Андрей Бондаренко - Купчино (Трилогия)
Вышел из парадной и невольно притормозил-отпрянул — прямо ему на голову откуда-то сверху (может, с подъездного козырька?), посыпался какой-то непонятный мусор: пожухлые листья, сигаретные окурки, обрывки бумажек и мелкие пластиковые обрезки.
— Совсем охренели, — отряхиваясь, пробормотал Антонов и, выждав с полминуты, отправился дальше.
Рядом с серой «Шкодой» Совы не наблюдалось.
— Чего, впрочем, и следовало ожидать, — пристроив чемодан рядом с передним колесом машины, ехидно проворчал Гришка. — Женщины, они всегда и везде опаздывают. Впрочем, в данном конкретном случае это простительно. Мол, почти восемь лет обходилась, бедняжка, без нормального нижнего белья, приличной одежды и косметики…
Закурив и сделав несколько глубоких затяжек, он заинтересованно посмотрел направо: со стороны магазина приближалась элегантная — до полной невозможности — женщина. Вернее, дама из высшего европейского общества — невысокая, но очень стройная и гибкая, одетая в строгий деловой костюм нежно-сиреневого цвета. Из-под крохотной шляпки выбивались-выглядывали тёмно-пшеничные, слегка волнистые волосы, а сама шляпка была оснащена тёмно-серой вуалью.
«Прямо-таки, Наталья Белохвостикова — из легендарного кинофильма «Тегеран — 43», — восхищённо подумал Антонов. — «Само воплощение безупречной эстетики и настоящего высокого стиля. Коленки очень аппетитные. Юбку бы ещё чуток укоротить…. Интересно, а кто она — на самом деле? Жена прожжённого бизнесмена, притворяющегося честным депутатом? Или же директриса частной элитарной гимназии»?
Не дойдя до «Шкоды» метра два с половиной, незнакомка повернула в сторону. Раздался едва слышный «бряк». Это из элегантной дамской сумочки (в цвет делового костюма и туфлей на каблуках-рюмочках), на купчинскую мостовую выпала крохотная зажигалка в позолочённом корпусе.
— Извините, пожалуйста, миледи, — неуверенно заканючил Гришка. — Но, вы обронили…
— Обронила? Так подбери, Гриня. Будь другом, — попросил знакомый, чуть-чуть хрипловатый голос. — Говоришь, двоюродная тётушка из Сызрани, которая выглядит на пятнадцать лет старше собственного природного возраста? Ну-ну…. Хам ты трамвайный, вырядившийся под Казанову. То бишь, под классического и бесстыжего альфонса…
Глава четвёртая Хруст сушек
Гришка, чувствуя, что покраснел как варёный рак, наклонился, подобрал с тротуара тускло-жёлтый брусочек, выпрямился, протянул.
— Спасибо, шевалье, — неторопливо пряча зажигалку в сумочку, ангельским, чуть-чуть хрипловатым голоском промурлыкала Сова. — Ты очень мил, если не сказать большего. Заслуженный «грушник», умеющий краснеть почище прыщавого шестнадцатилетнего юнца? Экзотический, нестандартный и эксклюзивный случай. То бишь, достойный, чтобы его незамедлительно зафиксировали в литературных анналах и скрижалях…
— Да, ладно тебе, — вконец засмущался-растерялся Григорий. — Ерунда свинячья…. Может, уже поедем?
Послышались непонятные, противные для ушей звуки.
Антонов резко обернулся — это продавщица Татьяна катила от магазинного входа тележку, от души заваленную разнокалиберными свёртками и пакетами. Площадка перед магазином была выложена квадратной тротуарной плиткой, поэтому чёрные колёсики тележки, попадая на стыки между плитками, отчаянно тряслись, мелко-мелко подрагивали и громко дребезжали.
— Поедем, — сквозь звуковую какофонию сообщила преобразившаяся напарница. — Минут через несколько. Только сперва заскладируем вещички. Помоги, Гриня, милой девушке….
Когда чемодан и свёртки-пакеты были уложены, Гришка, захлопнув крышку багажника, поблагодарил:
— Спасибо, Танюша!
— Это вы, Григорий Иванович? — обомлела продавщица. — Надо же. Только по голосу узнала. На маскарад, наверное, собрались? Или решили податься в шпионы? Всё, молчу, молчу…. Тележка? Сама справлюсь. Она, когда пустая, хорошо катится…. А тётушка ваша — очень хороший человек. С чувством юмора и совсем нежадная. Ещё в современной моде здорово разбирается…. Правда, татуировки у неё какие-то странные. Впрочем, не моё дело. Бывает…. Ладно. Я побежала. До свидания!
— Пока…
Сова аккуратно закинула вуаль на шляпку, «Шкода», приветливо рыкнув, плавно тронулась с места.
— Поворачиваем направо, — велел Антонов, а про себя подумал: — «И морщины у бывшей майорши юстиции почти все пропали. Вполне даже симпатичная и привлекательная мордашка. Волшебная сила макияжа, надо думать…».
