Андрей Бондаренко - Купчино (Трилогия)
— Как это — Пётр Первый? — удивлённо захлопав пушистыми ресницами, засомневалась девушка. — Шутка такая?
— И мы, честно говоря, сперва не поняли. Мол, как такое может быть? А потом, напичкав (в соответствии с профильными инструкциями), успокаивающими и тонизирующими препаратами, привели обнаруженного «Петра» в чувство, он и рассказал — как всё было. Не русский Император, конечно, рассказал, а актёр, игравший его роль….
— Снимался фильм о Петровских Временах?
— Пожалуй, что-то типа того, — неуверенно передёрнув плечами, подтвердил Сергей. — Название фильма — «Тёмная сторона». И посвящался он (по словам пришедшего в себя актёра)….э-э-э, морально-поведенческим нравам, царившим — в те стародавние Времена — при русском Дворе…. Кха-кха. Слушай, а можно я тебе задам вопрос — как дипломированному историку?
— Задавай, Серёжа. Постараюсь ответить.
— Правда ли…м-м-м…
— Не мнись и не менжуйся, майор. Излагай чётко, коротко и сжато, как и положено военному человеку.
— Есть — коротко и сжато…. Правда ли, что наш легендарный, прогрессивный и массово-обожаемый Пётр Первый не являлся образцом для подражания — в нравственном и сексуально-бытовом плане?
— Не являлся, — тяжело вздохнула Ольга. — Причём, совсем. А в некоторые периоды своей жизни (по воспоминаниям современников), связанные с беспробудным пьянством и психическими расстройствами, мог любую и даже любого…э-э-э….
— Завалить в койку?
— Не обязательно, что и в койку. А просто…, как ты, грубый мужлан, выразился, «завалить». И юную графскую дочку, и приезжую зарубежную оперную певицу, и смазливого адъютанта. Без особой разницы…. Что тут, собственно, такого? Пётр Романов, как известно, с юношеских лет обладал практически безграничной властью. А когда эта самая «безграничная власть» способствовала формированию «хрустально-чистого морального облика»? Никогда, нигде и ни в какие Времена. Все эти «Безграничные Властители» прошлых Времён — по сути — были однозначными развратниками. И Чингисхан, и Тамерлан, и Александр Македонский, и Наполеон, и многие-многие другие…. Исключения? Редко, но случались. Например, французский король Филипп Красивый, который всю жизнь хранил верность своей жене. Даже после её безвременной кончины. Правда, данный монах ещё известен и своей редкостной жестокостью: именно по его приказам было безжалостно казнено несколько десятков (сотен?) тысяч рыцарей-тамплиеров и членов их семей…. Итак, человек может быть великим полководцем, гениальным стратегом, умелым политиком, прогрессивным патриотом и — при этом — жутким и гадким бытовым монстром. Увы, но это так…. Не веришь — в отношении Великого Петра Первого, пробудившего Россию от «многовекового сна»? Напрасно. Почитай мемуары и письма, имеющие отношения к тем Временам. Только с учётом того, что многое в этих документах спрятано «между строк». И тогда многое поймёшь. Очень — многое…. Почему — спрятано «между строк»? Потому, что все эти письма-мемуары писались, конечно же, уже после смерти Петра Первого, но, тем не менее, во времена царствования династии Романовых. Себе, что называется, дороже — изъясняться напрямик. Даже Евдокия Лопухина, оказавшись на свободе, была очень осторожна — в своих официальных воспоминаниях. Хотя, поверь, ей было — что рассказать…
— Подожди, подожди, — задумался Сергей. — Евдокия Лопухина? Имеется в виду первая жена Петра Первого, которую отправили в монастырь, чтобы она не мешала царю ухлёстывать за немкой Анной Монс?
— Она самая…. Евдокия долгие-долгие годы переезжала из одного монастыря в другой, регулярно меняя монастырский быт на тюремный, и обратно. Голодала, болела, подвергалась жестоким пыткам и изощрённым издевательствам. Обвинялась — чёрт знает в чём. А мужчин, которых подозревали в тайном (в монастырских-то условиях), сожительстве с ней, казнили…. Но, в конечном итоге, Евдокия пережила своего знаменитого мужа на целых шесть лет. Уже при Петре Втором была освобождена, вернулась в Санкт-Петербург, вновь начала выезжать в Свет и даже пользовалась при Императорском Дворе (в том числе, и при Анне Иоановне), определённой популярностью…. Но иногда пожилая женщина (благообразная и тихая такая), пропустив лишнюю рюмочку хмельной вишнёвой настойки, начинала делиться воспоминаниями. И тогда, говорят, её слушателей охватывал липкий ужас. А некоторые юные и неподготовленные слушательницы даже в обморок падали. Заметь, Времена тогда были суровыми, и напугать чем-то собеседника было, ой, как не просто…. Отвлеклись мы с тобой, Серёженька. Что же, в конце-то концов, случилось-произошло в нашем купчинском «долгострое»?
