Стивен Кинг - Темная половина
Как правило.
Но правила затем и существуют, чтобы нарушаться. Порой молния все-таки бьет дважды в одно и то же место, и время от времени в маленьких городках случаются убийства, которые не раскрыть сразу же, на месте… Убийства вроде этого.
Возможно, Пэнгборну придется подождать.
2Офицер Норрис Риджвик вылез из своей тачки, припарковав ее прямо за машиной шерифа, и подошел к Пэнгборну. Сигналы вызова на двух полицейских рациях разрывали теплый весенний воздух.
— Рэй едет? — спросил Пэнгборн. Рэй был Рэем Ван Алленом — окружным медицинским экспертом и коронером.
— Ага, — сказал Норрис.
— Как там с женой Хомера? Кто-нибудь уже сообщил ей?
Спрашивая, Пэнгборн отгонял мух от задранного кверху лица Хомера. Впрочем, от лица осталось немного — один выступающий вперед как клюв нос. Если бы не протез вместо левой руки и не золотая челюсть, когда-то занимавшая свое место во рту Гэмэша, а теперь осколками рассыпавшаяся по его заросшей щетиной шее и рубашке на груди, Пэнгборн сомневался, чтобы его узнала бы родная мать.
Норрис Риджвик, отдаленно напоминавший депутата Барни Файфа из старого спектакля «Энди Гриффит», пошаркал ногами и уставился на собственные ботинки так, словно они вдруг вызвали его живейший интерес.
— Ну… Джен сейчас на открытом дежурстве, а Энди Клаттербак — в Ауберне, в окружном суде…
Пэнгборн вздохнул и поднялся на ноги. Гэмэшу шестьдесят… было шестьдесят семь лет. Он жил с женой в маленьком ухоженном домике возле старого железнодорожного депо, меньше чем в двух милях отсюда. Дети давно выросли и разъехались кто куда. Это миссис Гэмэш позвонила сегодня ранним утром в офис шерифа, чуть не плача, и сказала, что проснулась в семь часов и обнаружила, что Хомер, ложившийся иногда в бывшей детской, поскольку она частенько храпела во сне, этой ночью вообще не возвращался домой. Вечером, он, как обычно, отправился играть в шары со своими приятелями и должен был вернуться домой около полуночи, самое позднее — в половине первого, но все постели пусты, а его фургона нет ни перед домом, ни в гараже.
Шейла Бригхэм, дневной диспетчер, доложила по рации о звонке шерифу Пэнгборну, и он воспользовался платным телефоном на заправочной станции «Сонни Джэкетс Сануко», где заправлялся в тот момент, чтобы отзвонить миссис Гэмэш.
Она сообщила ему все, что его интересовало о фургоне: «Шевроле-пикап», 1971-го года, белый, с коричневой грунтовкой на местах, где проступила ржавчина, с чехлом от ружья в кабине, номер 96529 Q. Он тут же передал это по рации всем дежурным офицерам (всего трем, поскольку Клат давал свидетельские показания в Ауберне) и пообещал миссис Гэмэш связаться с ней, как только у него будут какие-нибудь новости. Ее сообщение не очень взволновало его. Гэмэш любил побаловаться пивком, особенно за игрой в шары со своими приятелями, но он был не полный идиот. Если бы он принял больше, чем того требует безопасность за рулем, он наверняка заночевал бы на диване в гостиной у одного из своих дружков.
Правда, оставался один вопрос. Если Хомер решил заночевать у приятеля, почему он не позвонил жене и не сказал об этом? Разве он не знал, что она будет беспокоиться? Что ж, может, было уже поздно и он не хотел ее будить. Такая версия была приемлема. Впрочем, лучше было бы, думал Пэнгборн, если бы он все-таки звонил, а она уже сладко спала, и дверь, отделяющая ее от единственного телефонного аппарата в доме, была закрыта. Да, еще сюда можно добавить вероятность того, что храпела она, как гонщик, выжимающий семьдесят в час на большаке.
Пэнгборн попрощался с расстроенной женщиной и повесил трубку, подумав, что ее муж объявится самое позднее к одиннадцати, со смущенным видом и с большого похмелья. И когда он появится, Эллен лизнет его своим шершавым язычком. Пэнгборн полагал, что это вполне заслуженная награда, если у него все-таки хватило ума не садиться за руль и не трястись тридцать миль от Южного Парижа до Кастл-Рока под градусом.
Примерно через час после звонка Эллен Гэмэш ему стало казаться, что в своем первоначальном подходе к ситуации он чего-то не учел. Если Гэмэш остался спать у приятеля, то, скорее всего, он сделал это впервые, иначе, подумал Алан, его жене самой пришло бы это в голову и она уж наверняка подождала бы подольше, прежде чем звонить шерифу. А потом Алана вдруг ударило: все же Хомер Гэмэш был несколько староват, чтобы менять свои привычки. Если он провел ночь не дома, то должен был делать это и раньше, но, судя по звонку его жены, он так никогда не поступал. Если же он и раньше имел обыкновение надираться и садиться за руль, чтобы добраться до дому в таком состоянии, он, по всей вероятности, так и сделал бы прошлой ночью, но… не сделал.
Стало быть, старый кобель все-таки выучился новому трюку, подумал он. Это бывает. А может, он просто принял больше, чем всегда. Черт, он мог и выпить-то, как обычно, а развезло его больше. Говорят, это случается.
