Илья Бушмин - Анабиоз
Центральная районная больница была погружена во тьму. На территории было очень мало света, в основном из окон корпусов. Территория была большой, и я тыкался по ней, бродя мимо беседок для встреч больных с родственниками, мимо зданий и строений. Пока не наткнулся на станцию «скорой помощи».
Тарабанил долго. Дверь открыл мужик в форменной синей безрукавке работника 03 и с монтировкой в руках. Он угрожающе зарычал:
– А ну пошел отсюда, наркоман, или все кости переломаю!
– Обязательно уйду, – пообещал я очень вежливо и спокойно. – Но не могли бы вы показать вашим сотрудникам фотографию одного человека? Он пропал, и я везде его ищу.
Мужик опустил монтировку.
Пара минут разговоров, и он даже запустил меня внутрь. Держа монтировку наготове, мужик позволил мне подойти к диспетчерской – здесь была всего лишь одну женщина – и поговорить. Я вкратце объяснил, в чем дело, и передал ей фотографию Сергея.
– Там на обороте мой сотовый. Покажите, пожалуйста, всем врачам. Если положите на видное место, они сами увидят. Вдруг они подбирали этого парня недели полторы-две назад? В районе вокзала. Если узнают – пусть позвонят. В долгу я не останусь.
Женщина закрепила фотографию Сергея на стекле так, чтобы каждый подходящий к диспетчерской видел снимок.
До утра я коротал время, куря одну сигарету за одной, на лавочке в десятке метров от станции «скорой помощи».
Где-то далеко лаяли собаки. Воздух здесь был удивительный. Живя всю жизнь в Москве, ты не задумываешься о том, чем дышишь. Сейчас я вдыхал чистый воздух, от которого аж распирало легкие, запахи каких-то трав и растений – и поразительную тишину.
Когда часы на сотовом показали 8 утра, я принялся обходить больничные отделения. В первую очередь меня интересовали хирургия и травматология. Безуспешно. Затем, отгоняя от себя панические мысли, я стоически отправился в морг. Морг здесь был совсем крохотным, но от него разило приторным тошнотворно-сладким запахом мертвой плоти. Работник патологоанатомического бюро, только пришедший на работу, взглянул на фото Сергея и заверил, что такой экземпляр к ним не поступал.
Так и сказал, экземпляр. Но пусть называет Сергея хоть рулоном. Главное, что мой брат не попадал в морг этого городка.
Слава богу.
Оставались морги еще 12 городов России на пути следования поезда.
Автобусная остановка была сразу за территорией больницы. Я был здесь чужаком, но прикинул, что мне нужен автобус с надпись «Вокзал». Таким автобусом был первый же. Возможно, через вокзал и больницу здесь шли вообще все автобусы.
На вокзале я оказался около полудня. До моего поезда оставалось 14 часов. Целая вечность. Благодаря вечернему сну в поезде я, несмотря на бессонную ночь, чувствовал себя вполне сносно. Добрел до закусочной – теперь усталую женщину здесь сменил седоватый мужичок. Я показал фотографию Сергея и ему. Брата он не встречал. Я заказал два хот-дога и кофе.
– Брата, значит, ищешь, – озадачился мужичок. – Ты бы, парень, объявления расклеил. На столбах. И на остановке на площади, там почти все отираются.
Я собрался в поездку спонтанно, у меня не было никакого плана. Сейчас это ощущалось.
– А как сделать листовки? И где?
Мужичок почесал затылок.
– Это точно не ко мне.
Идея была хорошая. Листовки пригодятся мне и в других городах, куда я отправлюсь сегодня же ночью поездом «Москва-Оренбург». Поэтому я купил билет до Сызрани – следующего города в моем списке – и пошел бродить по окрестностям.
Подходящее место нашлось через пару кварталов, на Вокзальной улице. Это был небольшой компьютерный магазинчик, но объявления на двери кричали: «Принтер», «Сканер», «Ксерокс». За прилавком скучал, тыкая кнопки телефона, парнишка лет 20. Он испуганно уставился на мои татуировки. А когда я объяснил, что мне нужно, несказанно обрадовался.
– Не вопрос, все сделаем! Вам украсить как-нибудь в фотошопе?
– Мне нужна не открытка. Листовки. Фотография, описание человека и телефон.
Паренек был расторопным, и через полчаса я вышел с целым пакетом листовок. За все отдал почти тысячу рублей. От того, что мне дал Щербаков, оставалось ровно 5 тысяч рублей. Нужно было экономить.
Большую часть листовок я аккуратно упаковал в рюкзак. Купил сухой клей в магазинчике канцтоваров на привокзальной площади и отправился расклеивать объявления.
Крупное фото Сергея занимало больше половины листовки, под фото был указан большими и жирными черными буквами мой номер. А над снимком было написано, когда и каким поездом ехал Сергей, где пропал – и просьба позвонить, если кто-либо узнал этого человека.
