Джулия Кеннер - Матрица Manolo
«Сижу в темноте, жалею себя, трахаюсь с кем попало и ем только в случае крайней необходимости». Однако соседке он ответил так:
— Я справляюсь. Со мной все будет в порядке.
— Неужели? И когда? После той стрельбы прошло уже две недели.
Девлин вздрогнул от ее прямоты. Даже его товарищи по оперативной работе уклончиво называли тот выстрел «несчастным случаем».
Сотрудники службы профессиональной ответственности, разумеется, действовали более бесцеремонно, особенно когда отобрали у Девлина оружие и отстранили его от работы.
Многих это удивило. Отстранение от работы после стрельбы было в порядке вещей. Но оружие и значок парни из службы профессиональной ответственности отбирали лишь в тех случаях, если стрельбе сопутствовали неясные обстоятельства. Если они думали, что стрелявший в чем-то замешан. Ублюдки. Разве недостаточно того, что он будет жить с мыслью, что убил своего напарника? Если можно назвать жизнью то, что с ним теперь происходило…
Между тем Аннабель и не ждала от него ответа.
— Вы должны выйти прогуляться, молодой человек, — продолжала она. — Вам нужен свежий воздух. Друзья и семья.
— Я буду иметь это в виду.
— Мм.
Она еще раз оценивающе посмотрела на Девлина, и он смущенно поежился, опасаясь, что старушка Аннабель Карсон с ее уютной квартиркой и сентиментальностью Лоренса Уэлка[1] сумеет разглядеть в нем больше, чем ему хотелось бы.
— Чем вы занимались, когда я постучала?
— Миссис Карсон…
Оставив ее вопрос без ответа, Девлин придал своему голосу оттенок предостережения. Такой тон он использовал, когда хотел заставить замолчать не в меру агрессивного свидетеля. Однако с Аннабель этот номер не прошел.
— Давайте обойдемся без всяких этих «миссис Карсон», молодой человек. Вы что, сидели здесь в темноте и смотрели телевизор?
— Сейчас показывают много интересных передач по кабельным каналам.
Собственный ответ почти что заставил его улыбнуться, и Девлин был поражен, насколько легче стало у него на душе.
— Ладно, Девлин. У вас есть молоток и гвозди?
Хотя он чувствовал, что любой ответ будет неправильным, но все же ответил, что эти инструменты у него есть.
— Отлично. Идите сходите за ними. Я подожду здесь.
Девлин открыл рот, чтобы спросить, почему… нет, он намеревался сказать миссис Карсон, что она может купить себе молоток и гвозди за двадцать долларов в скобяной лавке на углу, но какой-то злой дух приказал ему помалкивать. Оставив соседку в дверях, он направился в кухню, где под раковиной нашел маленький пластиковый чемоданчик с инструментами. Он покорно принес его к двери и почувствовал себя почти как щенок на собачьей выставке, когда Аннабель одобрительно кивнула.
Девлин попытался всучить ей чемоданчик, но она не взяла, а вместо этого указала на крючок возле двери, где висели ключи от квартиры.
— Вам следует запереть дверь.
— В самом деле?
— Вы никогда не были чересчур осторожны, не так ли?
Он взял ключи, прекрасно понимая, что им манипулируют.
— Вы не хотите рассказать, что мы будем делать?
— А это имеет значение?
— Мне любопытно, — признался он.
— Хорошо. Это означает, что вы живы. Она вытащила из кармана ключ — очевидно, запирала свою дверь, хотя не отошла от нее и на десять шагов.
— Весенняя уборка. У меня набралось несколько коробок, набитых вещами, которые необходимо рассортировать. Кроме того, пора заполнить старые счета и развесить по меньшей мере дюжину картин. Вы мне поможете.
Девлин искренне намеревался запротестовать, сказать доброжелательной, но слишком назойливой соседке, что он лучше вернется на диван и будет досматривать «Остров Гиллигана» или что там сейчас идет, а она сама прекрасно справится с картинами. Но когда он открыл рот, ему удалось лишь выдавить из себя:
— Да ведь сейчас март.
— Я рано берусь за дело.
Она ухватила его за руку, и Девлин почувствовал, какая у нее прохладная и мягкая морщинистая кожа.
Он не стал спорить. У него не имелось никаких причин отказываться. А главное, хотя Девлин и не хотел в этом признаваться, дело было не в помощи Аннабель Карсон. Речь шла о том, чтобы помочь самому себе.
[1] Уэлк Лоренс — дирижер эстрадного оркестра, выступавший с собственной музыкальной программой по телевидению в 1950-1980-е годы.
