Колин Форбс - Вождь и призрак
— Хелич требует, чтобы вы шли к партизанам, — с неодобрением в голосе заявила Пако. — И, пожалуйста, сержант, отдайте ненадолго свое оружие Миличу. Хелич приказал во что бы то ни стало его конфисковать. Ради Бога… и ради меня, не противьтесь этому…
— Отдайте «стен», — вставая, проговорил Линдсей.
— Черта с два я ему что-нибудь дам!
— Не валяйте дурака! Оглянитесь и посмотрите вокруг. Мы окружены. Я вас предупреждал, что тут люди вырастают буквально из-под земли.
— Боже правый!
В каком-нибудь футе от них молча стояло более десятка партизан. У них была целая коллекция оружия, и все дула были направлены на Ридера. Винтовки говорили еще более красноречиво, чем молчание партизан. Ридер выругался и передал свой «стен» Миличу.
— А теперь спокойно пошли за нами! Хелич хочет, чтобы вы посмотрели, как партизаны будут сражаться… — Сказав это, Пако пошла к валунам, за которыми, как за стеной, пряталось большинство партизан. Линдсей шагал рядом с ней. И только когда они подошли совсем близко, заметил Гартмана. Линдсей уже начал волноваться и хотел было спросить у Пако, что случилось с немцем.
Стараясь держаться как можно прямее, Гартман повернул голову и посмотрел на Линдсея. Руки его были связаны за спиной. И опять англичанину показалось, что Гартман пытается ему что-то дать понять взглядом.
— Это что, так уж необходимо? — возмутился Линдсей.
— Не шуми! — цыкнула на него Пако. — Его связали по приказу Хелича. По ущелью идет танковая колонна. Вот почему тут открыто появилась Бригада Амазонок. Это ловушка, и немцы должны в нее угодить. Посмотри-ка вниз… вон туда!
Из ущелья доносилось урчание неторопливо ехавших машин. Выглянув с обрыва, Линдсей увидел, что по извилистому ущелью змеится колонна маленьких, словно игрушечных, военных машин. Еще не до конца стемнело, и было видно, что немцы собрали серьезные силы.
Впереди ехали бронетранспортеры и мотоциклы, за ними — танки; стволы орудий были задраны до упора и непрестанно поворачивались из стороны в сторону. Даже Линдсей, который особенно в этом не разбирался, понял, что проку от столь грозного войска не будет, танки даже не сумеют задрать стволы орудий, чтобы обстрелять людей Хелича.
Теперь-то он понял, зачем партизаны выбивались из сил, расшатывая камни, и зачем нужно было подсовывать под валуны большие шесты, служившие им гигантскими рычагами, которыми они могли управлять только по двое или трое.
Немецкий командир явно решил пойти ва-банк, ведь в этих краях солдаты вермахта никогда не совершали ночных вылазок. Немцы, видимо, надеялись проскользнуть под покровом ночи и выйти на равнину, простиравшуюся к югу.
С военной точки зрения это было безумием. Безумием, которое неминуемо приведет к кровавой бойне. Гартман, которого Хелич заставлял смотреть на гибель соотечественников, стоял рядом с Линдсеем, между ними была только Пако. Абверовец наклонился, заглядывая в пропасть. Затем украдкой сделал шаг вперед, но Пако с силой наступила каблуком сапога на его ногу.
— Ты хочешь помереть раньше времени, безумец? — прошептала она.
— А что случилось? — тихо спросил Линдсей.
— Твой немец — храбрый человек. Он пытался сбросить с обрыва камень. Начавшийся обвал предупредил бы колонну немцев об опасности. Они ведь, конечно, обречены…
В голосе Пако не чувствовалось ни возбуждения, ни торжества, а звучала лишь безмерная усталость при мысли о неминуемой катастрофе и кровопролитии.
Хелич бесшумно, как кошка, крался вдоль цепочки партизан, державших рычаги. Мягкими, кошачьими движениями он трогал командира каждой группы за локоть. Таким образом Хелич давал им сигнал к атаке.
В ущелье не успели войти только один грузовик с пехотинцами, два с минометчиками и замыкавший колонну полугусеничный вездеход. Через минуту они должны были присоединиться к своим товарищам.
Ягер взял у Шмидта полевой бинокль и, с силой прижимая линзы к лицу, стал смотреть вперед. Машины продолжали двигаться. Неожиданно Ягеру показалось, что у него от усталости начались галлюцинации.
Гигантский валун шатался! Взад-вперед, взад-вперед. Потом закачалась вся гряда валунов, словно началось землетрясение. На горизонте показалась трещина, пока еще еле заметная. Гигантский камень рухнул вниз…
Он ударился о скалу, отскочил и, пролетев над ущельем, со всей силы шмякнулся о противоположный склон, подпрыгнул, словно мячик, и упал вниз. Валун угодил прямо в открытый люк танка. От командира осталось мокрое место, пушку разворотило, а гусеницы сплющило в лепешку.