Я расклеил около 20 объявлений. На автобусной остановке. На столбах привокзальной площади. А также у дверей магазинов – но только тех, где уже висели объявления, а значит, здесь такое практикуется.
Когда на Рузаевку опустилась темнота, я коротал время в зале ожидания и пытался вздремнуть. Было очень неудобно, и я засыпал не более чем на минуту-другую. Открывал глаза, устраивался поудобнее на жестком сиденье и снова погружался в дрему. В одно из таких пробуждений я и заметил женщину, которая шла через зал ожидания. Прямо ко мне. Я опустил ноги на пол.
– Это ты парня ищешь? – спросила она без хождений вокруг да около.
Я весь напрягся.
– Да. Кто вам сказал?
Ей было лет 40 на вид. Круги под глазами. Желтые зубы. Грязная одежда.
– Когда пропал?
– Почти две недели. Вы его видели?
– Он тут комнату снимал, – она почесалась. – Пару дней.
– Комнату? – я не мог поверить. – Где?
– Да тут, в доме, – она махнула рукой. – За площадью. Рядом.
– Когда?
– Ну вот когда ты и сказал. Могу показать. Хозяйке в дверь позвонишь и сам все спросишь.
Меня охватило такое возбуждение, что я вскочил и дернул рюкзак на плечо.
– Пошли!
– Только это… Вознаграждение какое-нибудь…
– Пятихатка сойдет?
Она кивнула и повела меня к выходу из здания вокзала. По пути я посмотрел на часы на сотовом. До моего поезда оставалось меньше часа.
Несмотря на ночь, площадь была забита машинами. Вокзал никогда не спал. Она свернула направо и двинулась через площадь, не обращая внимания на проползавшие мимо машины. А машины не обращали внимания на нее. Я шел следом. Женщина почему-то постоянно чесалась. И постоянно что-то говорила.
– А я вижу объявление, думаю, ба, я же его знаю. Надо помочь, думаю. На вокзале спросила, тебя описали. Говорят, парень с наколками и с рюкзаком…
Мы свернули за угол жилого дома и оказались во дворе пятиэтажки. Здесь, по сравнению с привокзальной площадью, царил кромешный мрак. Я несколько раз быстро моргнул, чтобы глаза быстрее адаптировались. Женщина шла впереди, не сбавляя шага.
– А он ходил тут, комнату искал, пожить где. У той хозяйки и нашел. У нее одна комната свободная…
У меня не было времени обдумать, какого черта Сергей ночью вышел из поезда и ни с того, ни с сего решил пожить в этом, да простит меня Рузаевка, ничем не примечательном городке. Не было на это времени и сейчас. Я лишь сообразил, что женщина стала говорить громче. Пожалуй, она говорила даже слишком громко.
Опыт предупредил об остальном. Я напрягся, взявшись за петлю рюкзака. А потом спиной почувствовал движение. И резко пригнулся, одновременно скидывая рюкзак.
Это была короткая бейсбольная бита. Она со всей мощью обрушилась бы на мою голову и со стопроцентной гарантией вырубила, не пригнись я. Бита задела меня лишь по касательной, скользнув по затылку. Но и этого было достаточно, чтобы я рухнул на одно колено, теряя опору под ногами. В глазах вспыхнул миллион искр, а череп взорвался фейерверком боли.
Мой противник замахнулся снова. Я не увидел это, а почувствовал. И я наугад бросился на него, оттолкнувшись от земли. Одной рукой схватил его за руку с битой, не давая ей опуститься, второй нащупал его горло и крепко сжал.
Противник хрюкнул и захрипел, дыша мне в лицо запахом дешевого табака.
Ярость и боль придавала мне сил. Я обеими руками схватил биту и резко вывернул ее. Ручка биты выскользнула из рук нападавшего и осталась у меня. Но противник не сдавался, он пнул меня в живот. На короткое мгновение у меня перехватило дыхание.
– Настя! – рявкнул в ухо голос.
Рыком заставив себя вдохнуть воздух, я взмахнул битой. Она описала полукруг и на полной скорости обрушилась на правое бедро противника. Мышцу ему отсушило мгновенно. Нападавший плюхнулся на землю и взвыл от боли.
– Аааа! Настя!
Женщину звали Настя, и она вдруг догнала, почему приятель постоянно повторяет ее имя. С визгом она пришла ему на помощь, прыгнув мне на спину. Острые ногти царапали шею и пытались добраться до глаз. При этом она пронзительно верещала во все горло:
– Убью! Сука! Падла! Убью!
Тут я рассвирепел окончательно. Одной рукой схватил ее за волосы и, подтолкнув корпусом, скинул с себя ведьму. Она перелетела через мое плечо и рухнула в кусты. Затрещали, ломаясь, ветки.
