Джеффри Дивер - Исчезнувший
— Где их могли взять?
Бальзак нетерпеливо заворочался в кресле.
— Откуда нам это знать? Я уже сказал, что в этом мы не разбираемся.
Женщина кивнула.
— Возможно, где-то существуют музеи эскапологии, с которыми вы могли бы связаться.
— Когда ты закончишь прием товара, — бросил помощнице Бальзак, — займись этими заказами. Вчера вечером, после того как ты ушла, их пришло с десяток.
Сакс снова протянула ему список.
— По вашим словам, вы продавали кое-что из этих вещей. У вас есть списки покупателей?
— Я имел в виду похожие товары. А списков покупателей мы не ведем.
Задав еще несколько вопросов, Сакс вынудила его признаться, что в магазине все же есть данные о товарах, проданных по почте и через Интернет. Проверив их, молодая женщина обнаружила, что вещей, значащихся в полицейском списке, никто не покупал.
— Увы, — сказал Бальзак, — мы не можем больше ничем помочь.
— Жаль. — Сакс подалась вперед. — Видите ли, этот тип убил женщину и исчез, используя «магические» приемы. Мы опасаемся, что это не последнее убийство.
— Ужасно… — Бальзак изобразил негодование. — Пожалуй, вам стоит зайти в «Ист-Сайд мейджик» и «Театрикал». Эти магазины побольше нашего.
— Туда сейчас отправился другой офицер.
— Вот оно что!
— Если вы что-нибудь вспомните, будьте так добры, позвоните. — Сакс любезно улыбнулась — как и подобает сержанту нью-йоркской полиции («Помните: отношения с гражданами не менее важны, чем расследование преступлений»).
— Удачи вам, офицер, — сказал Бальзак.
— Спасибо.
Равнодушный сукин сын!
Кивнув молодой женщине, Сакс заметила пластиковую чашку, из которой та пила кофе.
— Нет ли поблизости места, где продают приличный кофе?
— Угол Пятой и Девятнадцатой, — ответила та.
— Там еще хорошие рогалики, — добавил Бальзак, довольный тем, что это не стоило никаких усилий.
Выйдя из магазина, Сакс направилась к Пятой авеню, где и нашла рекомендованное кафе. Она заказала капуччино. Прислонившись к узкой стойке бара, Сакс пила горячий кофе и рассеянно смотрела на тех, кто населял Челси — продавцов магазинов одежды, фотографов и их ассистентов, живущих на чердаках богатых яппи, бедных художников, чудаковатых графоманов.
И на продавщицу магазина для фокусников, только что вошедшую в кафе.
— Привет! — сказала женщина с красновато-фиолетовыми волосами. На ее плече висела потертая сумочка из заменителя шкуры зебры. Заказав большую чашку кофе, она бросила в нее сахар и присоединилась к сидевшей возле стойки Сакс.
Там, в магазине, Амелия спросила насчет кафе только потому, что заметила брошенный на нее взгляд помощницы Бальзака. Видимо, та хотела поговорить с ней без хозяина. Сделав большой глоток, женщина начала:
— Относительно Дэвида следует сказать, что…
— Он плохо идет на контакт?
— Ну да, так оно и есть. Ко всему, что находится за пределами его мира, он относится с подозрением и не желает иметь с этим ничего общего. Он боялся, как бы нам не пришлось быть свидетелями. А еще он не любит, когда меня отвлекают.
— От чего?
— От профессии.
— От профессии фокусника?
— Да. Видите ли, он скорее мой учитель, чем хозяин.
— Как вас зовут?
— Кара. Это мой сценический псевдоним, но я всегда так представляюсь. — Страдальческая улыбка. — Это имя звучит лучше, чем то, которым меня наградили родители.
— Мы сохраним это в секрете. — Сакс вопросительно приподняла бровь: — Почему вы так на меня посмотрели?
— Насчет списка Дэвид прав. Весь этот реквизит можно купить где угодно, в любом магазине. Или через Интернет — в сотнях мест. А вот насчет наручников — дело другое. Это редкость. Вам стоит позвонить в Новый Орлеан, в Музей Гудини и эскапологии. Он лучший в мире. Об эскапистике я постоянно думаю, хотя и не говорю ему. — На слове «ему» она сделала ударение. — Дэвид немного упрям… Не скажете ли, что случилось? Ну, насчет этого убийства?
Обычно в отношении ведущегося расследования Сакс проявляла большую осторожность, но сейчас, понимая, что ей нужна помощь, в общих чертах рассказала Каре об убийстве и последовавшем за ним исчезновении преступника.
— Какой ужас!
— Да, — согласилась Сакс. — Ужас.
— Как же он исчез? Вы ведь должны это знать, офицер… Подождите — мне надо называть вас «офицер»? Или вам больше нравится «детектив» или еще что-то в этом роде?
