Лорел Гамильтон - Голубая Луна
– Вы платите большие деньги, миз Блейк, особенно если я все-таки возьмусь за дело. Полагаю, вы и мистер Зееман были близки в той или иной степени.
– Это долгая история, – сказала я. – Сейчас мы практически ненавидим друг друга.
– Куча денег за того, кого вы ненавидите, – сказал он.
– Хоть вы не начинайте, ладно? – попросила я.
Он снова рассмеялся, и смех его казался более естественным, чем речь, почти хохот. Возможно, он не вырабатывал его для зала суда, как вырабатывал этот богатый раскатистый голос.
– Я пришлю сообщение, миз Блейк. Вероятнее всего я позвоню.
– Позвоните мне, даже если он скажет нет. Во всяком случае, я буду знать, чего ждать, когда приеду в тюрьму.
– Вы поедете, даже если он откажется вас видеть? – спросил Белизариус.
– Ага, – ответила я.
– Не дождусь нашей встречи, миз Блейк. Вы меня заинтриговали.
– Могу поспорить, вы говорите это всем девушкам.
– Очень немногим, миз Блейк, – и он повесил трубку.
Джейсон вышел из ванной, когда я закончила говорить. Он был одет в приличный костюм. Я никогда не видела его в чем-либо кроме футболки и джинсов, или кожи, или и того меньше. Было по крайней мере странно видеть его в темно-синем костюме, белой сорочке и тонком белом галстуке с симпатичным мелким рисунком. Если присмотреться поближе, галстук был шелковым, а на узоре были изображены цветки лилии. Я знала, кто выбирал галстук. Этот костюм был одним из лучших выборов одежды, а в этом смысле Жан-Клод всегда превосходил меня на порядок вне зависимости от того, какой бы подходящий к случаю наряд я бы ни выбрала.
Он застегнул верхнюю пуговицу пиджака и пригладил руками свои светлые волосы.
– Как я выгляжу?
– Как человек, – покачала головой я.
– А ты будто удивлена, – ухмыльнулся он.
– Просто никогда не видела, чтобы ты выглядел по-взрослому, – улыбнулась я.
Он сгримасничал и надул губы.
– Ты видела меня почти голым, и я не выглядел по-взрослому?
Я покачала головой и невольно улыбнулась. Пока он переодевался в ванной, я сделала то же самое в спальне. На красной рубашке я обнаружила несколько темных пятен крови. Они могут стать черными, когда высохнут, и станут еще заметнее, поэтому я замочила блузку в раковине. Что бы там ни говорили, на красном кровь отлично видно.
Черные джинсы смогли избежать подобной участи. Несколько пятнышек крови сложно найти на черном. Черный и темно-синий лучше всего скрывают кровь. Мне кажется, темно-коричневый тоже должен, но у меня не так много вещей этого цвета, чтобы утверждать с уверенностью.
Чистая блузка была бледного, почти ледяного, лилового цвета. Это был подарок от моей мачехи Джудит. Когда я открыла коробку на Рождество и увидела бледную блузку, то подумала, что она снова купила мне еще один предмет туалета, который будет лучше смотреться на ее теле светловолосой снежной королевы, чем на моем темном. Но чистый нежный цвет действительно смотрелся неплохо. Я даже была достаточно признательна, чтобы сказать Джудит, что ношу ее. Думаю, это был первый подарок за десять лет, который я не обменяла. Мои подарки она по-прежнему искала в разделе от 0 до 8. Ну да ладно.
Черные брюки с поясом, достаточно широким для браунинга, шире, чем диктует мода, черные ботинки, и я была готова. Я нанесла совсем немного косметики: тени для век, тушь, немного румян и помаду. Я старалась не думать, почему я так наряжаюсь. Определенно не для местных копов. Для местных мы с Джейсоном были слишком разодеты. Конечно, появись мы в джинсах и футболках, мы были бы недоодеты. Когда идешь на встречу с полицейскими, лучшая одежда – это униформа с приколотым удостоверением. В любом другом случае за своего не сойдешь.
В Вашингтоне обсуждается закон, который может дать истребителям вампиров статус федерального агента. Его усиленно проталкивает сенатором Брустером, чью дочь покусал вампир. Разумеется, он так же настаивал на отмене закона, признающего право вампиров быть законными гражданами. Федеральный статус для истребителей – возможно. Отмена закона о правах – не думаю. Вампиры должны сделать что-то поистине ужасающее, чтобы дать достаточно сильный козырь антивампирскому лобби.
В марте истребители получили официальные лицензии. Но поскольку убийство не считается федеральным преступлением, лицензии эти действуют только в пределах штата.