Танк, превратившись в груду металлолома, загородил проход всей колонне. Сверху посыпались новые валуны; они неслись с огромной скоростью и приземлялись прямо на машины, битком набитые людьми.
Поднялся крик. Страшный, жалобный вопль, который не прекращался ни на мгновение. Ночь огласилась истошными криками покалеченных, перепуганных, растерянных людей. Но ужаснее всего был жалобный вой… так воют призраки.
— Стой! Останови машину, черт побери!
Ягер отреагировал мгновенно. Выскочив из машины, он подбежал к грузовику с минометами, запрыгнул на подножку и завопил на перепуганного водителя, который тут же дал по тормозам так, что Ягер чуть не слетел на землю.
Только один человек, кроме Ягера, сохранял самообладание. Как ни странно, им оказался нарочный на мотоцикле, который совсем недавно принес Ягеру «вещественные доказательства» появления Бригады Амазонок, которые передал ему Шренк. Ему так не терпелось добраться до Ягера, что он нарушил строжайший приказ командования, за что его могли расстрелять на месте. Нарочный ехал с включенными фарами. Встав в кузове машины, Шмидт глядел, как мотоцикл с включенными фарами петляет между обломками скал, усеявших склон обрыва. Черт побери, с какими он едет вестями?
— Полковник Ягер… — Нарочный резко остановил мотоцикл и, запыхавшись, проговорил: — Теперь вы самый старший по званию… Полковник Шренк убит.
— Отдышись, приятель…
— Да ничего, я уже… господин полковник…
— Вот мой приказ. Его должны безоговорочно выполнить все офицеры. Приказываю немедленно покинуть машины, танки, бронетранспортеры — короче, всю технику! С собой можно взять только ручное оружие. Ясно?
— Так точно, господин полковник!..
— Оставшимся в живых солдатам занять позиции на восточном склоне горы. На восточном! Ясно?
— Так точно, господин полковник…
— Любого, кто не подчинится, я прикажу расстрелять. Ни в коем случае нельзя открывать огонь! Повторите приказ!..
Вдали слышался грохот падающих валунов, гремело железо. Раздавалась беспорядочная стрельба. Ягер спокойно стоял, дожидаясь, пока нарочный повторит приказ почти дословно.
— Теперь идите, — сказал Ягер. — Желаю удачи…
— Я не понимаю… — начал было Шмидт: он спрыгнул с машины и стоял рядом с полковником, глядя на отъезжавший мотоцикл с включенными фарами.
— Вот-вот, и противник тоже не поймет! — мрачно откликнулся Ягер. — А мы тем временем устроим этим свиньям, что притаились там, наверху, маленький сюрприз.
Он приказал минометчикам вылезти из машин и вытащить оружие. Они рассыпались по восточному склону, откуда были видны позиции, занятые партизанами. Ягер — он до сих пор слегка прихрамывал — удивительно проворно пошел вслед за минометчиками по каменистому склону.
— Пока я не отдам приказ, не стреляйте!.. Целиться надо в гряду валунов на вершине горы… Не торопитесь…
— Да, это прежний Ягер, — думал Шмидт, еле поспевая за своим начальником. — Решительный, выдержанный… Он не теряет голову, даже когда все вокруг летит в преисподнюю.
А все действительно летело в преисподнюю. Из-за глупого просчета Шренка партизаны захватили немцев врасплох. Валуны сыпались градом, клацая по металлической обшивке танков. Потом с горы полетели гранаты, этакий огненный дождь обрушился на нацистов. Послышался убийственный треск шрапнели.
Однако под начальством Ягера солдаты, которые впали сначала в панику и кинулись врассыпную, отошли на намеченные позиции. Подождав, пока каждый миномет поставят в нужное место, Ягер скомандовал:
— Пристрелочно… огонь!
Пако, застывшая на вершине горы, попросила у Милича бинокль ночного видения. Она внимательно вглядывалась в неясные очертания немецкой колонны. С партизан, которые подцепляли деревянными шестами валуны и сталкивали их с обрыва, ручьями лил пот. Рядом с Пако стоял связанный Гартман. Конвойные, отойдя от него, кидали в черную пропасть гранаты.
С другой стороны от девушки стоял Линдсей; поглядев по сторонам, он заметил возле себя Ридера. Лицо сержанта было удивительно бесстрастным. Неожиданно из-за туч выплыла луна. Пламя костра, который разожгли немцы, металось на ветру. Пако во все глаза глядела в бинокль.
