Всеволод Каринберг - Матрица или триады Белого Лотоса
Одна из панелей приоткрыта, вышел туда, оказалось, что это застекленный балкон, а в нем нарисованный город и наблюдательное окно. Под ним, еще ниже и просторней, бездна подземной выработки, даже голова закружилась, освещенное тускло, не пробивающим до дна, фонарем-солнцем.
Внизу видны бегущие в белой одежде маленькие фигурки людей, словно ручейками растекающиеся по дну подземного котлована, их преследуют одетые в черную униформу охранники. Сразу видно - внизу восстание.
Подземных выработок нигде не пересекаются, спуститься вниз можно, только преодолев вертикальные штольни. Повстанцам вырваться сложно даже на уровни, где проложены рельсы среди выработанных пространств и мертвых нежилых бараков, сколоченных вдоль путей из обычного горбыля, и крытых черной толью. Беглецов выслеживают охранные черные отряды и отлавливают группами, куда-то уводят. Все повстанцы имеют белесоватый цвет кожи, независимо от расы.
Эти люди - другие, их сознание не привязано к яркому многокрасочному миру поверхности. Социум для них - все, он кормит, заполняет досуг работой, дает женщин и удовольствия. У этих людей нет того, что наверху называют подсознанием, мир устроен удивительно просто. Нет иррациональных чувств: любви, ненависти, соперничества, главенства - все предельно рационально, и задано Социумом. Идеальное общество разумных, равных по рождению существ. Настоящее братство трудящихся.
Минеральные запасы выбраны с земли, и нет смысла поднимать руду на поверхность для переработки. Заводы находятся в недрах, под городом. Часть воздуха атмосферы с поверхности ушла под землю, возникли новые муссонные ветра в штольнях и выработках, не насыщенные запахами, гигантские сквозняки по подземным норам.
Обыватели наверху не знают, что их рафинированный мир построен на труде подземных, исчезнувших навсегда людей. Что, заключив с властью пожизненный контракт, они оказались в темной области Социума. Коллективное сознание там, наверху, Ноосфера, полностью подчинена никуда не ведущей виртуальной структуре Социума, с его безудержным потреблением и чувственными наслаждениями. Наверху не знают о существовании производственных пространств глубокой закладки. Туда уходят, оттуда никто не возвращается. А кто вырывается наверх в Москву Пожарского и Лужкова, не может больше жить среди обитателей верха. Их мировоззрение столь разнится, что люди глубокой закладки не понимают людей поверхности. Да и о чем они могут говорить между собой. Наверху не понимают, что жизнь и радость - это труд, а основы общения - это братство. Под землей нет размножения, так как солнце не регулирует исчезнувшие из подсознания основные инстинкты человека-зверя, а новые хозяева не заинтересованы в ценностном воспитании в духе верхов. Для человека все перевернуто - верхи их Социума, черные, властвующие над их человеческой природой, - и есть звери. А почему Зверю должны подчиняться люди, никто из них не знает - так устроен их мир глубокой закладки. Никто из людей не помышляет быть на стороне уничтожения, вселенской силы - хищного Зверя. Они - сторона созидания и сохранения, и всегда сильны были своей сплоченностью, ведь в их Мифе хищник будет уничтожен окончательно, если они победят Зло в своем подземном Раю.
- А, как же Природа: небо, цветы, животные, реки и моря, - спросил я у старика, похожего на лобастого Лао-цзы с двумя макушками на голове. Он был одет в белый комбинезон из грубой парусины, с маленьким кармашком оранжевого цвета напротив сердца, в виде положенного набок бубнового туза.
- Это все иллюзии верхнего мира. Разве вы пользуетесь ими, они что-то значат в вашей судьбе? Там, - указал он сухим пальцем, - ничего на самом деле нет, пока Зло властвует. А наши мертвые всегда с нами. Их убило Зло. Когда наверху для вас - все закончится, - они воскреснут для вечной жизни, не зря мы их складируем в дальних, самых лучших катакомбах.
- Кто воскресит? - не понял я старика.
- Их товарищи.
- А господа?
- Кто? Эти, в черном? Они рассеются, как пыль в штольнях! Мы и сейчас их выбрасываем наверх, где тлен и разрушение.
- А...- хотел я что-то сказать, но в выработках раздались резкие гудки зуммера.
- Смена, - сказал спокойно старик и перестал меня замечать, молча достал из кармашка маленький оранжевый шарик и сунул его в рот, поднялся и ушел. Исчезли охранники, люди в белых комбинезонах без карманов построились в шеренги, и их колонны разошлись по выработкам - работа это святое".
