Джон Катценбах - Во имя справедливости
Минуты тянулись бесконечно, как часы.
Браун стоял на коленях перед трупом убийцы, стараясь прийти в себя. На земле валялся выпавший из мертвой руки Фергюсона короткоствольный револьвер. Увидев его, Тэнни вспомнил смех Брюса Уилкокса, вновь услышал его голос. Лейтенант понял, что Фергюсон мог заполучить это оружие только одним способом, и чуть не заплакал. Покосившись на труп убийцы, Браун пробормотал:
— А ты, сволочь, хотел застрелить меня из револьвера моего товарища. Но его оружие тебя не послушалось…
Рана на ноге Фергюсона была серьезной, далеко он все равно не ушел бы. Случайный выстрел Кауэрта погубил Фергюсона в неменьшей степени, чем две пули полицейского.
Тэнни приложил себе ко лбу холодный ствол своего револьвера. Взглянув на Фергюсона, он пробормотал: «Кем же ты был?» — словно труп мог ему ответить. Потом лейтенант Браун повернулся и пошел назад, туда, где его ждали Шеффер и Кауэрт. Отойдя на несколько шагов, он оглянулся, словно хотел убедиться в том, что Фергюсон окончательно умер и не вскочит и не убежит в лес с издевательским смехом.
Тэнни шел медленно. Он только сейчас понял, что уже наступил день. Лучи света, пробивавшиеся сквозь кроны деревьев, освещали тропу. От этого ему стало не по себе. Ему вдруг захотелось спрятаться куда-нибудь в темноту.
Через несколько минут он добрался до прогалины.
Журналист сидел рядом с раненой женщиной. Он снял пиджак и набросил ей на плечи, потому что, несмотря на жаркий день, ее бил озноб. Кровь из простреленного локтя пропитала импровизированную повязку. Андреа была в сознании, но еще не оправилась от болевого шока.
— Я слышал выстрелы, — сказал Кауэрт. — Что произошло?
— Он убежал, — с трудом переведя дух, процедил Тэнни Браун.
— Что?!
— Поймайте его! — простонала корчившаяся от боли женщина.
— Он пошел через болото, — сказал лейтенант. — Я стрелял в него, но не попал.
— Значит, он скрылся? — недоверчиво переспросил журналист.
— Да, скрылся в болоте. Я же предупреждал вас, что там его не найдешь.
— Но я же попал в него! — воскликнул Кауэрт. — Я точно в него попал!
Браун ничего не ответил.
— Я попал в него! — повторил журналист.
— Да, вы в него попали, — негромко проговорил Тэнни.
— Тогда почему… как… — начал Кауэрт, но вдруг замолчал и уставился на полицейского.
Поежившись под его взглядом, Браун взял себя в руки.
— Вы должны вывести ее из леса. Вызовите «скорую», — велел он журналисту. — Рана неопасная, но ее нужно немедленно показать врачу.
— А вы?
— Я схожу туда… Еще раз посмотрю, а потом догоню вас.
— Но…
— В Пачуле мы опубликуем информацию о том, что Фергюсон находится в розыске. Предъявим ему официальное обвинение. Занесем его в национальную компьютерную базу. Сообщим о нем в ФБР. А вы напишете свою статью.
Кауэрт не сводил глаз с полицейского, пытаясь понять, что именно тот скрывает.
— Фергюсон убежал! — настаивал лейтенант Браун.
Внезапно журналиста осенило.
— Вы убили его, — сказал он, — эти выстрелы… Вы его убили.
Тэнни промолчал.
— Вы убили его! — настаивал Кауэрт.
Покачав головой, лейтенант Браун сказал:
— Видите ли, Кауэрт, если Фергюсона здесь убьют, никто не узнает ни о Брюсе Уилкоксе, ни обо всех остальных его жертвах. О Фергюсоне и его преступлениях сразу позабудут. Вместо этого займутся нами — полицейским, совершившим убийство из мести, и журналистом, помогавшим ему ради спасения своей карьеры. Никто не станет слушать о наших подозрениях, предположениях и сгнившей одежде в выгребной яме. Вместо этого захотят узнать, с какой стати мы учинили тут самосуд над человеком. Причем над ни в чем не повинным человеком! А вот если Фергюсон скроется…
— Если Фергюсон скроется, значит, он что-то натворил!
— Совершенно верно!
— Потом его будут ловить! Возникнут вопросы!
— А мы с вами будем на них отвечать.
Глотнув воздуху, Кауэрт сказал:
— А вы все-таки его убили… И я тоже его убил… Мы наконец-то его убили!..
От водоворота мыслей журналисту стало невыносимо жарко. Он вспомнил Фергюсона и слова Блэра Салливана: «Я раздавил вас, Кауэрт!» Потом он вспомнил своих родителей, свою дочь, убитую девочку, исчезнувших детей и все происшедшее.
