Лоран Ботти - Билет в ад
Потом картины замелькали с такой быстротой, что Шарли уже почти не могла их разглядеть. Она почувствовала, что углубляется в какой-то бесконечный коридор, во временной провал, где сначала оказалась в объятиях отца Давида, потом — в тесной комнатке, куда ее заперла мать… «Ты должна пройти курс лечения до конца, Анн Шарль, потому что ты токсикоманка, и это единственный способ избавиться от зависимости, ты понимаешь? Я знаю, что это очень тяжело, но… врачи знают, что делают, это лучшие специалисты…» — за этим последовало безумное бегство вместе с отцом ребенка, которого она уже тогда носила… и другая комната с белыми стенами, где она впервые взяла на руки своего сына — крошечное розовое создание с огромными глазами, словно вбирающими в себя все вокруг… Затем все окончательно смешалось (…отдай мне билет!.. в аду на всю жизнь… он доберется до Давида…), и в глазах у Шарли потемнело. Точнее, покраснело — на мгновение все заволоклось красной пеленой. Потом внутри у нее словно переключили какой-то рычажок — она вдруг стала очень спокойной и уже не думала о том, что делать — все происходило как бы на автопилоте. У Шарли было ощущение, что она отделилась от собственного тела и ушла в какое-то астральное путешествие.
Словно со стороны она услышала свой голос, который спокойно произнес: «Хорошо, сейчас я тебе отдам этот билет».
Потом увидела себя, идущей к раковине, и зверя, следующего за ней по пятам. Она отрешенно наблюдала за собой, открывающей шкафчик под раковиной, достающей мусорное ведро, роющейся в нем среди очисток и оберток, и в то же время думала, что, если бы зверь сейчас мог видеть ее глаза, он бы обо всем догадался. Думала, что полностью утратила самоконтроль и собирается совершить непоправимое. Напоследок промелькнула мысль: странно, я ничего не чувствую…
Откуда-то издалека: то ли из нескончаемого коридора, то ли с неба, то ли из глубин ее собственной души, — словом, из самых недр того места, где она сейчас находилась, — Шарли услышала медленный тягучий голос, словно со старой магнитофонной пленки, которую вдруг заело: «Идеаааальный столоооооовый набооооор „Месьеееее Прууууупр“…»
…выбора нет…
Шарли крепко ухватила рукоятку ножа для резки мяса, хранившегося в специальном футляре под раковиной, — слишком большого, чтобы поместиться в выдвижном ящике стола, и слишком опасного, чтобы постоянно держать его возле разделочной доски, на виду у зверя. Затем на мгновение замерла, считая про себя: «Раз… два…»
— Три! — выкрикнула она, резко распрямляясь.
8
Тома Миньоль положил бинокль на приборную доску своей машины. 23:19. Еще несколько минут — и появится реальная возможность застукать Сержа Тевеннена в момент очередной преступной сделки. Тома буквально дрожал от нетерпения.
— Вроде бы он уже должен был позвонить?
Миньоль повернул голову к сидевшей на пассажирском сиденье Орели Дюбар, новой стажерке ГИС. Стройная блондинка с голливудской внешностью, очень амбициозная. Тома уже успел убедиться, что ума этой Барби не занимать. Она была дочерью весьма уважаемого в своих кругах полицейского и по какой-то непонятной причине — возможно, соревнуясь с отцом — буквально рыла носом землю, когда представлялась возможность вывести на чистую воду кого-то из нечестных коллег. Интересный случай для психоаналитика и заодно хорошая иллюстрация для какого-нибудь американского пособия на тему: «Как преуспеть в жизни благодаря собственным комплексам».
Кроме того, она всегда носила отлично сшитые черные костюмы и черные очки в фэбээровском стиле — словом, смотреть на нее было гораздо приятнее, чем на любого другого сотрудника. Такой богатый набор достоинств побудил Тома включить ее в свою группу, чьей задачей была поимка Тевеннена.
— Источник назвал мне время 23:30. Именно тогда, по уговору, Тевеннен должен позвонить Вдове и назначить ей встречу для передачи денег. Кажется, он по уши в дерьме, так что не заставит себя ждать. — Последние слова Тома произнес с ноткой невольного злорадства в голосе.
Орели кивнула, задумчиво посасывая пластмассовую соломинку, торчащую из баночки кока-колы, и глядя куда-то вдаль сквозь лобовое стекло — возможно, на вторую машину, в которой сидели еще двое их коллег, Марион и Коньо.
— Я знаю, что тебе не очень хочется делиться информацией, но в этом деле есть две-три детали, которые мне непонятны. С чего вдруг он задолжал Вдове столько денег?
