Джеймс Гриппандо - Легкие деньги
«За три часа?! Они что, думают, я Дональд Трамп?!»
Сердце Райана забилось чаще, когда он понял одну простую вещь: формально он сейчас действительно миллионер. Но откуда Лиз об этом знать? Райан не сказал даже своему адвокату о двух миллионах на чердаке, что влекло за собой ряд проблем. Ведь на суде ему придется рассказать об имуществе и доходах, дать показания под присягой, предъявить список задолженностей. Правда, в данный момент он не считал деньги на чердаке своими. По крайней мере еще не решил оставить их себе. А когда решит, найдет способ сказать о них Лиз.
Если только ей уже не известно обо всем.
Семнадцатая улица была поистине артерией денверского финансового квартала. Райан медленно ехал в тени дюжин небоскребов, сверкающих стеклом и хромом, тщетно пытаясь найти свободное место для машины. В конце концов он припарковался в гараже сорокаэтажного здания, собственности компании «Анаконда» – международного конгломерата в сфере горнодобывающей промышленности. Хотя настоящей золотой жилой для компании была, похоже, именно парковка. Райан прошел через стеклянный портик к скоростным лифтам и поднялся на тридцать четвертый этаж.
Из лифта он вышел в просторное фойе, где шелковые обои и обшивка из вишневого дерева на стенах создавали атмосферу престижа и могущества. Мозаичным полам из полированного мрамора позавидовал бы даже Ватикан. Западная стена представляла собой одно огромное окно, с умопомрачительным видом гор, вздымающихся на горизонте. Райан засомневался, туда ли он попал, но сверкающие медные таблички на стене сообщали, что перед ним именно «Уэддерберн и Джексон».
«Да-а, моей клинике далеко до такого», – подумал он.
Райан чувствовал себя раздетым в своих брюках защитного цвета и простом блейзере, без галстука. Он где-то читал, что теперь и старые юридические фирмы придерживаются неформального стиля одежды – никаких там строгих костюмов или галстуков. Последний писк моды в корпоративном мире. Но похоже, к фирме «Уэддерберн и Джексон» это не относилось. Здесь нормальной одеждой был бы фрак.
– Чем могу служить, сэр?
Райан обернулся. Женщина за регистрационной стойкой, похоже, приняла его за заблудившегося туриста. А что, очень даже похоже.
– Я – Райан Даффи. У меня и моего адвоката назначена встреча на два часа с Филом Джексоном. Мистер Джексон – адвокат моей жены. Мы… разводимся.
Женщина улыбнулась. Это ее работа – улыбаться. Райан мог наплести, что он маньяк-убийца и хочет спрятать здесь труп, – она бы все равно улыбалась.
– Я скажу мистеру Джексону, что вы здесь, – вежливо ответила она. – Прошу вас, присаживайтесь.
Райан подошел к окну полюбоваться видом. Он приехал раньше на двадцать минут и надеялся, что его адвокат тоже вскоре прибудет. Жаль, они не подготовились к этой встрече как следует.
Через тридцать минут Райан уже пролистал все журналы на столике в фойе. Часы показывали два пятнадцать, а его адвоката все не было. В два двадцать к нему подошел мужчина в строгом костюме.
– Мистер Даффи? Я – Фил Джексон.
Райан поднялся с кожаного дивана и пожал ему руку. Он никогда не видел адвоката Лиз, знал его только по имени.
– Приятно познакомиться, – произнес он. Это была вежливая ложь.
– Я позвонил в офис вашего адвоката, чтобы узнать, собирается ли она приезжать, но ее, очевидно, вызвали на срочное слушание.
– И она мне ничего не сказала? – недоверчиво спросил Райан.
– Я уверен, она просто не смогла вас найти.
Райан проверил свой пейджер. Никаких сообщений. «Срочное слушание, вот как, черт побери». Она наверняка просто взяла себе лишний выходной. Значит, ему нужен другой адвокат.
– И что же с нашей встречей, мистер Джексон?
– Можем перенести ее на другой день.
– Я уже отменил прием на сегодня. Не могу же я терять еще один день!
– Тогда будем ждать вашего адвоката, может, она доберется сюда через пару часов. Так или иначе, не могу не напомнить вам, что мое время стоит дорого – триста долларов за час, включая ожидание. Я понимаю, что представляю Лиз, но, в конце концов, она ваша жена. И платить все равно вам.
Райан пристально посмотрел на адвоката. Джексону явно доставила удовольствие последняя фраза.
– Вы умеете договариваться с людьми, не так ли?
– Это дар, – самодовольно парировал тот.
– Тогда давайте начнем без нее.