— Было отснято уже больше половины запланированных «натуралистических» сцен…
— Порнографических сцен, ты имеешь в виду? — брезгливо поморщилась Оля.
— Ага, их самых…. И тут Софи Гарднер потребовалась девочка-актриса. Мол, в сценарии была прописана сцена, в которой пьяный в дымину Пётр соблазняет-развращает маленькую внучку какого-то заслуженного князя…. Где мисс Гарднер нашла претендентку на эту малопривлекательную роль? Наш свидетель не знает. Но нашла…. Короче говоря, в импровизированную киностудию пришла женщина (с узкими азиатскими скулами и чёрными-чёрными бездонными глазами), и привела с собой симпатичную девочку семи-восьми лет от роду. А ещё и двух чёрных скотч-терьеров. Софи Гарднер появлению собачек очень обрадовалась, мол: — «Пусть они наблюдают за действом. Пикантная такая деталька. Зрителю обязательно понравится…. А песики не будут лаять? Ах, они не умеют. Просто замечательно. Тогда будем снимать сцену с двух камер сразу. Сама — по такому случаю — встану за штатив…». Итак, владелица кинокомпании, оператор, актёр, женщина с чёрными глазами, девочка и два скотч-терьера отправились во второй «павильон». Настроили аппаратуру, включили осветительные приборы и начали — на словах — разбирать предстоящую сцену. И тут….
— Подожди, милый. У нас, кажется, гость. Вернее, гостья.
Вдоль набережной, небрежно опираясь на чёрную суковатую палку, неторопливо брела низенькая седовласая старушка, облачённая в старенькую болоньевую куртку и потрёпанные кирзовые сапоги.
— Доброго вечера, молодёжь, — подойдя ближе, приветливо прошамкала старуха.
— И вам, бабушка, всего хорошего.
— А ещё и крепкого здоровья.
— Вежливые какие…. Никто вас здесь не обижает?
— Нет. Спасибо за заботу.
— Ну, и ладно. Пошла я…
Старуха, хрипло вздыхая и болезненно отплёвываясь, уковыляла, уже через полминуты «растаяв» в вязком тёмно-фиолетовом сумраке.
— Странная бабулька, — недоверчиво покачал головой Сергей. — На ведьму здорово похожая. Именно так их и описывают в умных книжках: слегка горбатая, с длинным крючковатым носом, щедро усыпанном тёмно-сизыми и ярко-багровыми бородавками. И глаза — чёрные и бездонные, словно древние каменные колодцы в знойной сомалийской пустыне…. Извини, на чём я остановился?
— На том, что они начали готовиться к съёмкам.
— Ага. Спасибо за подсказку. Начали, блин горелый, готовиться…. И тут — совершенно неожиданно — что-то произошло. «Киношный» Пётр утверждает, что чёрные лохматые пёсики, вдруг, пропали в неизвестном направлении, а на их месте появились высоченные зубастые монстры с тёмно-багровой кожей и круглыми ярко-жёлтыми глазами. Дальше, как легко догадаться, монстры — ловко, ненавязчиво и практически синхронно — откусили головы Софи Гарднер и кинооператору, а после этого их проглотили. Из обезглавленных тел тут же ударили фонтаны ало-красной крови. Наш актёр-свидетель громко закричал от охватившего его ужаса, упал на пол, заполз под кровать и потерял сознание…. На шум и крики, как я понимаю, сбежались остальные члены киногруппы, увидели кровь и безголовые трупы, а после этого, испугавшись, ударились в бега. Вот, такая история…. Кстати, угадаешь, как покойная мисс Гарднер именовала женщину с чёрными собачками?
— Неужели — «Шуа»?
— Молодец, угадала…
— Ой! — вскочив с фанерного ящика, вытянула руку Ольга. — Что это такое?
По камням набережной — в тусклом свете уличного фонаря — зигзагообразно перемещалось что-то угольно-чёрное и чешуйчатое.
— Змея, — выдохнул Сергей. — Огромная. С тёмно-коричневым наростом-шишкой на хвосте.
Змея, не обращая на людей никакого внимания, ловко перевалила через гранитный парапет и соскользнула в невские воды…
Погрузка была завершена. На борт «Робинзона» проследовали два молодых цыгана — с автоматами Калашникова за плечами.
— Убрать сходни, — негромко скомандовал Иван Феофанович. — Убрали? Ладно, отходим…
Трудолюбиво затарахтел дизель, яхта — по широкой дуге — начала медленно отходить от берега.
— Что это с тобой, Ванька? — подозрительно прищурился Бахтало-младший. — Смурной какой-то. Словно бы в воду опущенный…. Ты же сам придумал — перебросить запасы «дури» на старую баржу. А? Чем-то недоволен?