— Тебе это так важно?
— Это могло бы дать мне хоть какой-то стимул к работе. А то пока мы здесь торчим, я чувствую себя новичком-патрульным.
Тома улыбнулся.
Последние четыре дня он ждал звонка от Жамеля. За эти дни он подобрал себе команду: двух надежных парней и Орели Дюбар, — хотя занимался этим скорее не для пущей эффективности работы, а для того, чтобы отвлечься от ожидания. Заодно изучил отчеты наблюдателей, следящих за всеми перемещениями и контактами Тевеннена. Тома вынужден был признать, что этого типа нелегко будет припереть к стене: за исключением внешних примет богатства, о которых стало известно благодаря анонимному доносу, присланному в ГИС, ничто не свидетельствовало о его причастности к каким-либо преступным махинациям.
Он коротко обрисовал Орели ситуацию на основании сведений, полученных от Жамеля Зерруки.
— Несколько лет Тевеннен довольствовался крохами со стола Вдовы, поставляя ей разную мелкую информацию, — сообщил ему кузен. — Но в последние года два у него, видно, разгорелся аппетит. Понемногу он стал втягиваться в ее дела — не то чтобы поставлять более серьезные сведения, но помогать с продажей и хранением наркотиков, снабжать нужными контактами и прочее в том же духе.
Пару месяцев назад он занял у нее деньги. Приличную сумму. Наверняка проигрался в карты или захотел приобрести какую-то шикарную вещь… Взамен предложил помочь с доставкой очередной партии белого. Но дело провалилось из-за паршивой подготовки, за которую отвечал Тевеннен. В результате Вдова потеряла ценный груз и двоих помощников. Ее саму едва не схватили. Так что теперь Тевеннен должен ей не только то, что занимал, но еще и стоимость груза.
— Но ты ведь не думаешь, что это она отправила нам анонимный донос на него?
— Нет. Она не стала бы вмешиваться в это напрямую. Ее подручные держат Тевеннена за яйца, но молча. — При этих словах Орели улыбнулась. — Однако она точно не простит ему ни долга, ни накладки с грузом. Она очень злопамятна.
— И что твой источник?..
— Позвонил мне около часа назад и сообщил, что Тевеннен связался с Вдовой и назначил ей встречу сегодня вечером, уверяя, что раздобудет деньги. Точнее, пообещал предъявить доказательство, что деньги будут у него через несколько дней…
Орели Дюбар недоверчиво хмыкнула — точно так же, как и сам Тома, когда услышал от Жамеля об этом загадочном обещании.
— Доказательство, что деньги будут у него через несколько дней… — повторила стажерка. — И что это значит? Что он собирается ей принести? Выписку с банковского счета? Разве нельзя подождать несколько дней и передать наличные? Может, это какая-то ловушка?
— Я сначала тоже так подумал. Но, скорее всего, нет. Уж не знаю, откуда он собирается достать эти деньги, но если он так засуетился, это лишнее подтверждение того, что с Вдовой шутки плохи.
— То есть?..
— Возможно, она угрожала ему чем-то гораздо худшим, чем разоблачение. И дала понять, что не будет медлить с приведением этой угрозы в действие.
Орели ничего не ответила. Тома взглянул на часы: 23:26.
Его коллега взяла бинокль и направила окуляры на витрину ресторана, за которым они наблюдали:
— Твой человек там, вместе с ней? Это кто-то из ее доверенных лиц?
— Типа того…
Орели отложила бинокль.
— С каких это пор сотрудники ГИС контактируют с гангстерами? — спросила она нарочито небрежным тоном, снова поднося к губам пластмассовую соломинку.
Про себя Тома улыбнулся — Орели была слишком самолюбива, чтобы выполнять приказы, не зная всех деталей дела.
— Как тебе известно, все дела с наркотиками делаются в арабском квартале…
Орели кивнула, как примерная школьница.
— А я там вырос, — продолжал он, устремляя на нее пристальный взгляд черных глаз, обжигающих, как марокканское солнце. — И еще не растерял все связи. Иногда они оказываются полезными.
— А твой человек не боится, что его арестуют за компанию с Вдовой?
23:32. Тома предпочел промолчать, слегка раздраженный хорошими дедуктивными способностями коллеги.
23:36. Он начал слегка нервничать. Тевеннен не стал бы давать Вдове обещания, если бы не был твердо уверен, что сумеет его сдержать. Вдова была слишком опасна. Множество раз пролистав личное дело Тевеннена, Тома пришел к выводу, что тот был хорошим копом — хитрым, осторожным, энергичным. И, само собой, неукоснительно соблюдающим все правила, принятые в его окружении.
