Майкл Коннелли - Кровавая работа
Обзор книги Майкл Коннелли - Кровавая работа
Майкл Коннелли
Кровавая работа
Последней ее мыслью была мысль о Реймонде. Очень скоро она его увидит. Он, как всегда, проснется, радуясь, что она вернулась домой, и обнимет ее своими теплыми, такими крепкими ручками.
Она улыбнулась, а мистер Кан, стоявший за прилавком, улыбнулся ей в ответ, надеясь, что ее улыбка предназначена ему. Он улыбался ей каждый раз, не имея представления, что ее мысли и улыбка связаны с предвкушением предстоящей встречи с сынишкой, который ждет ее даже во сне.
Звук колокольчика, прозвеневшего, когда открылась дверь в магазин, в сущности, никак не отвлек ее. Она думала о том, что надо достать из сумочки два доллара за шоколадку и отдать мистеру Кану. Она так и сделала, протянув ему руку через прилавок. Но он почему-то не взял деньги. Тут она поняла, что он смотрит уже не на нее, а на входную дверь. Улыбка исчезла с его лица, и рот приоткрылся, как будто он пытался что-то сказать, но у него не получалось.
Она почувствовала, как кто-то крепко схватил ее за правое плечо. А ее левый висок пронзило холодом, леденящим, как сталь. А потом все затмил ослепительный белый свет. В этот самый момент она увидела милое, улыбающееся личико Реймонда. Затем все погрузилось во тьму.
1
Маккалеб заметил женщину, стоявшую на корме «Обгоняющего волны», раньше, чем она его. Он спускался по главному доку мимо выстроившихся в ряд дорогостоящих катеров миллионеров, когда незнакомка попала в поле его зрения. Было половина десятого утра в субботу. Теплое дыхание весны привело в доки Сан-Педро толпы людей. Маккалеб заканчивал свою каждодневную утреннюю прогулку — вокруг всей пристани Кабрильо, вдоль скалистого мола и обратно. Он не особенно запыхался, но все-таки замедлил шаг, когда приблизился к своему катеру. Первое, что он почувствовал, было раздражение, — женщина вторглась на его судно без его на то приглашения. Однако, подойдя поближе, он выбросил эту мысль из головы, уже спрашивая себя, кто она такая и что ей надо.
Женщина была одета явно не для морской прогулки. На ней было летнее платье свободного покроя, едва доходившее до колен. Ветерок, долетавший с моря, грозился поднять подол еще выше, и одной рукой она придерживала его сбоку. Маккалебу не было видно, во что она обута, но по напряженным мышцам ее загорелых ног было ясно, что его гостья обута не в кроссовки. Очевидно, она стояла на высоких каблуках. Маккалеб мгновенно решил, что она намерена произвести впечатление. Для этого она и явилась.
Он сам был одет вовсе не для того, чтобы сразить кого-то. На нем были потертые, от носки, а не в угоду моде, джинсы и футболка, купленная несколько лет назад на турнире за золотой кубок Каталины. Одежда была вся в пятнах — главным образом от рыбьей крови, кое-где — его собственной, а также от машинного масла и клея. Такая одежда одинаково хорошо служила ему и как рабочая, и на рыбалке. Эти выходные он планировал повозиться на своем катере, поэтому и оделся соответственно.
Он невольно задумался о том, как выглядит, пока подходил к лодке, и теперь мог поближе рассмотреть женщину. Он стянул с ушей мягкие наушники плеера, выключив диск на середине песни «Я не суеверный» группы «Хаулинг Вулф».
— Я могу вам чем-то помочь? — спросил он, ступая на палубу катера.
Похоже, его голос напугал ее, заставив отвернуться от двери, которая вела в каюту. Ясно было, что она стучала в стекло, думая, что он внутри.
— Я ищу Террела Маккэлеба, — сказала она.
На вид это была привлекательная женщина лет тридцати, примерно лет на десять моложе его. В ее облике было что-то странно знакомое, но непонятно, что именно. То, что мы называем дежавю. Однако одновременно с чувством, что он откуда-то ее знает, в голове промелькнула мысль, что он ошибается и эта женщина ему совсем незнакома. У него хорошая память на лица. А у нее достаточно приятная внешность, чтобы ее запомнить.
Она не совсем правильно произнесла его имя, сказав Маккэлеб, вместо Маккалеб, и обратилась к нему официально по имени и фамилии, чего не делал никто, кроме репортеров. И в этот момент он начал кое-что понимать. Теперь ясно, что привело ее к нему на катер. Еще одна заблудшая душа, попавшая не туда, куда надо.
— Маккалеб, — исправил он. — Терри Маккалеб.
— Извините. Я… я подумала, что вы, возможно, внутри. Я не очень хорошо представляю, имею ли я право подняться на катер и стучать в дверь.
— Но вы именно так и сделали, — буркнул он.
Проигнорировав упрек, гостья продолжала говорить. Казалось, все ее действия и слова были заранее отрепетированы.
