Майкл Коннелли - Забытое дело
– Вроде того. Это шифр. Я как-то работал по делу одной группировки, из тех, что провозглашают лозунг «Власть белым», и помню все их шифры. Число «восемьдесят восемь» у них заменяет двойную букву «эйч», потому что «эйч» – восьмая буква в алфавите. Восемьдесят восемь означает «Heil Hitler». Встречается еще двести шестьдесят восемь – «Zeig Heil». Сообразительные ребята, верно?
– И все-таки я думаю, что восемьдесят восемь означает год. Напоминание о чем-то. Может быть, о том самом.
– Возможно. Там говорится, где он работал?
– Кое-что есть. Когда его арестовали в последний раз, за непристойное поведение, он как раз ехал на буксире. Машина техпомощи? Вот… указаны три предыдущих места работы – так и есть, служба техпомощи.
– Уже хорошо. Для начала.
– Мы его найдем.
Босх вернулся к чтению отчетов. В 1990-м подозреваемого арестовали за кражу со взломом. Маккей забрался в магазинчик при открытом кинотеатре «Пасифик». Сработала сигнализация. Он успел обчистить кассу и набить пластиковый пакет шоколадными батончиками. Возможно, успел бы и скрыться, но решил приготовить себе начос и включил микроволновку. Подъехавшие полицейские выпустили собаку. В отчете указывалось, что его отвезли сначала в медицинский центр, потому что после схватки с псом на левой руке и левом бедре задержанного обнаружились укусы.
Далее говорилось, что Маккей признал себя виновным и был приговорен к шестидесяти семи дням тюрьмы в Ван-Нуйс и двум годам условно.
Еще до истечения срока его снова арестовали, на сей раз за оскорбление действием. Босх только начал читать отчет, когда Райдер забрала у него документы и положила в папку.
– Пора к Гарсии. Сержант сказал, что если опоздаем, то его уже не будет.
Она поднялась. Босх тоже встал, и напарники направились к административному зданию, на третьем этаже которого находился кабинет коммандера Артуро Гарсии.
– В девяносто девятом Маккея арестовали за ограбление магазина «Пасифик», – сообщил на ходу Босх.
– И что?
– Это в Виннетке. Там сейчас большой развлекательный комплекс. От него до дома, где украли пистолет, всего пять или шесть кварталов.
– Что ты об этом думаешь?
– Две кражи в одном и том же районе. Может, Маккею нравится там работать. Думаю, оружие украл он. Или был с тем, кто украл.
Райдер кивнула. Они поднялись по ступенькам, вошли в вестибюль и проделали оставшуюся часть пути на лифте. Коммандер был занят, и их попросили немного подождать.
– Знаешь, а я помню тот кинотеатр, – сказал Босх, опускаясь на диван. – Ходил туда пару раз, еще в детстве.
– А у нас был свой, на южной окраине.
– Что там сейчас? Тоже какой-нибудь комплекс?
– Нет. Всего лишь парковочная стоянка. В тех краях большие деньги ни во что не вкладывают.
– А как же Мэджик Джонсон? – Босх знал, что бывшая звезда баскетбольного клуба «Лейкерс» инвестировал немалые суммы в развитие инфраструктуры южной окраины, включая и строительство открытых кинотеатров.
– Он единственный.
– Один – это уже начало.
К ним подошла женщина с нашивками сержанта на рукаве:
– Коммандер готов принять вас.
Глава 9
Коммандер Артуро Гарсия поднялся из-за стола. Как и его помощница, он был в форме, которую носил – это чувствовалось сразу – с гордостью и достоинством. Короткие, со стальным отливом, волосы, щетинистые усы дополняли облик образцового полицейского. От Гарсии исходило ощущение уверенности в себе, той уверенности, которой не хватало департаменту в последние годы и которую он изо всех сил старался обрести.
– Входите, входите, – сказал Гарсия. – Садитесь и расскажите старику, чем занимаетесь и как дела.
– Спасибо, что приняли нас так быстро, – сказала Райдер.
Они уже решили, что разговор поведет она. Босх не был уверен, что сумеет скрыть неприязненное отношение к Гарсии, который вместе с напарником совершил столько ошибок и промахов при расследовании дела Ребекки Верлорен. К тому же Райдер уже приходилось общаться с ним на прежней работе.
– А как же? Когда тебе звонят из «убойного», приходится выкраивать время, верно? – Он улыбнулся.
– Вообще-то мы из отдела заново открытых дел, – уточнила Райдер.
Улыбка слетела с лица Гарсии, и на мгновение Босху показалось, что в его глазах вспыхнула и тут же погасла боль. Договариваясь о встрече через помощника, Райдер не упомянула, каким делом они занимаются.
– Бекки Верлорен, – проговорил коммандер.
Райдер кивнула:
– Да. Но откуда вы знаете?
– Откуда я знаю? Я сам позвонил вашему начальнику и сказал, что по этому делу есть возможность провести тест на ДНК.
– Вы звонили детективу Пратту?
