Юлий Дубов - Большая пайка (Часть первая)
То, что у Ленки было с Платоном, явилось для Сергея совершеннейшей новостью. Внешне отношения между Платоном и Ленкой выглядели абсолютно ровными – как у старых, но не очень близких приятелей. Впрочем, с Платоном иначе и быть не могло.
– Я приблизительно в курсе, – соврал Сергей. – Хотя, конечно, деталей никаких не знаю. Даже не думал, что это сколько-нибудь серьезно.
Из рассказа Виктора получалось, что какое-то время назад между Ленкой и Платоном был очень бурный роман, который около месяца находился в стадии вулканической, а потом постепенно пошел на угасание. И вроде бы Ленка это переживала очень тяжело, потому что часто появлялась на людях с заплаканными глазами. А потом все резко оборвалось. И произошло это потому, что возникла Вика. С тех пор Ленка ненавидит Вику сильнее, чем любого фашиста. Хотя с Платоном у нее точно все закончилось. А Вика про Ленку знает, и ей очень нравится всячески Ленку изводить.
– Понимаешь, – говорил Виктор, – я ведь знаю Вику с тех самых пор, как она только появилась в Институте. Хорошая была девочка – веселая, добрая. Парнями крутила как хотела, но все это без злости. А сейчас, особенно после того, как вышла замуж за своего топтуна, – просто не узнать. Даже когда Ленки рядом нет, Вика постоянно показывает, кто есть царица бала, а уж при Ленке тґак расходится, просто держись... Я иногда боюсь, что Ленка ей при людях в волосы вцепится. Вика и с Тошкой себя поставила – гранд-дама, да и только. Я просто не понимаю, что он в ней находит. Ну, конечно, экстерьер – тут ничего не скажешь. Но ведь стерва – не приведи господь! Если он ей когда-нибудь дорогу перейдет или в чем-нибудь не потрафит – сожрет с костями. Ты заметил, как она Ленку называет? Лену-уля!.. Как горничную... И со всеми остальными так же... Она только Ларри побаивается, потому как не знает, что от него можно ожидать. И еще заметь – Ларри с ней ласковый, обходительный, усами шевелит, смеется. У него, когда он с ней говорит, акцент прорезается. Это он так дурака валяет, а на самом деле чует все, как хорошая гончая. И железно понимает, что у Платона из-за Вики могут быть неприятности. Думаю, что если она какой-нибудь фокус выкинет, Ларри ее схавает, как кот золотую рыбку.
Разговор перешел на Ларри, Вику и иные, менее интересные для Терьяна предметы. Переваривая полученную информацию, Сергей про себя решил, что вечером обязательно поговорит со Ленкой. Но состоялся этот разговор только на устроенном Мусой банкете, где Сергей и Ленка сидели рядом. Когда все основные тосты уже были произнесены, когда зазвучала музыка, а за столом началось неконтролируемое веселье, Сергей вывел Ленку в коридор.
– Ничем ты меня не обидел, – ответила Ленка на прямо заданный вопрос. – А просто все это ни к чему. Я с самого начала знала, что не надо к тебе приходить. Вот мы завтра уедем в Москву, так ты уже через час забудешь, как меня зовут. А если когда-нибудь решишь осчастливить и позвонишь, то придешь ко мне от жены. И уйдешь от меня к жене. И звонить я тебе домой не смогу – не положено. Вот и буду сидеть в белом платьице под елочкой и ждать, когда ты про меня опять вспомнишь. Скажешь – нет?
– Это тебя Платон так выучил? – тихо спросил Сергей, понимая, что Ленка совершенно права и возразить ей нечего.
– Уже успели сообщить? – недобро спросила Ленка. – При чем здесь Платон? Он из всех из вас – самый приличный. А про Цейтлина тебе тоже рассказали? А про Тариева? Ты вообще знаешь, сколько вас у меня было? Сказать? И каждый учил одному и тому же. Так что урок этот я хорошо знаю. Только вот не хотелось бы его с тобой, Сереженька, еще раз проходить. Проводи меня, пожалуйста, обратно к столу.
– Погоди, – не отставал Сергей, настойчиво желая выяснить все до конца. – Так ты говоришь, что все дело во мне? Да? И не потому, что к Платону Вика приехала? Да?
Ленка вырвала руку, повертела ею у виска, крутанула юбкой и ушла в зал, не оборачиваясь.
Завершилось все тем, что Сергей жутко напился. Когда утром он пытался привести себя в сколько-нибудь приличное состояние, чтобы пойти на заключительное пленарное заседание и официальную церемонию закрытия школы, то не мог вспомнить ничего, кроме Федора Федоровича, танцующего с Ленкой. Манера танца не вызывала никаких сомнений в дальнейших устремлениях кавалера. А когда Сергей столкнулся внизу с Виктором, тот окинул его ироническим взглядом и процитировал:
– ...не дождались гроба мы, кончили поход...
