Чингиз Абдуллаев - Всегда вчерашнее завтра
— Вы предполагаете, что его убрали представители нынешних российских спецслужб? — У Дронго окончательно испортилось настроение. Дело предстояло не просто трудное, но и очень грязное.
— Мы хотим, чтобы вы дали заключение по всему комплексу вопросов, которые мы здесь затронули, — быстро вмешался Стасюлявичюс, не дав ответить Хургинасу.
Тот недовольно покосился на напарника, но промолчал.
— Теперь излагайте ваши условия, — мрачно сказал Дронго. — Честно говоря, мне совсем не хочется браться за ваше дело, господин Стасюлявичюс. Оно кажется очень дурно пахнущим. Однако вы назвали имя Сигрид Андерссон, дочери женщины, которая когда-то погибла из-за меня. И только в память о погибшей я соглашусь помочь вам. Хотя предупреждаю: никаких гарантий дать не могу. Неудача может постигнуть и меня.
— Мы хотели бы услышать ваши условия, — снова быстро сказал Стасюлявичюс, словно опасавшийся разговора Дронго с представителем службы безопасности.
Хургинас снова покосился на него и опять промолчал.
— Пожалуйста, сформулируйте внятно и четко мою задачу, — попросил Дронго, — после чего я смог бы назвать свои предварительные условия.
— Во-первых, нам нужен архив, во-вторых, нам нужен архив и, в-третьих, нам нужен архив, — сказал Стасюлявичюс. — Если вы еще и узнаете, кто и зачем убрал моего бывшего коллегу, мы вполне этим удовлетворимся. Но, повторяю, нам нужен архив, вывезенный в Германию.
— А почему вы уверены, что его вывезли именно туда?
— У нас есть некоторые соображения по этому поводу, — снова очень быстро произнес заместитель министра, — но этот специфический материал и информацию вы получите только после того, как мы договоримся.
На этот раз Хургинас не стал молчать.
— Мы имеем все основания полагать, что архив находится в Германии, — сухо сказал представитель службы безопасности. — Его вывозили из Литвы летом девяносто первого в обстановке секретности, чтобы об этом не узнали наши власти. Вы помните, что тогда случилось на литовско-белорусской границе?
Дронго был не просто экспертом, он был аналитиком и поэтому сейчас стал перебирать в голове события, происшедшие тогда в Литве. К этому времени он уже начал работать, оправившись после тяжелого ранения в восемьдесят восьмом.
— Там произошла, кажется, какая-то стычка на границе, — заметил он. — По-моему, было несколько убитых.
Вместо ответа Хургинас достал из кармана и бросил на стол целую пачку фотографий.
— Смотрите, — предложил он, — смотрите. Их убивали, подло расстреливая, добивая выстрелами в голову. Посмотрите на этих молодых ребят. — От волнения у него задергалось лицо.
— Там перебили целую заставу, — подтвердил Стасюлявичюс. — Тогда выдвигались разные версии, кто и зачем мог это сделать. Но истину установить сразу не смогли. Один из ребят выжил. И теперь мы точно знаем, кто именно в них стрелял. Это оказалась специальная группа КГБ, высланная в Вильнюс для работы с подобными документами. В нее входили четыре человека. Возглавлял группу полковник Савельев. С ними в последние месяцы работал и полковник Лякутис.
Видимо, на границе что-то обнаружилось, и четыре профессионала КГБ легко расправились с неопытными молодыми ребятами. Тем более что только двое — Савельев и Лозинский — были специалистами по документации. Они, наверное, даже не успели достать оружие. Потом наши криминалисты установили, что стреляли в основном из двух автоматов. И из двух пистолетов добивали раненых.
— В группу входили «ликвидаторы»? — помрачнев, понял Дронго.
— Видимо, да. Некоторые наши прежние сотрудники КГБ помнили, что их было четверо. Однако фамилий мы не знаем. Но происшедшее на границе дает основание полагать, что в группу входили «ликвидаторы» — профессиональные убийцы КГБ, сопровождавшие груз, — печально подтвердил Стасюлявичюс.
— Надеюсь, вы не считаете, что профессиональные убийцы находились только в КГБ, а в других спецслужбах их не держат? — спросил Дронго.
— Другие спецслужбы не работали против моей страны, — холодно парировал Стасюлявичюс, — поэтому мне трудно судить. Будет лучше, если вы скажете нам свои условия и мы перейдем к их обсуждению.
— В таком случае я постараюсь сделать все что смогу, — подтвердил Дронго.
