Грегг Гурвиц - Сирота Х. Человек из Ниоткуда
– Это окружной прокурор Мия Холл. Мне немедленно нужен отчет. – Она нажала на «отбой», откинулась на сиденье и вздохнула. – Спасибо вам. Вы спасли мою задницу, правда. – Женщина несколько раз нажала на стеклоподъемник, но ничего не произошло. – А почему окно не открывается?
Потому что оно не могло открываться после того, как Эван поставил внутри дверей кевларовые пластины. Сами окна были сделаны из пуленепробиваемого стекла. У «Форда Ф-150» была усиленная подвеска, способная компенсировать большой вес, и, будучи одной из самых продаваемых моделей в Америке, эта машина ни у кого не вызывала подозрений. Эван изменил в конструкции еще кое-что: убрал системы безопасности и отключил датчики в бамперах, останавливавшие подачу топлива при столкновении. Чтобы защитить радиатор и охладитель, он поставил впереди на машину выполненный на заказ «кенгурятник». Если шины проколются или будут прострелены, резина автоматически заклеится при помощи специального состава, выделяющегося на каждом повороте колеса, а в качестве меры предосторожности для этой меры предосторожности внутри имелась скрытая «вторая шина». Под кузовом пикапа были спрятаны прямоугольные выдвижные ящики, в которых можно было незаметно хранить экипировку. Машина Эвана походила на него: она была готова к любым неожиданностям, но не привлекала к себе внимания.
Мия вновь нажала на кнопку.
– Мм?
– Оно сломано, – ответил Эван.
– Оу. – Взгляд женщины скользнул по рукаву его свитера. – А где пятно? То, что было на прошлой неделе?
Эвану потребовалось мгновение, чтобы понять: Мия говорила о пятне крови, которое она заметила в лифте. Да и что он мог ей ответить? Что у него в шкафу полдюжины одинаковых черных свитеров?
– Отстиралось, – ответил Эван.
– Виноградный сок отстирался? – Мия недоверчиво посмотрела на него, а потом откинулась в кресле, только сейчас заметив пробку. – Ох, – сказала женщина. – Почему вы не поехали через Сепульведу?
* * *Эван, не глуша мотора, ждал у бордюра рядом с небольшим дощатым домиком. Наконец Мия с Питером вышли из парадного входа. Волосы мальчика все еще пребывали в беспорядке после инцидента со скотчем. За спиной Питера возвышался рюкзак размером с него самого, грозивший вот-вот опрокинуть мальчугана на спину. Пока Эван помогал ему и Мие забраться на заднее сиденье, в ее телефоне зазвучала мелодия из «Челюстей». Женщина, нахмурившись, поглядела на экран, а потом на Эвана.
– Простите. Это конфиденциальный разговор.
– Мне нужно…
– Да, я знаю. Купить водки. Секундочку, пожалуйста. – И Мия отошла от машины, не дав ему ответить.
На заднем сиденье было тихо. Эван посмотрел на Мию, которая вышагивала по газону перед домом, прижав телефон к щеке и неистово жестикулируя. Не похоже было на то, что она собиралась заканчивать разговор.
Эвану пришлось поправить зеркало заднего вида, чтобы видеть Питера. Мужчина прокашлялся.
– Твоя мама, похоже, много работает, а?
– Да. Сажает в тюрьму убийц и все такое. Этот парень кого-то застрелил. Как вообще так можно поступать?
– Два выстрела в грудь, потом один в голову на случай, если на нем был бронежилет.
Питер сглотнул.
– Я хотел сказать: как можно просто взять и убить кого-то?
– Практика. Полагаю, это требует много практики.
– Не понимаю я людей, которые вредят другим людям. – Питер прикоснулся к своей руке, и рукав его футболки задрался, обнажая синяк на бицепсе.
Эван вспомнил, что каждый раз, когда он встречал мальчика, у того были какие-то травмы – царапина на лбу, ссадина на локте, – и только сейчас он увидел картину целиком.
– Это не из-за доджбола, верно?
Большие черные глаза Питера изучающе оглядели Эвана. Затем мальчик кивнул.
– Он пятиклассник. Что мне делать?
– Бей его в колено.
– Правда?
– Если он больше тебя, да. Но я шучу. Я имею в виду, шучу о том, что нужно делать.
– Оу. Но тогда что мне делать?
– Не знаю. Спроси у своей мамы.
– Ну да, конечно.
Мия была уже на другой стороне двора. Повернувшись к машине спиной, она то и дело раздосадованно всплескивала руками. Похоже, разговор был не очень приятным. Эван нетерпеливо побарабанил пальцами по рулю и подумал о том, что сейчас делают Кармен и Морена. Наверное, едут к тетушке или уже у нее. В безопасности. Эван вспомнил, как дернулась рука Чемберса, когда тот падал на полиэтиленовую подстилку, а также выражение его лица, выхваченное из тьмы тремя вспышками выстрелов: шок, затем страх, затем осознание.
Тем временем Питер что-то сказал ему.