— Нам надо налево, — возразила напарница. — Как добраться до Краснопутиловской, я лучше твоего знаю.
— Направо.
— Значит, упрямимся?
— Ага.
— Ладно, соратник, уговорил. Повернула. Дальше куда?
— Прямо. Увидишь вывеску: — «Купчинский рынок», подъезжай и останавливайся.
— Что ты там забыл?
— То, что старенький и бородатенький доктор прописал, — таинственно подмигнул Гришка. — Типа — сюрприз будет. Рули, подруга, не отвлекайся…. Кстати, что это у тебя за татуировки, произведшие на местных продавщиц такое неизгладимое впечатление? И, пардон, на каких частях тела?
— Э-э-э, — замялась Сова. — М-м-м…
— И лишь смущённое мычанье было ему ответом. Так что, один-один. Или уже — два-два? Сбился со счёта, извини…. Слушай, а дашь посмотреть? Допустим, сегодня вечерком? Мы же нынче, как-никак, напарники. Да и проживаем в одной квартире…. Не обижайся, пожалуйста. Шутка такая.
— Горазд ты, Гриня, языком молоть. Не отнять…. Только не о том думаешь, Казанова озабоченный.
— А о чём надо?
— Например, о непонятных ментах, которые тебя, бравого, разыскивают с самого раннего утра.
— Я уже прояснил этот вопрос. Более того, даже отшить успел.
— Да? Проясни-ка более подробно.
Он рассказал о неожиданной встрече со следователем Огурцовой и старшим лейтенантом Осадчим.
— Хреновые дела, — подытожила напарница.
— И в чём же заключается эта хреновость?
— В улице Некрасова, на которой расположено ГУВД.
— Это да, — согласился Антонов. — Значит, пахнет серьёзными пакостями и неприятностями. По-настоящему серьёзными…. Впрочем, это не моя головная боль.
— Чья же тогда?
— Твоя, конечно. Шеф сказал однозначно, мол: — «У Ольги — светлая голова и аналитический склад ума. А ещё она — психолог от Бога…». Вот, и напрягай извилины. Отрабатывай, так сказать, лестную начальственную характеристику.
— Не называй меня по имени.
— Почему?
— Отвыкла, — печально вздохнула Сова. — Может, когда-нибудь попозже. Не сейчас…. Всё, приехали. Купчинский рынок. Где же, любезный эсквайр, обещанный сюрприз?
— Сейчас будет. Подожди минут десять-двенадцать…
Запах на рынке — по жаркому летнему времени — царил ещё тот. Явственно угадывались ароматы запёкшейся свиной крови, заветревшихся говяжьих почек и озёрной рыбы позавчерашнего улова.
Миновав длинные картофельно-капустные ряды, он вошёл в павильон, где торговали хлебобулочными и кондитерскими издельями.
— Что тебе, красавчик залётный? — насмешливо поинтересовалась пожилая продавщица. — Может, адресом ошибся? Всякий и разный алкоголь, его в следующем отделе продают. И конфетки-шоколадки там же.
«Ты же, братец, сейчас находишься в образе прожжённого дамского угодника-соблазнителя», — напомнил насмешливый внутренний голос. — «Причём, судя по всему, образ удался. Хвалю, молодец…».
Гришка, задумчиво оглядев витрину, спросил:
— А сушки у вас — свежие?
— Свежее не бывает, — с гордостью в голосе ответила тётка. — Собственное производство, как-никак. Самый богатый выбор в городе.
— Наслышан. Сколько видов сегодня в продаже?
— Двенадцать, как и всегда. Всё расфасовано в картонные пакетики по триста пятьдесят грамм. Ну, будем брать?
— Будем, — подтвердил Антонов. — По пакетику каждого вида. Сложите их, пожалуйста, в полиэтиленовую сумку…. Сколько с меня?
Расплатившись за покупку, он покинул кондитерский павильон и отправился в сторону выхода. Прошёл примерно половину пути и остановился — возле ларька, торговавшего копчёными колбасами, ветчинами и прочими мясными деликатесами, о чём-то увлечённо беседовали между собой Бес, Огурцова и Осадчий.
«Непонятки и странности, неуклонно множась, продолжают упрямо наслаиваться друг на друга», — пробежала в голове тревожная мысль. — «Не к добру это, блин рыночный…».
Разговор, тем временем, прервался. Бес, недовольно махнув рукой, отошёл в сторону и, достав из кармана джинсов мобильник, принялся кому-то названивать.
Гришка, сделав приличный крюк между овощными прилавками, подошёл к колбасному ларьку с другой стороны и дальновидно затаился за пластиковой стенкой.
Впрочем, этот его хитрый тактический манёвр ожидаемых результатов не принёс — следователь и старший лейтенант, уподобляясь сытым аквариумным рыбкам, упорно молчали. Антонов мельком взглянул на наручные часы (знаменитая отечественная марка «Полёт»), после чего недовольно покачал головой — было уже без пятнадцати три пополудни, а поиски Матильды ещё и не начинались.