— Если здесь замешаны «ликвидаторы» КГБ, это все несколько усложняет. Но я все равно постараюсь узнать, что там случилось. По-моему, триста тысяч долларов — не очень большая сумма. Сто до начала операции и двести после. При этом аванс не возвращается даже в случае неудачи.
Его собеседники переглянулись.
— Надеюсь, вы не считаете, что я могу взять деньги и халтурить, — улыбнулся Дронго, — моя репутация стоит гораздо больших денег.
— Мы знаем, — ответил Хургинас, — мы о вас много слышали. — Он обернулся к своему спутнику.
— Мы согласны, — подтвердил Стасюлявичюс, — мы согласны на все ваши условия.
— Хорошо, — сказал Дронго. — Теперь, перед тем как ваш коллега посвятит меня в некоторые «специфические» проблемы, о которых вы изволили сказать, уточним еще один важный вопрос. Кто, кроме вас, знает о вашем визите? Вы утверждаете, что прилетели в официальную командировку. Но мне кажется, помимо президента, о вашем визите осведомлены еще несколько человек.
Стасюлявичюс явно удивился.
— Да, — признался он, — но это не так важно.
— В нашем деле важно все, — возразил Дронго. — Вспомните, кто именно знает о вашем визите?
— Председатель правительства, спикер парламента, руководитель службы безопасности, — стал перечислять Стасюлявичюс, — двое сотрудников аппарата президента, еще несколько человек из аппарата службы безопасности. Министр иностранных дел. Не больше десяти-пятнадцати человек.
— Очень много, — покачал головой Дронго. — Надеюсь, вы составите мне точный список этих лиц. Только не забудьте включить в него и собственных жен, если они тоже в курсе того, куда вы отправились.
— Вы сильно перестраховываетесь, — улыбнулся Хургинас.
— Нет, я просто люблю все делать основательно. Кроме того, мне понадобятся материалы по убийствам в Москве и Вильнюсе, имеющиеся в вашем распоряжении.
— Разумеется, — согласился Хургинас.
— И последнее условие. Ни при каких вариантах вы не вмешиваетесь в мое расследование. Я веду его самостоятельно и так, как считаю нужным. Если по какой-либо причине захотите, чтобы я прервал расследование, вам придется выплатить и оставшуюся часть суммы.
— Мы согласны, — сказал Стасюлявичюс.
Хургинас молча кивнул.
— Тогда начнем, — подвел итог разговору Дронго. — С этой минуты я занялся поиском архивов.
Глава 5
Из окон номера Открывался изумительный вид на мост, рядом с которым находилось здание. Отель «Мария Кристина» в Сан-Себастьяне был тем самым любимым местом Дункана, куда он обычно приезжал отдыхать во время отпуска.
Может, потому, что в Сан-Себастьяне по странному стечению обстоятельств когда-то оказались его родители-дипломаты и ровно сорок восемь лет назад здесь родился мальчик, ставший новым английским гражданином.
Тогда сама Испания переживала довольно сложную ситуацию: сказывалось окончание войны, растерянность, Франко и его окружения, понимавших, что после крушения естественных союзников в лице Гитлера и Муссолини Испания оказалась обособленной на международной арене. Только коммунизм, «холодная война» и необходимость изоляции советского восточного блока в Европе привели к тому, что франкистскую Испанию и салазаровскую Португалию демократические страны Запада стали считать «своими» в той изнурительной борьбе, которая началась между двумя политическими системами в разделенном на два противоборствующих лагеря мире.
Дункан Фрезер был профессиональным сотрудником секретной службы ее величества. Несмотря на возраст, он выглядел довольно молодо, по-прежнему красивый, подтянутый, с вечно широкой улыбкой, столь не свойственной англичанам и указывающей скорее на кровь его матери — наполовину итальянки, а наполовину хорватки. Может, от нее он и получил ту жизнерадостность, которой так не хватало истинным гражданам туманного Альбиона.
Еще с молодых лет он старательно изучал русский язык, считая, как и многие его коллеги, что Советский Союз в течение многих десятилетий будет представлять угрозу непосредственно Великобритании и самому существованию западного мира.
Уже тогда беспристрастные аналитики отмечали нарастающие тенденции разложения в стране, которую один из американских президентов патетически назвал «империей зла». Президент, в прошлом актер Голливуда, мог себе позволить подобное сравнение. Фрезер же как профессионал точно знал, что именно хорошо, а что плохо в советской системе хозяйствования.
![Гарольд Пинтер - Лифт [= Кухонный лифт]](/uploads/posts/books/271557/271557.jpg)