«Это какой-то кошмар! — подумал он. — Стоит сказать правду — и все идет вкривь и вкось. Стоит солгать — и все в порядке!»
Кауэрту казалось, что он скользит с отвесной скалы. Со скалы, на которую он сам дерзнул карабкаться. Хорошо бы вовремя достать альпеншток и остановить падение.
Журналисту хотелось надеяться на то, что он сможет и дальше жить один с памятью обо всем, что произошло. Но, взглянув на Тэнни Брауна, исследовавшего окровавленную повязку на руке раненой женщины, понял, что не сможет, потому что этот кошмар выпал на долю им обоим. Он даже позавидовал детективу Шеффер, рана которой рано или поздно заживет и от нее не останется ни следа.
— Да, — подумав, пробормотал Кауэрт, — Фергюсон убежал.
Браун промолчал.
— Все было именно так, как вы говорите, лейтенант, — продолжал журналист. — Он скрылся в болоте. Как его тут найдешь?! А потом он куда-то уехал. В Атланту, в Чикаго, в Детройт или Даллас. Ищи ветра в поле!
Наклонившись, Кауэрт осторожно поднял Андреа на ноги, положив ее здоровую руку себе на плечо.
— Напишите об этом статью, — сказал Тэнни.
— Обязательно напишу.
— Напишите ее так, чтобы все в нее поверили.
— Не сомневайтесь, еще как поверят! — вполне миролюбиво пообещал журналист.
Полицейский кивнул, и Кауэрт повел раненую женщину в сторону дороги. Андреа опиралась на журналиста и скрипела зубами от боли, но не жаловалась. Кауэрту было тяжело, но мысли беспорядочным хороводом кружились у него в голове. Надо написать статью так, чтобы детектива Шеффер наградили за храбрость! Ведь она вступила в схватку с жестоким убийцей и получила ранение. Настоящая героиня! На телевидении молоденькая Андреа очень понравится. Пусть ее за это продвинут по службе! Подбирая фразы для своей новой статьи, Кауэрт почувствовал прилив сил. Он уже видел заголовки в газете, и это так воодушевило его, что он даже обнял детектива Шеффер за талию. Проковыляв футов десять, журналист обернулся: лейтенант Браун все еще стоял на краю прогалины.
— Мы правильно поступаем? — спросил у него журналист.
— Правильно? О чем вы говорите! — пожал плечами полицейский. — Во всем этом с самого начала не было ничего правильного. Но разве нам приходилось выбирать?!
— Не знаю, самый ли сейчас подходящий момент для того, чтобы мы наконец стали доверять друг другу, — пробормотал себе под нос Кауэрт, — но выбирать нам действительно не приходится.
Журналист повернулся и повел раненую женщину туда, где ей должны были оказать помощь.
«Конечно, это очень немного, — думал Кауэрт, — но все-таки я помогу хоть одному человеку».
Он старался утешить себя мыслью о том, что, возможно, спас еще немало человеческих жизней.
Тэнни Браун наблюдал за тем, как удаляются журналист и раненая Андреа. Когда они исчезли среди пронизанных солнечными лучами теней, он пошел сквозь кусты к краю болота. Уже через несколько минут он нашел труп Фергюсона.
Вытащить тело убийцы из колючих кустов оказалось делом нелегким. Вода в болоте была холодной, дно было илистым, и в нем вязли ноги. Когда Тэнни это наконец удалось, он оттолкнулся от берега и побрел, волоча за собой труп, к лабиринту деревьев ярдах в пятнадцати от берега. Отдуваясь, Браун тянул и толкал труп убийцы, пока не добрался до места. Собравшись с последними силами, он погрузил тело Фергюсона в воду и затолкал его под корни деревьев. Тэнни не знал, останется ли там труп убийцы навсегда. Наверняка Фергюсон в свое время задавал себе тот же вопрос. Отойдя на несколько шагов, лейтенант обернулся. Трупа не было видно: корни надежно держали его. Видна была одна вода. Солнечный свет пробился сквозь кроны деревьев и на мгновение осветил ее поверхность. Вода засверкала. С легким сердцем Тэнни Браун зашагал прочь.
Примечания
1
«Тампа-Бэй баккэнирс» («Пираты из Тампа-Бэй») — профессиональный футбольный клуб из г. Тампа на западном побережье Флориды. Долгое время выступали очень неудачно.
2
«Дорога вместе» (англ. United Way) — международный фонд, созданный с целью благотворительности.
3
Старый Спарки — прозвище электрического стула (от англ. spark — «искра»).
4
«Солнце уже поднялось над нок-реей» — возникшее в среде моряков Британского флота выражение, смысл которого заключается в том, что пора выпить.
