наличии у вас здравого смысла, — суховато сказал Дейли. — Но я пришел к выводу, что в этих спорах вы выступали как специалист в технике, тогда как другие руководствовались, скажем так, иными соображениями. Верно ли это?
— Да, я бы с этим согласился. — «Куда это он гнет?» — мелькнуло в голове Сандерса.
— И вот в какой связи я бы хотел выслушать ваши соображения. Боб Гарвин только что назначил мисс Джонсон на весьма значительную должность, и многие в «Конли-Уайт» это приветствуют. Разумеется, было бы опрометчиво предполагать заранее, как она справится со своими обязанностями. Но, с другой стороны, я нарушу свой долг, если не предприму шагов, чтобы получить информацию о том, как мисс Джонсон работала до своего нового назначения. Вы улавливаете мою мысль?
— Не совсем, — ответил Сандерс.
— Я хотел бы знать, — объяснил Дейли, — ваше мнение о той части выступления мисс Джонсон, где она касается производственных проблем. Особенно о ее участии в деятельности «ДиджиКом» в других странах.
Сандерс нахмурился, раздумывая.
— Я не могу сказать точно, насколько глубоко она занималась вопросами связей с зарубежными филиалами, — наконец сказал он. — Пару лет назад у нас прошла рабочая дискуссия в Корке. Она была в команде, готовившей проект соглашения. Она проталкивала в Вашингтоне проект о ценах на новые мониторы с плоским экраном, а еще, насколько я знаю, она руководила группой «One Revew» в Купертино, которая утвердила проект нового завода в Куала-Лумпуре.
— Совершенно верно.
— Вот, пожалуй, и все, что я знаю о ее работе.
— Угу. Тогда, возможно, меня неверно информировали, — сказал Дейли, тщетно пытаясь удобно устроиться на стуле.
— А что вам рассказывали?
— Не вдаваясь в детали, могу сказать, что вопрос о ее компетентности уже поднимался.
— Понятно, — сказал Сандерс. Интересно, кто информировал Дейли о Мередит? Конечно, не Гарвин и не Блэкберн. Может быть, Каплан. Наверняка сказать невозможно. Но Дейли скорей всего говорил с кем-то из высокопоставленных чиновников.
— Вот мне и стало интересно, — продолжал Дейли, — что думаете вы о ее технической квалификации. Это, разумеется, останется между нами.
В эту секунду компьютер Сандерса трижды пискнул, а на экране высветилась надпись:
ОДНА МИНУТА ДО ПРЯМОЙ
ВИДЕОСВЯЗИ: DC/S-DC/M
ОТ: А. КАН
КОМУ: Т. САНДЕРС
— Что-нибудь случилось? — поинтересовался Дейли.
— Нет, — ответил Сандерс. — Похоже, что меня вызывают по видеосвязи из Малайзии.
— Тогда я буду краток, — заторопился Дейли. — С вашего позволения поставлю вопрос ребром: есть ли у сотрудников вашего отдела сомнения в квалификации Мередит Джонсон?
— Она новый начальник, — пожал плечами Сандерс. — Вы уже знаете наши нравы — новое начальство всегда вызывает сомнения.
— А вы большой дипломат. Я имел в виду сомнения в ее опытности. Она ведь относительно молода. Переезд на новое место жительства, отрыв от старых корней. Новые лица, новые сотрудники, новые сложности. И ведь здесь она уже не будет работать прямо, извините, под крылышком Боба Гарвина.
— Не знаю, что и сказать, — проговорил Сандерс. — Поживем — увидим.
— Кажется, у вас уже были в прошлом неприятности с руководителем, не имевшим технического опыта… звали его… э-э-э… «Крикун» Фрилинг?
— Да. Он не прижился здесь.
— А нет ли подобных опасений насчет Джонсон?
— Я слыхал, что такие предположения высказывались, — осторожно сказал Сандерс.
— А ее финансовые планы? Все эти дорогостоящие, проекты? Они вас не настораживают, нет?
«Что еще за дорогостоящие проекты?» — подумал Сандерс.
Компьютер снова запищал:
30 СЕКУНД ДО ПРЯМОЙ ВИДЕОСВЯЗИ:
DC/S-DC/M
— Опять ваша машинка заработала, — прокомментировал Дейли и встал со стула, переставляя руки и ноги, как кузнечик. — Не буду вас более отвлекать. Спасибо, что нашли для меня время, мистер Сандерс.
— Не за что.
Они пожали друг другу руки. Дейли повернулся и вышел из кабинета. Компьютер Сандерса пропищал еще три раза с короткими промежутками между сигналами:
15 СЕКУНД ДО ПРЯМОЙ ВИДЕОСВЯЗИ:
DC/S-DC/M
Сандерс сел перед монитором и повернул настольную лампу так, чтобы свет падал на его лицо. Цифры на компьютере отщелкивали секунды в обратном порядке. Сандерс бросил взгляд на часы: было пять часов, стало быть, Малайзии восемь часов утра. Артур, наверное, звонил с завода.
В центре экрана появился маленький прямоугольник и начал увеличиваться шажками через равные промежутки времени. Когда прямоугольник занял экран, Сандерс увидел лицо Артура, а за ним — ярко освещенный сборочный конвейер. Новенькая, с иголочки, линия была образцом современного производства: чистая и тихая; работающие по обе стороны зеленой конвейерной ленты одеты в обычное платье. Возле каждого рабочего места — ряд люминесцентных ламп, свет которых частично падал на камеру.
Кан прокашлялся и потер подбородок.
— Привет, Том. Как ты там?
Когда он говорил, изображение слегка подрагивало. Голос не совсем совпадал с изображением, поскольку при передаче через спутник видеосигнал отставал, в то время как голос передавался без запаздывания. В первые секунды разговора это всегда смущало собеседников, придавая диалогу ощущение нереальности. Как будто разговор шел под водой. Но это ощущение быстро проходило.