Глава 11
ДЖЕННИФЕР
От Мел я знала, что реальная игра проводится почти по таким же правилам, что и в Интернете. И хотя мне абсолютно не понравилась онлайновая версия, ее основные правила были мне известны. Но знание правил еще не означает владения стратегией, и в тех нескольких случаях, когда я принимала участие в игре, я очень быстро проигрывала.
В таком вот невеселом настроении я придвинула свой стул ближе к столу. Пришло время позитивного мышления. Успех на девяносто восемь процентов зависит от отношения, не так ли? И я не раз наголову разбивала братьев, когда мы сражались на игровых приставках. А сейчас у меня были причины полностью сосредоточиться на игре.
Главное, я знала, как проходит игра. В ней три участника: Жертва, Убийца и Защитник. Жертва — это тот, кто действительно будет жертвой. Именно за ним охотится Убийца. Игра начинается, когда Жертва получает первую подсказку, которую также называют квалификационной. До тех пор, пока Жертва не разгадает первую подсказку, Убийца должен тихо сидеть в ожидании. Но как только подсказка разгадана, все ограничения снимаются. А затем Жертва должна следовать от одной подсказки к другой до тех пор, пока не разгадает последнюю, и тогда Убийцу отзывают. (Или Жертва погибает, но такой вариант мы рассматривать не будем.)
Но что — спросите вы — помешает Жертве попросту проигнорировать подсказку? Если она не будет разгадана, то Убийца так и не начнет охоту.
Несомненно, вам такое решение показалось бы удачным, да и мне тоже. Однако я знала, что это не так. Вот только не помнила почему.
Ясно, что прежде всего нужно связаться с этим парнем, Девлином Брейди. Моим первым побуждением было позвонить в ФБР и спросить о нем. Они ведь наверняка знают, как его найти, правда?
Но тут я сообразила, что телефон агента Брейди должен быть в моем компьютере — в файле DB_profile.doc, который я получила по электронной почте. Мне совсем не хотелось вновь обращаться к компьютеру — в тот момент я обвиняла его во всех моих неприятностях, — но другого выбора у меня не оставалось.
Открыв файл, я убедилась, что была права. Там имелось все про Девлина Брейди: имя, адрес, телефонный номер, профессия, привычки, увлечения, прежние занятия. Даже фотография.
Очевидно, снимали скрытой камерой — Девлин смотрел куда-то в сторону.
Однажды мы встречались, и я, помнится, подумала тогда, что он настоящий красавец. Фотография вполне подтверждала мою точку зрения. У Девлина были темные непокорные волосы и твердый подбородок. Но больше всего мне нравились его глаза — ясные и голубые. Очень сексуальные.
Впрочем, сейчас меня меньше всего интересовала его сексапильность. Гораздо важнее было то, что лицо агента Брейди внушало доверие. К тому же под костюмом скрывалось сильное тренированное тело. Он выглядел как человек, способный позаботиться о нас обоих. В данный момент это привлекало гораздо больше, чем зовущий к поцелуям рот или страстная улыбка.
Я схватила телефон и набрала его домашний номер. Дожидаясь, пока он ответит, я нетерпеливо постукивала пальцами по столу. Трижды прогудел гудок, а потом включился автоответчик, и я поняла, что совершенно не представляю, что говорить. При личной встрече я бы рассказала ему чистую правду. Но оставить такое сообщение на автоответчике? Наверное, я боялась, что он мне не перезвонит.
Мое молчание затянулось, а когда я решилась-таки заговорить, в трубке раздались короткие гудки. Проклятье!
Я вновь набрала его номер, на этот раз зная, что услышу: «Вы звоните Девлину Брейди. Пожалуйста, оставьте сообщение». Я так и сделала:
— Э-э-э… привет. Агент Брейди? Меня зовут Дженнифер Крейн. Вы, э-э, возможно, меня помните, мы встречались около года назад. Вы конфисковали мой ноутбук, припоминаете? Тогда я снимала квартиру вместе с Мелани Прескотт. Мне необходимо с вами поговорить. Вы можете перезвонить? Это очень срочно. Благодарю.
Я оставила номера своего домашнего и сотового телефонов, потом позвонила ему на сотовый телефон, а также по номеру, который значился как его прямой телефон в ФБР. В обоих случаях я тоже натыкалась на автоответчик. Ненавижу эту машинку.
Оставив одинаковые сообщения, я повесила трубку, чувствуя (вполне справедливо), что мне не удалось продвинуться ни на шаг. Хуже того, я не знала, что делать дальше. Сидеть и ждать его звонка? Или отправиться к нему на квартиру? Кстати, безопасно ли для меня выходить из дому?
