Миюки Миябэ - Перекрестный огонь
— А? Мне? Восемнадцать. — Нобуэ помахала рукой с зажатой в ней сигаретой. — Все в порядке, я ведь уже работаю. Вообще-то, я курила и раньше, но украдкой. А теперь родители больше не возникают. Папа даже подарил мне зажигалку на день рождения.
Зажигалка была стильная, украшенная перегородчатой эмалью, специально для женщин.
— Какая красота! Можно мне тоже закурить?
Дзюнко не понадобилось применять никакой уловки на этот раз, потому что Нобуэ прикурила для нее сигарету от своей. Так они сидели рядышком, дымя сигаретами. Дзюнко вначале закашлялась, но от сигаретного дыма вскоре успокоилась.
— Раз тебе восемнадцать, значит, и Асабе столько же? — спросила она.
— Да, но он бросил школу.
— Вот как! Значит, он нигде не учится.
Но как бы то ни было, он все еще несовершеннолетний, недоросль. Там, на фабрике, ей показалось, что ему лет двадцать. Может, из-за крепкого телосложения.
— Как его зовут по имени?
— Кейити. Состоит из двух иероглифов: кей — «уважение» и ити — «один». Ты даже не знала его личного имени?
— Ишь ты, Кей-ити.
— Это его папаша так назвал в надежде, что он вырастет и станет самым уважаемым в мире человеком. Смех, да и только, правда? — С этими словами Нобуэ швырнула окурок на землю и раздавила его каблуком. — Хочешь, я покажу тебе, что он со мной сделал? — Прежде чем Дзюнко успела ответить, Нобуэ повернулась к ней спиной и оттянула свитер на шее. — Вот, полюбуйся.
Ветер взъерошил завитки волос на затылке Нобуэ. Дзюнко заглянула за оттянутый ворот на ее спину. От увиденного волосы у нее встали дыбом. На спине был вырезан огромный косой крест. Шрамы начинались от плеч и, пересекаясь на спине, спускались до самой талии.
После паузы Нобуэ снова повернулась лицом к Дзюнко:
— Порезы были очень глубокие. — Нобуэ твердой рукой вернула свитер на место. — Они пользовались ножом с зазубриной на конце.
Слушая Нобуэ, Дзюнко наклонилась совсем близко к ней. Они сидели лицом к лицу. Захоти того Дзюнко, она могла бы проникнуть через глаза прямо в ее мысли.
У Нобуэ были блестящие темно-карие глаза. В уголке правого глаза виднелось крошечное черное пятнышко размером с игольный укол. Дзюнко пришло в голову, что мучения и ужас, которые пережила Нобуэ, сосредоточились в этом пятнышке. Если исследовать это черное пятнышко, не окажется ли, что в нем сконцентрировалась кровь, пролитая во время того жуткого истязания?
— Благодаря этому ты и вырвалась из банды?
Нобуэ молча кивнула.
— Если можно, скажи, как ты вообще с ними связалась?
— Да так как-то… — Нобуэ пожала плечами. — Должно быть, от скуки. — Девушка сцепила руки на затылке и, откинувшись на спинку скамьи, уставилась в небо. — По выходным… Обычно по субботам. К тому времени Асаба уже бросил школу, но я все еще посещала занятия ради проформы и очень радовалась субботам. В школе была тоска зеленая.
— Вы с Асабой учились в одной школе?
— Нет, я ходила в школу для девочек. Асаба посещал общую школу для мальчиков в округе Синагава. — Нобуэ сухо рассмеялась. — Мы годились лишь на то, чтобы учиться в школах для придурков.
Дзюнко не засмеялась в ответ. Вместо этого она уставилась на окурки сигарет у них под ногами. Нобуэ путала два разных условия: ведь отметки и способности — отнюдь не одно и то же. Кроме того, хорошие отметки вовсе не говорят о том, хороший ты человек или нет. Тот Кейити Асаба, с которым Дзюнко столкнулась в Таяме, был гнусным типом, но отнюдь не придурком. И это сочетание пугало больше всего.
— Сколько всего народу было в шайке?
— Ну, трудно сказать, — пожалуй, точной цифры и не было. К нам иногда присоединялись ребята с разных концов города.
— Понятно. Но вожаком был Асаба?
— Да. Он и еще старший из братьев Такада.
— Старший из братьев?
— Да. Было два брата Такада. Младший был нашего возраста, а старшему тогда было уже двадцать.
— И у старшего Такады была машина?
— Ага. В ней мы и разъезжали повсюду. Когда народу набиралось слишком много и в одну машину все не влезали, кто-нибудь втихаря брал машину у родителей.
— Без водительских прав?
— Без. Глупо, правда? — Нобуэ чуть ли не с вызовом уставилась на Дзюнко.
Дзюнко рылась в памяти. На той заброшенной фабрике в Таяме, не было ли там братьев Такада среди тех троих, кого она сожгла? Были ли двое из них похожи друг на друга при вспышке пламени — последнего, что они видели в жизни?
— Эти братья Такада, они из вашего района?