Он попробовал выкинуть из головы Хомера Гэмэша, хотя бы ненадолго. У него было полно бумажной рутины на письменном столе, но он сидел и, катая по столу карандаш, думал о старом пне, болтающемся где-то на своем пикапе, об этом старом пне с ежиком седых волос на голове и искусственной рукой взамен натуральной, которую он потерял в местечке под названием Пусан в необъявленной войне, случившейся, когда большая часть нынешнего урожая ветеранов Вьетнама еще барахталась в своих мокрых желтых пеленках… Да, эти мысли не способствовали процессу разборки бумаг на столе, как, впрочем, и не помогали в поисках Гэмэша.
И тем не менее, он уже был на пути к маленькому закутку Шейлы Бригхэм, собираясь попросить ее дозвониться до Норриса Риджвика и выяснить, не узнал ли чего-нибудь Норрис, когда тот позвонил сам. То, что доложил Норрис, превратило ручеек смутного беспокойства Алана в бурный холодный поток. Это засело у него в кишках и заставило слегка оцепенеть.
Он всегда насмехался над теми, кто болтает о телепатии и предзнаменованиях в популярных радиопрограммах «звоните нам», — насмехался, как это делают все, для кого полунамеки и предчувствия настолько стали частью повседневной жизни, что они едва могут распознать их, когда сами ими пользуются. Но если бы его спросили тогда, что он думает о Хомере Гэмэше, он ответил бы: «Когда позвонил Норрис, я… Ну, словом, я тогда начал понимать, что старик или здорово пострадал, или мертв. Скорее — второе».
3Норрис совершенно случайно остановился возле фермы Арсеналов на 35-м шоссе, приблизительно на милю южнее Городского кладбища. Он и в мыслях не держал Хомера Гэмэша, хотя ферма Арсеналов была всего в трех милях от дома Гэмэша и, если бы Хомер прошлой ночью возвращался домой обычным маршрутом из Южного Парижа, он непременно проезжал бы мимо Арсеналов. Норрис полагал, что вряд ли кто-то из Арсеналов видел Хомера ночью, поскольку, если бы его там видели, он прибыл бы домой целый и невредимый десятью минутами позже.
Норрис остановился возле Арсеналов лишь потому, что они держали возле дороги лучший во всех трех близлежащих городках продуктовый лоток. Он принадлежал к той редкой породе холостяков, которые любят готовить, и у него была страсть к свежему душистому горошку, так что он просто хотел узнать, когда тот появится в продаже. И просто на всякий случай после главного вопроса он спросил у Долли Арсенал, не видела ли она случайно прошлой ночью фургон Хомера Гэмэша.
— А знаете, — сказала миссис Арсенал, — забавно, что вы упомянули о нем, потому что я его видела. Поздно ночью, или… Нет, теперь, когда я вспоминаю, то думаю, это было уже ранним утром, потому что Джонни Гарсон все еще красовался на экране, но уже двигался к концу. Я как раз собиралась соорудить для себя еще одну порцию мороженого, поглядеть еще чуть-чуть на шоу Дэвида Леттермана и лечь спать. Я неважно сплю последнее время, и тот мужик на другой стороне дороги действовал мне на нервы.
— Что это был за человек, миссис Арсенал? — с неожиданным интересом осведомился Норрис.
— Не знаю… Просто какой-то человек. На вид он мне не понравился. Я его толком и не разглядела, но все равно он мне не понравился — каково, а? Я знаю, звучит глупо, но этот приют для душевнобольных на Джанипер-Хилл совсем близко, и, когда видишь одинокого мужчину на загородном шоссе почти в час пополуночи, этого вполне достаточно для того, чтобы немножко занервничать, пусть он даже и был в костюме.
— А что за костюм был на нем? — начал было Норрис, но замолк, так как понял, что задавать вопросы бесполезно. Миссис Арсенал была болтливой деревенской старушкой и обрушила на Норриса Риджвика неиссякаемый фонтан своего красноречия. Он решил терпеливо ждать и по ходу дела стараться выловить все, что можно, а потому достал из кармана блокнот.
— В каком-то смысле, — продолжала она, — этот костюм заставил меня еще больше нервничать. Что-то тут не то, когда мужчина стоит в костюме в такой час, если вы меня понимаете. Наверно, не понимаете, наверно, вы думаете, что я просто глупая старуха, и, быть может, так оно и есть, но за минуту или за две до того, как подъехал Хомер, мне почудилось, что тот человек собирается подойти к дому, и я встала и не поленилась проверить, хорошо ли заперта дверь. Он так оглядел дом… Ну, вы понимаете, кинул такой взгляд, я сама видела. Я думаю, он посмотрел, потому что, наверно, увидел, что свет в окне еще горит, хотя было уже так поздно. Может быть, он и меня разглядел, ведь занавески-то почти прозрачные. Я разглядеть его лицо не могла — ночью луны не было, а в то, что здесь когда-нибудь поставят уличные фонари, я не верю, не говоря уже о кабельном телевидении, знаете, какое есть в больших городах, — ну, так вот, но я видела, как он оглянулся. А потом он начал переходить дорогу… Ну, во всяком случае я подумала, что он это делает или собирается сделать, если вы меня правильно понимаете, и… я подумала, что он постучится в дверь и скажет, что у него сломалась машина и нельзя ли, дескать, позвонить отсюда, и что бы мне, интересно, пришлось делать, если бы он так и поступил, и стоило ли вообще отвечать на стук в дверь. Наверно, я просто глупая старуха, потому что у меня из головы не идет эта передача «Алфред Хичкок представляет», где был такой псих, помните, который умудрялся заговаривать птичек, чтобы они слетели к нему с деревьев, но еще он всегда пользовался топором, когда разрубал на куски свои жертвы, а куски, помните, клал в багажник машины, и поймали его только потому, что у него не работал задний подфарник или что-то в этом роде, но… С другой стороны мне…