– Что? – Эван поднял глаза и посмотрел в зеркало на мальчика.
– …всякий раз, когда он начинает задираться. Я думаю, что сейчас я что-нибудь с этим сделаю, – продолжал Питер, – постою за себя. Но этого никогда не происходит.
Эван почувствовал острое желание закончить этот разговор, убраться из Тарзаны, вернуться домой в свою кухню и смешать себе мартини, чтобы кристаллики льда осели на стенках шейкера. Питер барабанил пятками по сиденью, выбивая унылый ритм. Эван посмотрел на мальчика и почувствовал, как в груди у него что-то сжалось.
– Знаешь, какие три слова в английском языке главные?
Питер посмотрел на него.
– В следующий раз, – сказал Эван. – Все может измениться. И не только к лучшему, верно? Ты можешь выиграть в лотерею, или тебя переедет БТР.
– Что такое БТР?
– Бронетранспортер.
– Оу.
– Но дело вот в чем. «В следующий раз» означает, что для тебя открыт весь мир. «В следующий раз» – это возможность. «В следующий раз» – это свобода.
Наконец Мия распахнула дверь со стороны пассажирского сиденья, забралась внутрь и нетерпеливо постучала по приборной панели.
– Ну что, поехали?
* * *Питер спал у Мии на руках. Она кое-как смогла дотащить его от лифта до квартиры. Подойдя к двери, женщина повела бедром в сторону Эвана и громко прошептала:
– Ключи в сумочке. Быстрее. Быстрее!
Женская сумочка, полная разнообразных личных вещей… Эван секунду поколебался, прежде чем запустить руку в неизведанные недра.
– Нет, в боковом кармане. В другом боковом кармане. Нет, это от рабочего кабинета. Да, вот эти. Спасибо. Вы просто душка.
Едва дверь открылась, женщина вошла внутрь, толкнув ее боком и оставив ключи в замочной скважине. Эван вынул их и проследовал в квартиру за Мией, чтобы занести ключи внутрь.
– Простите, – прошептала она, обернувшись через плечо. – Заходите. Только не заглядывайте в ванную. – Мия указала на дверь подбородком. – Оказывается, пластилин не проходит в слив.
С этими словами она скрылась в комнате Питера, оставив Эвана в гостиной одного. Он положил ключи на стол и повернулся, чтобы уйти, но затем заметил одну из цитат, приклеенную у телефона на стене. Она была написана почерком Мии: «Следуй за тем, что важно, а не за тем, что выгодно».
Насколько эти правила отличались от Заповедей, по которым жил он! Написанные женской рукой, наклеенные на стены и холодильник… Как там сказала Мия? «Довольно хлопотно растить человеческое существо». Эван задумался об этой другой жизни по другим правилам, о той дороге, на которую ему не довелось ступить. Затем снова прочел записку и решил: какого черта!
Эван не ушел. Вместо этого он уселся на диван и принялся ждать в тишине.
Через несколько минут Мия, потягиваясь, вышла из комнаты Питера.
– О господи, он так быстро растет!
Женщина прошла на кухню и вернулась с двумя бокалами вина, один из которых протянула Эвану.
– Слава богу, что Питер – хороший мальчик, – сказала она, присев на диван рядом с гостем и сделав глоток.
Эвану показалось, что она хочет что-то добавить, и он не стал ее прерывать.
– Мы с мужем не могли иметь детей, поэтому усыновили Питера через год после свадьбы. – Мия наклонилась, ставя стакан на стол, и ее юбка задралась на несколько дюймов выше коленей. – Мы как раз купили дом, – продолжила женщина, собирая волосы в хвост и завязывая их лентой, которую она сняла с запястья. – Рак поджелудочной. Не так должна была закончиться эта история, верно? – Мия положила руки на колени. – Но именно так она закончилась.
Ночник, висевший на противоположной стене, освещал ее густые каштановые волосы, подсвечивая кончики. Эван обратил внимание на изгиб ее шеи, на родинку на виске, на то, как Мия поджимает пухлые губы. Он и раньше замечал в ней многое, но на это обратил внимание впервые.
– Вы жалеете?
– О том, что вышла замуж? Нет, ни минуты. – Она задумчиво прикусила нижнюю губу. – Я скажу вам, о чем я жалею. Не о ссорах – ссоры неизбежны. О глупых ссорах. Вроде тех, когда начинаешь выяснять, говорил ли он со мной за обедом снисходительно и просила ли я его отметить эту дату в календаре. Эта глупая ругань… Потом мы весь день ходили надутые. Столько потерянного времени… – Женщина покачала головой, и у нее в волосах заиграли отблески света. – Поймите меня правильно. Конечно, это был настоящий брак с настоящими проблемами, но мы любили друг друга. О да, я любила его. Мужик может любить миллион женщин, однако мужчина, настоящий мужчина, любит лишь одну, но в миллион раз сильнее, – произнесла Мия, вновь потянувшись за бокалом. – Ох, боже мой, знаете… Было бы куда проще, если бы он бросил меня. Если бы ушел к какой-нибудь секретарше.
