Дин Кунц - Черные реки сердца
— Ты помнишь эти фильмы?
— Фильмы о Годзилле?
— Ну да, его белое, горячее, сверкающее дыхание?
— Ты все сама придумала.
— Своим вонючим дыханием он может расплавлять танки.
— Боже мой!
— Сейчас или никогда, — сказала Элли.
— Сейчас, — ответил ей Спенсер и повел машину.
Ему хотелось покончить со всем поскорее, пока он не передумал.
Он включил передние фары и направился, огибая флигель, к дому, повторяя тот путь, которым они ехали сюда.
— Не так быстро, — подсказала ему Элли. — Нам лучше выбираться отсюда на цыпочках, поверь мне на слово.
Спенсер сбавил скорость.
Он медленно проехал мимо главной двери флигеля. Перед ним открылся следующий отрезок пути. Справа был задний двор, потом бассейн.
Яркий белый луч прожектора осветил их из открытого окна на втором этаже дома.
Спенсер на мгновение ослеп, когда посмотрел в ту сторону. Нельзя было разглядеть, есть ли в других окнах снайперы с оружием.
Элли не убирала рук с клавиатуры.
Он глянул на экран и увидел там желтую линию индикатора. Она обозначала пространство в два метра шириной и в двадцать четыре метра длиной, расположенное между ними и домом.
Элли нажала клавишу «Ввод».
Одновременно она сказала ему:
— Закрой глаза.
Спенсер крикнул:
— Рокки, вниз!
На небе среди звезд появилась раскаленная сине-белая точка. Она не была такой жгучей, как ожидал Спенсер, но все же гораздо ярче прожектора, слепящего глаза. Спенсер никогда не видел ничего подобного — точка двинулась к земле, превращаясь в луч света.
Луч имел четкие контуры. Казалось, что, излучая свет, он сдерживает атомный огонь под своей светящейся оболочкой, такой же тонкой, как поверхностный слой воды в пруду. Свет сопровождался гулом, от которого завибрировало все тело. Было похоже, что разносится электронное эхо от огромных колонок на стадионе. Кроме того, воздух вдруг стал вибрировать. Как только огонь и свет двинулись по курсу, который Элли проложила для них, в два метра шириной и двадцать четыре метра длиной, стена встала между ними и домом. Она не двигалась ни в одну, ни в другую сторону. Послышался грохот, похожий на предвестие землетрясений. Казалось, что под ними кто-то перемалывает землю. Спенсеру как-то пришлось слышать подобные звуки, но эти были гораздо громче и страшнее. Земля начала трястись так, что машина покачнулась. В этом пространстве двухметровой ширины земля и снег вдруг превратились в пламя и тут же расплавились. Но Спенсер не мог определить глубину воздействия луча. Луч продолжал свое движение, и большой платан исчез в этой вспышке. Дерево не сгорело, оно просто исчезло, как будто его вообще не существовало, и оно сразу превратилось в свет и жар, который чувствовался в машине при плотно закрытых окнах. Машина находилась в тридцати ярдах от луча.
Множество поломанных ветвей за пределами четко очерченного луча упали на землю по обе стороны от него и в ту же секунду вспыхнули. Сине-белое лезвие выжгло дорогу возле машины, через задний двор по диагонали от них к дому, захватив угол внутреннего дворика. Бетон тут же испарился. Луч четко продвинулся к концу пути, установленному для него Элли, и потом выключился.
Полоса двухметровой ширины, протянувшаяся на двадцать четыре метра, ослепляла жарким белым светом. Все кипело, подобно лаве, когда она начинала свой путь от вершины вулкана. Магма слегка переливалась через края канавы, в которой клубилась. Она кипела, пускала пузыри, и во все стороны от нее брызгали искры ярко-красного и белого цвета. Они с шумом летели в воздух. Жар ощущался и в машине, окрашивая сохранившийся снег в красно-оранжевый цвет.
Пока все это происходило, они были так поражены, что не могли разговаривать друг с другом. Но, если бы они захотели сделать это, им пришлось бы перекрикивать шум, чтобы услышать друг друга. Теперь наступившая тишина казалась такой абсолютной, как в вакууме глубокого космоса.
В доме люди из Агентства выключили прожектор.
— Поехали, — резко сказала Элли.
Спенсер только теперь обратил внимание, что нажимает на тормоз.
Они снова медленно двинулись вперед. Очень медленно и осторожно пробирались через логово льва. Спенсер рискнул немного прибавить скорость, полагая, что львы, наверное, обделались от страха.
— Господи, благослови Америку, — дрожащим голосом заявил Спенсер.