– Да, точно, Пратту. Как только отдел организовался и приступил к работе, так я сразу же ему и позвонил. Попросил открыть дело Бекки Верлорен за восемьдесят восьмой год. Анализ сделали? И что, есть совпадение?
Райдер снова кивнула:
– Совпадение есть.
– Кто же он? Я ждал этого семнадцать лет. Кто-то из ресторана, а?
Вопрос застал Босха врасплох. Разумеется, из материалов дела он знал, что полиция допросила всех работавших в ресторане Роберта Верлорена, однако ничего подозрительного не обнаружила. В дальнейшем эта линия не отрабатывалась. Ничто не указывало на ресторан. И то, что теперь из уст одного из следователей прозвучало, по-видимому, давно таившееся подозрение… это никак не совпадало с выводами, которые они вместе сделали по результатам знакомства с документами.
– Вообще-то нет, – ответила Райдер. – Анализ ДНК указал на человека по имени Роланд Маккей. Во время убийства ему было восемнадцать лет. Жил он тогда в Чатсуорте. Но в ресторане, похоже, не работал.
Гарсия нахмурился, как будто то ли огорчился, то ли даже растерялся.
– Вам это имя о чем-нибудь говорит? – спросила Райдер. – В деле оно не упоминается.
Гарсия покачал головой:
– Не помню такого, хотя ведь и времени прошло немало. Кто он?
– Этого мы пока не знаем. Начали только сегодня и пока лишь подбираемся.
– Думаю, я бы вспомнил имя, если бы уже слышал. Значит, на пистолете была его кровь?
– Да. За ним много чего числится. Кражи, непристойное поведение, употребление наркотиков. Мы считаем, что он причастен к той краже, когда взяли пистолет.
– Не сомневаюсь, – с жаром поддержал ее Гарсия.
– Мы можем связать его с орудием убийства, – продолжала Райдер, – но нам нужна связь с девушкой. Может быть, вы что-нибудь вспомните?
– Вы уже разговаривали с ее родителями?
– Пока еще нет. Вы у нас первый в списке.
– Бедная семья. Для них это был тяжелый удар.
– Вы поддерживали контакт с родителями?
– Поначалу да. Пока занимался этим делом. Но потом меня произвели в лейтенанты и вернули в патрульную службу. После этого мы уже не встречались. А разговаривал я в основном с Мюриель… то есть с матерью. Отец… с ним что-то происходило. Дела не ладились. Он ушел из дому, они развелись… вот так. Потом он и ресторан потерял. Жил, как мне приходилось слышать, на улице. Приходил иногда домой, просил у Мюриель денег.
– А почему вы предположили, что к убийству причастен кто-то из ресторана?
Гарсия досадливо покачал головой, словно жалуясь на память.
– Даже не знаю. Не могу вспомнить. Ничего конкретного, просто какое-то чувство. Что-то там было не так с самого начала. Что-то сомнительное.
– Что вы имеете в виду?
– Как вам сказать. Вы же читали дело? Ее не изнасиловали. Выкрали из дома, отнесли на склон и там застрелили, сымитировав самоубийство. Причем сымитировали неряшливо, неумело. Больше походило на расправу. Как будто ее убили по приговору. О случайном вторжении в дом не могло быть и речи. Ее смерти хотел кто-то, кто ее знал. И этот кто-то либо сам пришел за ней в дом, либо кого-то прислал.
– Думаете, убийство было как-то связано с беременностью? – спросила Райдер.
Гарсия кивнул:
– Мы так полагали, но точно установить ничего не смогли.
– МНЛ… вы его не нашли.
Коммандер несколько растерянно посмотрел на нее:
– Извините, что?
– МНЛ. Инициалы в дневнике Ребекки. Вы упомянули о них, когда разговаривали с родителями. Вспомнили?
– Ах да, инициалы. Что-то вроде шифра. Нет, нам так и не удалось их разгадать. Вы ищете дневник?
Босх кивнул. Ответила Райдер:
– Да, ищем. Мы ищем все. Дневник, пистолет, саму коробку с вещественными доказательствами. Похоже, в ОХВД ее просто потеряли.
Гарсия покачал головой с видом человека, привыкшего иметь дело с подобными неприятностями.
– Ничего удивительного. Для них это нормальное явление.
– Наверное.
– И вот что я вам скажу. Если найдете коробку, дневника там не будет.
– Почему?
– Потому что я его вернул.
– Родителям?
– Матери. Как я уже сказал, меня произвели в лейтенанты и перебросили в южное управление. Рон Грин к тому времени уже вышел в отставку. Я передавал дело, зная, что дальше ничего уже не будет. Что никто уже не будет относиться к расследованию так, как мы. В общем, я сказал Мюриель, что ухожу, и вернул ей дневник. Бедняжка. В тот июльский день время для нее как будто остановилось. Она застыла в нем, точно вмерзшая в лед рыба. Ни назад ни вперед. Помню, как я пришел к ней уже перед переходом. После убийства прошло, должно быть, года три. Она повела меня в комнату Бекки. Там ничего не изменилось, все осталось нетронутым. Точь-в-точь как в ту ночь.