– Простите, не могу. Адвокатская этика не позволяет мне говорить с вами напрямую, если ваши интересы представляет адвокат.
– Я только что уволил моего адвоката. Так что никаких этических проблем.
Джексон удивленно приподнял бровь:
– Вы удивляете меня, доктор! А я-то думал, вам ничего не остается, кроме как прятаться за юбкой вашего адвоката!
«Мне ничего не остается, кроме как намылить тебе шею, недоумок», – подумал Райан.
– Давайте перейдем к делу.
– Идемте! Сюда. – Джексон повел его по длинному коридору к стеклянному входу в конференц-зал. Дверь была открыта. Лиз сидела у дальнего края длинного стола, спиной к окну. Неподалеку от нее расположилась стенографистка.
– Привет, Лиз! – сказал Райан. Она ответила слабой улыбкой.
Райан посмотрел на стенографистку, затем на Джексона.
– А она здесь зачем? У нас, кажется, неформальная встреча, а не дача показаний.
– Никто и не требует от вас клятвы. Она просто зафиксирует все, что будет сказано. В общем-то никакой разницы, диктофон или мой секретарь.
«Ага, никакой, – думал Райан. – Только в двести раз страшнее. Думаешь меня запугать, скотина?»
– Лучше бы ее здесь не было.
– Отчего же? – спросил Джексон, и на лице его появилась саркастичная улыбка. – Может, вы один из тех парней, которые молчат как рыбы, если только не уверены, что потом смогут все отрицать?
Райан посмотрел на стенографистку. Ее пальцы уже стучали по клавишам.
– Хорошо. Пусть остается.
Джексон обошел стенографистку и сел рядом с Лиз. Райан взял стул и устроился напротив них. Лицом к окну. Жалюзи были отрегулированы так, что яркий солнечный свет бил ему прямо в глаза.
– Простите, – произнес он, жмурясь на солнце. – Я оставил сварочную маску в машине. Не прикроете ли жалюзи?
Джексон ухмыльнулся:
– Ох, простите! Сейчас я все устрою!
Он потянулся и повернул полосы жалюзи, но только на самую малость. Через несколько минут солнце снова будет слепить Райана. Адвокатишка делал все, чтобы разозлить его или рассеять внимание. Просто невероятно!
– Начнем с уточнения, для записи: действительно ли вы уволили вашего адвоката и сами представляете свои интересы? Так ли это, доктор Даффи?
– Да.
– Отлично. Тогда начнем нашу беседу с обзора документов.
– Каких еще документов?
Адвокат протянул листок Райану.
– Его приготовили наши бухгалтеры. Это более точный перечень вашего имущества и доходов.
Райан пробежался глазами по строчкам и остановился на последней. И чуть не поперхнулся.
– Семьсот тысяч долларов?! Да это в десять раз больше моего годового дохода!
– В десять раз больше дохода, о котором вы заявили. Ваша налоговая декларация показывает скромную пятизначную цифру, но у нас имеется иная информация.
Райан посмотрел на Лиз. Неужели она знает о чердаке?
– Да о чем вы говорите?!
Джексон положил на стол папку. Внутри была стопка документов высотой в восемь дюймов.
– Это счета, – заявил он.
– Какие еще счета?
– В течение последних восьми месяцев вашего брака Лиз собирала все счета, выписанные вашей клиникой. Отправляла их должникам. Вы ведь этого отрицать не станете?
– Нет, не стану. Это была идея Лиз, но я предупредил ее, что нам никто не заплатит. У людей просто нет возможности оплатить счета. Но она все равно продолжала их рассылать. Вы же не можете считать неоплаченные счета доходом! Это абсурд!
Джексон подался вперед. При этом он перестал быть похожим на простого адвоката.
– Мы полагаем, что счета были оплачены.
– Не понимаю, о чем вы.
– Вы знали, что Лиз несчастна. Знали, что до развода недалеко. Мы хотим доказать, что вы тайно принимали деньги у пациентов, так, чтобы Лиз не догадывалась об этом.
– Вы спятили?! – Он посмотрел на жену: – Лиз, да не молчи же!
Она отвернулась.
– Доктор Даффи, я все это к тому говорю, что вы должны вашей жене семьсот тысяч долларов и обязаны погасить задолженность единовременным платежом плюс ежемесячные выплаты соразмерно вашей развивающейся медицинской практике.
– Это просто смешно.
– Разве кто-то смеется, доктор?
– Лиз, я не верю своим ушам! Как ты могла так подставить меня?
– Я бы предпочел, чтобы вы обращались ко мне, доктор. Не к жене.
– Разумеется. Ведь именно вы состряпали это грязное дельце!