— Мне нужно поговорить с вами, — пояснила она.
— Ну, в данный момент я вообще-то занят.
Он показал на открытый люк на палубе катера, куда ей посчастливилось не свалиться, и на инструменты, оставленные им на не слишком чистом куске ткани на корме у поручня.
— Я ходила тут битый час, отыскивая вашу лодку, — сказала она. — Это не займет много времени. Меня зовут Грасиэла Риверс, и я хотела…
— Послушайте, мисс Риверс, — прервал он, подняв руки в жесте протеста. — Я действительно… Вы прочли обо мне в газете, верно?
Она кивнула.
— Так что прежде, чем вы начнете мне что-то рассказывать, я должен вам сказать, что вы вовсе не первая, кто приходит сюда или достает мой номер телефона и звонит мне. И я намерен сказать вам то же, что говорил и всем остальным. Мне не нужна работа. Если вы пришли именно за этим, хотите выступить в роли работодателя и заставить меня помогать вам, извините, но я не могу этого сделать. Такая работа мне не нужна.
Она промолчала, и он ей даже посочувствовал, как сочувствовал всем, кто приходил до нее.
— Послушайте, я хорошо знаю пару частных детективов, которых могу рекомендовать. Профессионалов, которые будут работать, как волки, и не «разденут» вас.
Маккалеб подошел к кормовому планширу и взял солнечные очки. Он забыл захватить очки на прогулку и сейчас надел их, давая тем самым понять, что беседа окончена. Однако ни его действия, ни его слова не произвели ожидаемого эффекта.
— В статье говорится, что вы работаете на совесть. И что вы очень не любите, когда кто-нибудь ускользает от вас.
Засунув руки в карманы, он пожал плечами:
— Вам надо кое-что запомнить. Я никогда не работал один. У меня были партнеры, команды лаборантов и, в общем, за моей спиной стояло целое бюро. Это очень сильно отличается от ситуации, когда какой-то детектив-одиночка бегает и выполняет всю работу сам. Очень сильно отличается. Вероятно, я не смог бы помочь вам, даже если бы захотел.
Она кивнула, и Маккалеб решил, что его слова наконец дошли до нее и говорить больше не о чем. Мысленно он уже вернулся к двигателю катера и клапанам, с которыми собирался покончить в эти выходные.
Однако он ошибся на ее счет.
— Думаю, вы могли бы мне помочь, — произнесла она. — И таким образом, возможно, помочь и себе.
— Мне не нужны деньги. У меня все в порядке.
— А я не о деньгах говорю.
Прежде чем ответить, он какое-то мгновение просто стоял и смотрел на нее.
— Я не знаю, что вы под этим подразумеваете, — проговорил он с нотой усталого раздражения в голосе. — Я действительно не могу вам помочь. Я сдал свой значок, и я не частный сыщик. Было бы незаконно действовать, забыв об этом, и получать деньги без государственной лицензии. Если вы еще раз прочтете статью в газете, то лучше поймете, что со мной произошло. Предполагается, что мне нельзя даже машину водить.
Терри махнул рукой в сторону парковки за узким проходом позади доков.
— Видите накрытую машину, похожую на красиво упакованный рождественский подарок? Это моя машина. Она будет там стоять до тех пор, пока врачи не позволят мне снова сесть за руль. Какой из меня детектив? Мне бы пришлось ездить на автобусе.
Девушка по-прежнему не обращала внимания на его протесты и просто смотрела на него с выражением твердой уверенности, которое раздражало его. Маккалеб не представлял, как ему выдворить ее с катера.
— Сейчас я запишу для вас имена тех детективов.
Обойдя вокруг нее, он раздвинул дверь каюты, а затем плотно закрыл ее за собой. В эту минуту ему снова, как никогда, захотелось отгородиться ото всех. Он подошел к навигационному столу и начал искать в ящиках телефонную книжку. Маккалеб уже давно не пользовался ею и не был уверен, что найдет. Посмотрев через стеклянную дверь, он увидел, что его гостья отошла на корму и стояла, прислонившись к поручню, в ожидании хозяина катера.
На стекле была специальная защитная пленка, и девушка не могла видеть, что он наблюдает за ней. Ощущение того, что он знает ее, вернулось, и он попытался вспомнить, почему ее лицо ему знакомо. Риверс производила очень сильное впечатление. Темные миндалевидные глаза казались одновременно грустными и все понимающими, словно знали какую-то тайну. Он знал, что легко бы ее запомнил, если бы хоть раз повстречал или просто наблюдал за ней. В памяти ничего не всплывало. Его взгляд инстинктивно переместился на руки девушки в поисках кольца. Но кольца не было. Терри был прав и насчет ее обуви. На ней были босоножки на широких пробковых каблуках высотой в несколько сантиметров. Ногти на пальцах были покрыты ярким розовым лаком и очень выделялись на фоне загара. Интересно, она все время так выглядела или оделась так специально, чтобы уговорить его взяться за работу?