— Называйте меня Амелией. — И она тут же вспомнила, как замечательно сдала тренировочные учения.
Бац, бац…
Сделав еще глоток, Кара поняла, что кофе недостаточно сладкий, отвинтила крышку сахарницы и насыпала себе еще. Посмотрев на ее проворные руки, Сакс взглянула на свои ногти — два были сломаны, кожа под ними кровоточила. Ногти у девушки были превосходно обработаны, а блестящий черный лак отражал свет ламп. Амелия Сакс вдруг ощутила острую зависть, но тут же подавила ее.
— Вы знаете, что такое иллюзии? — спросила Кара.
— Ну, это Дэвид Копперфилд. — Сакс пожала плечами. — Гудини.
— Копперфилд — да, а вот Гудини — нет: он был эскапистом. В общем, иллюзия отличается от ловкости рук или манипуляции, как мы это называем. Ну, вроде этого… — Кара подняла вверх монету в четверть доллара — сдачу за кофе. Затем зажала ее в кулаке, а когда снова раскрыла ладонь, монета исчезла. Сакс засмеялась. Куда же, черт возьми, она делась? — Это и есть ловкость рук. Иллюзия — это трюки с крупными объектами, людьми или животными. То, что вы описали, — это классический трюк иллюзионистов. Он называется «Исчезнувший человек».
— «Исчезающий человек»?
— Нет, именно «исчезнувший». В том смысле, когда, например, говорят: «Он только что исчез за углом».
— Понятно.
— Обычно это исполняется несколько иначе, чем вы описали, но по сути представляет собой одно и то же — иллюзионист выбирается из запертого помещения. Публика видит, как он входит в расположенную на сцене маленькую комнату — в большом зеркале можно даже наблюдать, что происходит за ней. Слышно, как он стучит в стены. После этого ассистенты убирают стены, а его там уже нет. Потом один из ассистентов вдруг оказывается самим иллюзионистом.
— Как же это делается?
— В задней стене помещения есть дверца. Иллюзионист накрывается большим куском черной ткани, чтобы публика не видела его в зеркале, и выскальзывает через потайную дверь сразу после того, как зайдет внутрь. В одну из стен встроен динамик, который воспроизводит звуки его голоса, и специальное приспособление, ударяющее в стены так, словно он в них стучит. Оказавшись снаружи, иллюзионист быстро переодевается за шелковой занавеской в костюм ассистента. Это называется иллюзионной трансформацией.
Сакс кивнула.
— Да, все так и было. Нельзя ли получить список людей, владеющих этой методикой?
— К сожалению, нет — это общеизвестно.
Исчезнувший человек…
Сакс вдруг вспомнила, что убийца, переодевшись, внезапно превратился в старика, вспомнила о том, как Бальзак отказался сотрудничать, вспомнила и тот холодный, почти садистский взгляд, каким он смотрел на Кару.
— Я должна вас спросить, где он был сегодня утром.
— Кто?
— Мистер Бальзак.
— Здесь. В том здании. Он там и живет, прямо над магазином… Постойте-ка, неужели вы думаете, что Бальзак к этому причастен?
— Приходится задавать стандартные вопросы, — уклончиво ответила Сакс. Впрочем, Кару ее вопрос позабавил.
Девушка засмеялась.
— Он, конечно, грубый и раздражительный, но никогда не станет никого убивать.
Сакс все же уточнила:
— Так вы знаете, где был Бальзак в восемь утра?
Кара кивнула:
— Ну да, в магазине. Он пришел пораньше, потому что один его друг готовил представление и собирался взять у него какое-то оборудование. Я позвонила Бальзаку и предупредила, что немного опаздываю.
— Вы можете ненадолго уйти с работы? — Сакс взглянула на Кару.
— Я? Ну что вы! — Кара смущенно засмеялась. — Удивительно, что сейчас мне удалось выскочить. В магазине у меня куча дел. Потом я должна часа три-четыре репетировать с Дэвидом представление, которое буду давать завтра. За день до представления он не позволит мне отдыхать. Я…
— Мы всерьез опасаемся, что этот тип убьет кого-то еще. — Сакс заглянула в ясные голубые глаза девушки, и та опустила их. — Ну пожалуйста! Всего на несколько часов. Просмотрите вместе с нами все улики. Устроим мозговую атаку.
— Он не отпустит меня. Вы не знаете Дэвида.
— Зато хорошо знаю, что убийца не остановится.
Допив кофе, Кара рассеянно вертела в руках чашку.
— Использовать наши методы, чтобы убивать людей! — потрясенно прошептала она. Сакс промолчала, а девушка тяжело вздохнула. — Моя мать находится в доме престарелых. Периодически она попадает там в изолятор. Мистер Бальзак знает об этом, поэтому я скажу ему, что поехала к ней.