Закат
Умер Брежнев.
Великая империя, сцементированная нищетой и ненавистью, раскинувшаяся на пол-Европы и еще на пол-Азии, создавшая свои форпосты на Севере и на Юге, на Востоке и на Западе, отгородившаяся от всего мира видимой и невидимой колючей проволокой, собранная когда-то по кусочкам Иваном Калитой, захватившая необъятное Сибирское ханство при Иване Грозном, ворвавшаяся в оцепеневшую от изумления Европу при Петре, Екатерине и Александре, снова разодранная в лохмотья в огне гражданской войны, поднявшаяся на крови, пролитой во имя грядущего царства справедливости новыми рабоче-крестьянскими полководцами, империя, более полувека грозившая всему миру бронированным кулаком, – эта великая страна, начавшая еще лет десять назад малозаметное движение под уклон, покатилась к пропасти, постепенно набирая скорость.
Наведение порядка и укрепление трудовой дисциплины, объявленные Андроповым первостепенными задачами – задачами, решение которых должно было остановить падение, – провалились с треском. Железный кулак, так хорошо знакомый старшему поколению, поднялся с прежним богатырским замахом, повисел в воздухе и ухнул в пустоту, не прихлопнув даже, а лишь прищемив тех немногих, кто был изловлен органами в магазинах, парикмахерских и банях. Запад, с недоверием отнесшийся к литературному гению нового вождя, но зато хорошо запомнивший его предыдущее место работы, ощетинился крылатыми ракетами. Рейган объявил о разворачивании программы "Звездных войн". Держава приняла вызов: колоссальные, невиданные средства, вырученные за нефть, газ, алюминий, никель, рекой потекли в прорву военно-промышленного комплекса. Монстр, почувствовавший новый прилив жизненных сил, зашевелился, заворочался, повел плечами и смахнул в Японское море попавшийся под горячую руку южнокорейский пассажирский самолет. Мир содрогнулся.
Со смертью Андропова потенциальная энергия, накопленная за короткое время его правления, по всем законам науки перешла в кинетическую. Расстановка сил в высшем эшелоне власти – ввиду очевидной непригодности и недолговечности нового генсека – приобрела характер глобальной стратегической проблемы и отодвинула на второй план судьбу страны. Движение вниз ускорилось многократно.
– Ну, и что теперь? – спросил Муса, когда появились первые слухи о смерти Черненко. – Чем они нас еще удивят?
– Если это правда, – пожал плечами Платон, – и утром объявят официально, послушай, кто будет председателем похоронной комиссии.
– Это еще почему? – поинтересовался Терьян.
– А потому, Сережка, – объяснил Платон, – что есть такая народная примета – кто хоронит, тот потом и командует.
– Справедливо, но не всегда верно, – вмешался Ларри, – товарища Сталина хоронил Лаврентий Павлович. Правда, в то время было что делить.
– Ничего, – сказал Платон, – на их век хватит.
Председателем правительственной комиссии по организации похорон товарища Черненко Константина Устиновича был назначен товарищ Горбачев Михаил Сергеевич. В ярких лучах нового мышления над державой засияла заря перестройки. Страна на мгновение замерла на краю пропасти и накренилась.
Папа Гриша
...Терьян в глубокой задумчивости стоял перед зеркалом. Ему предстояло выбрать галстук из тех четырех, что были у него в наличии. Раньше этим занималась жена, но после развода Сергей оказался в безвыходном положении.
Днем, после защиты кандидатской диссертации, на которой он выступал в качестве первого оппонента, – защищался заместитель директора Завода Григорий Павлович Губанов, – к Терьяну подошел Марк Цейтлин и сказал на ухо:
– Сергей, побойся Бога. Желтый галстук с черной рубашкой и серым костюмом не носят.
Терьян поменял рубашку на голубую, но проблемы выбора галстука это не решило. Поразмышляв еще какое-то время, он решил плюнуть на галстук и поехать в ресторан без него. В конце концов, ресторан – не ученый совет. И папа Гриша, как называли заместителя директора основные участники Проекта, вряд ли будет в претензии.
Банкет по поводу защиты папы Гриши проводился в "Славянском базаре". Этот ресторан оказался чуть ли не единственным бастионом, который устоял перед накатом "нового мышления" на вековые традиции. Антиалкогольная кампания не только привела к исчезновению из магазинов любых напитков и породила, таким образом, очереди не виданной доселе длины, но и вызвала к жизни странное правило, в соответствии с которым в любом ресторане официант пересчитывал всех пришедших по головам и категорически отказывался подавать более ста пятидесяти грамм на душу.