Строительство на народные деньги очень выгодно, что подтверждал весь опыт Церетели еще в ходе возведения "долгостроя" эпохи Генерального секретаря, Четырежды героя Советского Союза, маршала Брежнева, - Мемориала на Поклонной Горе. Тогда были задействованы и финансировались многочисленные мастерские скульпторов-монументалистов и художников Академии Художеств СССР на многие десятилетия. А вы что - подумали? "Культурную" элиту страны финансировало советское государство? В одной только Москве официально числилось до 10 000 художников и около 900 скульпторов. А еще, на каждого члена союзов скульпторов и художников приходилось два-три подмастерья, выполняющих основную работу в мастерских.
Лавры, как всегда в России, достались преемнику власти, при котором строительство было закончено, а точнее - стремительно свернуто в связи со сменой идеологии...
Когда заканчиваются госзаказы на монументальные проекты, заканчивается и финансирование творческих коллективом и приватных мастерских. А люди...- они просто выбрасываются на улицу.
Городская власть в лице Лужкова решила восстановить Храм самостоятельно, забрав права "первородства", они разрешили общине возвести только небольшую деревянную церковь. Братство ХХС, основанное религиозными активистами, было распущено. Нельзя было власти не ухватиться за ХХС, а Белоусову потерять инициативу - подход к цели у них был противоположный. Если Белоусов смотрел на Храм, как на акт искупления преступной власти коммунистической партии и её застрельщиков перед русским народом, то сама власть видела другое - историческую преемственность собственно власти!
Только закончилась эпопея, во главе с Павло Бородиным, реставрации Московского Кремля. Все получили деньги, звания и должности. Глазунов вместе с Церетели, Салаховым, Посохиным принимает непосредственное участие в реставрации и реконструкции зданий Московского Кремля, в том числе Большого Кремлевского Дворца. А Посохина М.М. и Церетели еще в 1960-х годах связывало вместе общее дело - в Пицунде они выстроили монументальный огромный развлекательный комплекс, где один был главным архитектором, другой - главным художником. Война в Абхазии и распад Союза разрушил их первое совместное творение.
"Церетели в 1997 году был избран Президентом Российской Академии художеств, она обеспечивала проведение в жизнь государственной политики в области искусства: готовила мастеров всех творческих специальностей и сохраняла с ними контакт на протяжении всей их жизни, руководила исполнением крупных государственных заказов, заботилась обо всей системе художественного образования в России и о развитии науки об искусстве".
"Организация всех художественных работ в Храме Христа Спасителя и руководство ими - одно из крупнейших, если не самое значительное достижение Зураба Константиновича, его огромный вклад в российскую культуру и возрождение ее духовности".
"Он сумел сделать так, чтобы в ней участвовали лучшие творческие силы России, а работы были исполнены в кратчайшие сроки и с наивысшим качеством. Координация деятельности почти четырех сотен художников, множества их помощников, контакты со строителями - все это стало поистине шедевром организации художественной работы столь грандиозного масштаба, не имеющим прецедентов. Возрождение Храма стало символом восстановления и сохранения российских духовных и художественных традиций".
"В отличие от тех, кто природой лишен счастья видеть цвет, и от тех, кто видит его обычно, буднично, Церетели обладает способностью колористического видения. Окружающее пространство, люди и вещи встают перед ним в радуге ярких красок, и он стремится донести до нас эту сказку".
"Салахов в 1997 году избран вице-президентом Российской академии художеств. С 1996 года - заместитель председателя Палаты по науке, образованию, здравоохранению и культуре, председатель комиссии по связи с творческими союзами в Политическом консультативном совете при Президенте Российской Федерации".
"Становление художника совпало с атмосферой общественного подъема конца 50-х - начала 60-х годов. Он явился одним из основателей "сурового стиля" - новаторского движения в искусстве той поры".
"Салахов Т.Т. принял непосредственное участие в воссоздании храма Христа Спасителя, работая в художественном совете Российской академии художеств, который курировал этот процесс. Совет рассматривал представленные на конкурс произведения, оценивал их художественное качество, следил за выполнением работ, участвовал в обсуждении разработки и применения новых технологий. Салахов оказывал консультативную и практическую помощь, в том числе в решении монументальных задач, в расчете перспективных построений как многофигурных композиций, так и отдельных изображений святых".