— Нет. И я не знаю, откуда они. Это были друзья Асабы. По-моему, он учился вместе с младшим братом. Его личное имя было Дзюнити, но мы звали его просто Дзюн. Старшего мы называли Большой Брат. Вообще-то, я даже никогда не слышала, чтобы кто-то называл его по имени.
— Они все были там, когда тебе порезали спину?
— Да, конечно. — Нобуэ скривила рот и горько рассмеялась. — Пока Асаба занимался моей спиной, а Дзюн держал за ноги, Большой Брат просто сидел и курил.
Дзюнко невольно подняла глаза и посмотрела на Нобуэ. Та вытащила очередную сигарету.
— Похоже, что главарем был все-таки старший брат, — задумчиво сказала Дзюнко.
После нескольких безуспешных щелчков зажигалкой появился язычок пламени, и Нобуэ глубоко затянулась.
— Ну не знаю… Я всегда считала, что главарем был Асаба. Когда они истязали меня, мне показалось, что Большой Брат попросту боялся участвовать в этом. Они все боялись — все, кроме Асабы.
— Но…
— Я тогда орала и визжала, истекая кровью, и Дзюн дрогнул. Он сказал Асабе: «Прекрати!» — и Асаба отстал от меня и кинулся за ним с ножом. Вот тогда я и вскочила на ноги и бросилась бежать. — Голос Нобуэ звучал без всякого выражения. — Я неслась из последних сил. Я даже не знала, куда бегу, просто хотела убежать как можно дальше, все равно куда. Асаба погнался за мной, потом вернулся к машине. По-моему, он собирался преследовать меня на машине. Если бы он поймал меня, наверняка убил бы. Раны на спине болели невыносимо, я даже не могла выпрямиться, но останавливаться было нельзя, и я все бежала и бежала. В это время на дороге показался грузовик, и я замахала руками, чтобы остановить его…
— Где это происходило?
— Знаешь свалку возле реки Вакасу?
— Это в Токио?
— Да, неподалеку отсюда, в округе Кото. Ну, рядом с островом Сновидений.
— И вы ездили туда? Что там можно делать?
— Там водятся вот такие крысы! — Нобуэ развела ладони примерно сантиметров на тридцать, демонстрируя величину крыс. — И хвосты у них длиннющие, вот такие. Мы их гоняли, убивали, пристреливали… — Нобуэ осеклась и зажала рот рукой.
Дзюнко внимательно смотрела на нее, не отводя глаз:
— У кого-то из вас было оружие?
Нобуэ не ответила.
— Было, так ведь? Да ладно тебе. Меня этим уже не удивишь. Я подозревала нечто в этом роде.
— Но откуда? — удивилась Нобуэ. Потом она вытаращила глаза и разинула рот. — Как ты догада… Эта рана у тебя на плече — это Асаба стрелял в тебя? Это он?
Дзюнко помолчала, прижимая руку к раненому плечу, а затем настойчиво продолжила расспросы:
— У Асабы было оружие?
Нобуэ молча кивнула.
— Значит, когда он порезал тебя, пистолет уже был.
— Да.
— Как-то странно, тебе не кажется? Тебя спас водитель грузовика, значит, должна была вмешаться полиция. Между тем этого не произошло, так? Ну да, в меня стрелял Асаба. И пистолет все еще у него. Ты говоришь, все это произошло год назад. Почему не вмешалась полиция?
Нобуэ заволновалась, и Дзюнко догадалась, в чем дело. Догадка ошеломила ее.
— Ты не заявила в полицию?
— Э-э…
— Но почему? Почему? Ведь водитель грузовика, подобрав тебя, должен был отвезти тебя в полицию — или в больницу. Он что, не сделал этого?
Нобуэ беспомощно хихикнула:
— Этот водитель, он вез туда мусор, не имея на это права. Он бы здорово вляпался, если бы вмешалась полиция.
Противозаконный вывоз мусора.
— Значит, в полицию ему ходу не было, так? С больницей тоже могли возникнуть осложнения… Но он остановился, увидев меня в слезах и крови… Он ведь мог просто проехать мимо, но он остановился. Приятный пожилой человек. Он довез меня прямо до дому, хотя тут же умчался прочь. Об остальном позаботились мои родители.
— Родители тоже не стали обращаться в полицию?
Нобуэ замерла, как будто ее током ударило, и лицо ее, когда она вновь повернулась к Дзюнко, было очень серьезным.
— Это я попросила их не обращаться, — ровным голосом произнесла она.
— Почему?
— Я знала, что, если мы заявим в полицию, нам всем троим не жить.
Дзюнко снова всмотрелась в черное пятнышко в правом глазу Нобуэ. Оно выглядело как точечный ожог.
— Ты уверена, что поступила правильно? — тихо спросила она.
— Во всяком случае, я рада, — еле слышно сказала Нобуэ. — Я не знаю, правильно это или нет, но я рада. Ведь мы остались живы. — Она едва заметно пожала плечами и продолжила: — Я сбежала и добралась домой. Потом позвонил Асаба. На следующий день или через день, не помню. Папа велел ему оставить меня в покое. Он сказал, что, если они не отстанут от меня, он обратится в полицию.