Я-то понимала, насколько истребителю нужен федеральный статус. Мы не просто убиваем, мы охотимся. Но как только мы пересекаем границу штата, сразу оказываемся на зыбкой почве. Наш ордер действует только вместе с соглашением об экстрадиции, полученным в штате, границу которого мы пересекли. Я бы предпочла получать новый ордер каждый раз при пересечении границы. Но это отнимает много времени, зачастую вампир перемещается в другой штат, и все приходится начинать заново.
Один предприимчивый вампир проехал через семнадцать штатов, прежде чем его удалось поймать и казнить. А обычно бегут, если бегут, через два или три. Вот поэтому большинство истребителей вампиров имеют лицензии более чем в одном штате. В некотором роде, у каждого из нас есть своя территория, как у вампиров. На своей территории мы убиваем, за ее пределами это работа кого-то другого. Но нас всего лишь десятеро, и это не много для страны с практически самым большим числом вампиров в мире. Это не отнимает много времени. Большинство из нас работает днем. Я имею в виду, если бы вампиры доставляли слишком много проблем, они никогда не получили бы легального статуса. Но чем больше на твоей территории вампов, тем выше уровень преступности. То же, что и с людьми.
Необходимость останавливаться всякий раз, когда мы покидаем свою территорию, значительно усложняет работу. Не имея статуса сотрудника полиции, мы не можем включиться в расследование без приглашения. Иногда нас зовут лишь тогда, когда число трупов становится чертовски большим. На моей памяти самое большое число жертв вампира равнялось двадцати трем. Двадцать три человека погибли, прежде чем мы смогли его поймать. Но бывает и хуже. Возвращаясь в пятидесятые, Джеральд Мэллари, своего рода мэтр в нашем деле, уничтожил «Поцелуй вампиров», убивших более сотни человек. «Поцелуй вампиров» – это как «стая гусей», название группы особей одного вида. Поэтично, правда?
Зазвонил телефон. Я сняла трубку, и это был Белизариус.
– Он хочет видеть нас обоих. Я постараюсь добиться каких-нибудь результатов уже к вашему приезду.
Он повесил трубку.
Я глубоко вдохнула носом и выдохнула через рот.
– Что-то не так? – поинтересовался Джейсон.
– Все нормально.
– Ты нервничаешь перед встречей с Ричардом, – заметил он.
– Не будь таким чертовски проницательным.
– Прости, – ухмыльнулся он.
– Черта с два, – сказала я. – Пойдем.
И мы пошли.
6
Из-за того, что пришлось вести незнакомый фургон по узкой дороге, поездка в Маертон заняла больше, чем должна была. И это меня бесило. Наконец, Джейсон не выдержал:
– Можно, я поведу? Мы хоть до темноты доберемся.
– Заткнись, – попросила я в ответ.
Он заткнулся, стараясь улыбаться не слишком широко.
Так или иначе, до Маертона мы добрались. Город по сути состоял из одной главной улицы с твердым покрытием, которая подозрительно напоминала зажатое меж домов двухполосное шоссе. На улице даже был светофор, обозначающий перекресток с разводами рыжей пыли от гравиевой дороги поменьше. Единственный достопримечательный светофор заставлял не пропустить два местных общепита и закусочную, толпа в которой превосходила, пожалуй, даже количество народа в «Дайери Квин». Похоже, кормили неплохо, а «Дайери Квин» здесь не было.
Как добраться до участка, мне объяснил Джамиль. Нужно было ехать по главной улице и повернуть направо. Захочешь – не пропустишь. Когда кто-нибудь так говорит, означать это может одно из двух: или он прав и все очевидно, или пункт назначения запрятан так надежно, что без подробной карты, где нужная точка отмечена крестиком, его ни за что не найти.
На светофоре я повернула направо. Фургон ухнул в рытвину и с трудом начал двигаться дальше, как большая зверюга, шагающая через реку вброд. Гравиевая дорога была действительно главной улицей городка. По одной ее стороне теснились здания с высоким деревянным тротуаром перед ними. Я заметила бакалейную лавку и магазинчик столярных изделий, где продавали мебель ручной работы. Перед магазинчиком красовался потрясающий стул, на боках которого виднелись темные участки остатков коры.
Очень по-деревенски. Очень стильно. В следующей лавке торговали травами и домашним вареньем, правда, сейчас было неподходящее время года. Вдоль другой стороны располагались дома. Выглядели они не в стиле Среднего Запада, который захватил уже большую часть Юга. Дома были в основном одноэтажные, из шлакоблоков, на фундаменте из красного кирпича, крытые гонтом выцветшего белого или серого цвета. В одном из двориков на лужайке выводок керамических оленей и компания гномов расположились так тесно, словно владельцы собирались их продавать.