— О, «Годзилла» — это не наш спутник.
— Нет?
— Японский.
— У японцев есть спутники со смертоносными лучами?
— Да, это передовая лазерная технология. У них есть восемь подобных спутников.
— Я думал, они заняты тем, что собирают самые лучшие телевизоры.
Элли снова была поглощена работой с компьютером. Она готовилась к самому плохому.
— Черт побери, у меня сводит правую руку.
Спенсер увидел, что она выбрала целью дом.
Элли сказала:
— В США есть что-то наподобие этого, но я не знаю пароля, чтобы проникнуть в систему. Наши дураки называют это «Гиперкосмический молот». Конечно, по сути ничего похожего. Они просто содрали это название из видеоигры.
— Ты придумала эту игру?
— Да.
— Есть такой аттракцион в парке развлечений на основе этой игры, да?
— Да.
— Мне приходилось его видеть. — Они уже двигались мимо дома, но не смотрели в окна. Не хотели испытывать судьбу. — Ты можешь командовать секретным японским оборонительным спутником?
— Да, через ДО.
— Департамент обороны?!
— Японцы ничего об этом не знают, но ДО может манипулировать мозгом «Годзиллы», когда ему заблагорассудится. Сейчас я воспользовалась каналами, которые уже установил ДО.
Спенсер вспомнил то, что она сказала ему в пустыне сегодня утром, когда он удивился, узнав о возможности спутников следить за всем, что происходит на земле. Он повторил ее слова:
— «Вы бы удивились, если бы знали, что там вверху творится». «Удивиться» — это самое подходящее слово.
— У Израиля имеется собственная система.
— У Израиля?
— Да-да, у маленького Израиля. Но меня он волнует меньше остальных, обладающих подобными системами. Китай. Ты только представь себе это! Может, Франция. Никаких больше шуточек по поводу парижских шоферов. И только Бог знает, кто еще владеет подобными спутниками.
Они уже почти миновали дом.
Маленькая дырочка возникла на боковом стекле позади Элли. Эта круглая дырочка появилась одновременно со звуком выстрела, который взорвался в ночи. Спенсер почувствовал глухой удар в спинку своего сиденья. Скорость пули была такой, что «триплекс» покрылся сетью трещин, но не разлетелся на куски.
Слава Богу, Рокки громко лает, а не пищит от ужаса.
— Глупые ублюдки, — сказала Элли и снова нажала клавишу «Ввод».
Из безвоздушного пространства ринулась вниз сверкающая колонна сине-белого света. Она ударила в двухэтажный сельский дом в викторианском стиле. В нем сразу образовалась дыра диаметром два метра. Остатки здания взорвались. Ночь покраснела от языков пламени. Если даже кто-то остался живым в этом разваливающемся на куски доме, им следовало оттуда убираться как можно скорее. И конечно, им было не до оружия и не до стрельбы по машине.
Элли была потрясена:
— Нельзя допустить, чтобы удар пришелся сзади нас. Если это случится, мы попадем в беду.
— У русских есть подобное оружие?
— Такое же, и еще более страшное.
— Страшное?
— Именно поэтому все хотят иметь у себя новый вариант «Годзиллы». Жириновский. Ты когда-нибудь слышал о нем?
— Один из русских политиков.
Склонившись к компьютеру и давая ему новое задание, Элли сказала:
— Он сам и связанные с ним люди, и большая сеть, которая будет существовать, даже если его не станет — они все коммунисты старой формации, желающие править миром. Но на этот раз они действительно хотят все взорвать, если не добьются своей цели. Больше никаких поражений. И даже если найдется кто-то, кто сможет разгромить фракцию Жириновского, всегда может снова появиться новый маньяк, жаждущий власти. Он может появиться где угодно и называть себя политиком.
В сорока ярдах впереди из засады среди деревьев и кустов вырвался «Форд-Бронко». Он развернулся поперек дороги, блокируя выезд.
Спенсер резко затормозил.
Водитель «Бронко» оставался за рулем, но два человека с мощными ружьями выскочили из машины и, заняв боевые позиции, прицелились.
— Вниз! — скомандовал Спенсер, пригнул голову Элли, и сам тоже соскользнул вниз со своего места. — Не может этого быть, — пораженно проговорил он.
— И тем не менее.
— Они нам не дают проехать?
— Да, два снайпера и «Бронко».
— Они что, ничего не видели? Рокки, не смей подниматься, — сказал Спенсер. Собака снова стояла, положив лапы на спинку переднего сиденья, и взволнованно мотала головой. — Рокки, вниз! — резко приказал Спенсер.
