Чингиз Абдуллаев - Окончательный диагноз
– Она замужем?
– Нет, разведена. – Олег улыбнулся. – Возможно, это единственная неудача семьи Перельман. Хотя ее муж учился вместе с ней. Они были одноклассниками, сидели за одной партой. Поэтому моя сестра знала их обоих.
– А новый главный таможенник?
– Он недавно к нам переехал. У него молодая, очень эффектная супруга. Очевидно, она действует на нервы моей мачехе, когда появляется в нашем доме. С Вероникой вообще трудно ужиться кому бы то ни было. Я всегда удивлялся, почему отец выбрал именно ее. Вокруг него всегда было столько красивых и умных женщин. Хотя признаюсь, что в последние годы я мало появлялся на даче отца.
– У вас есть дети?
– Есть. Близнецы. Двое мальчиков, – не без гордости сообщил Олег. – А какое это имеет отношение к убийству моего отца?
– Мне нужно собрать полную информацию, – пояснил Дронго. – А у вашей сестры?
– Нет. Они бездетны. Только не спрашивайте меня почему. Кажется, Алла сама не хотела иметь детей. Когда она приедет, можете спросить у нее.
– У вас хорошие отношения с сестрой?
– Нормальные, – усмехнулся Олег, – во всяком случае, мы терпимо относимся друг к другу. Кажется, мы подъехали к вашему дому. У вас есть еще вопросы?
– Только один, последний. Как вы думаете, ваш отец был состоятельным человеком?
– По нынешним временам не очень. У него все было. Дом, дача, государственная дача, две машины, даже эта коллекция. Но назвать его очень богатым человеком я бы не смог. Вы же знаете, какие сейчас времена. Некоторые наши соседи имеют на своих счетах сотни миллионов долларов. В другом конце поселка живет вице-президент нефтяной компании, который получает официальную зарплату в сто пятьдесят тысяч долларов. До прошлого года президент США получал не более двухсот в год. Вот вам и разница.
– Насколько я понял, вы хотели, чтобы отец помог вам деньгами. Если у него не было денег, то откуда он должен был их взять?
– Я не сказал, что он был бедным человеком, – возразил Олег. – Вы спрашивали о «состоянии». В моем понимании, люди «состоятельные» – это наши олигархи, у которых сотни миллионов долларов. А у отца, возможно, было несколько миллионов долларов, если собрать всю его недвижимость и подсчитать. Но наличных было не так много. Может, шестьсот тысяч. Или семьсот. У него были счета, кажется, в австрийском банке и в нашем. Но точно не знаю. И еще эта коллекция монет.
– У каждого человека свои представления о богатстве. Как и о счастье, – прокомментировал Дронго.
– Что? – не понял Олег.
– Ничего. Спасибо. Вы мне очень помогли. И примите еще раз мои соболезнования.
Дронго вышел из машины, оглянулся. И сразу нахмурился. Он узнал автомобиль, который выехал за ними, когда они миновали ворота дачного поселка. Тот самый темный «Ниссан». Поверить в случайность он не имел права. Для этого нужно быть слишком наивным человеком. А он таким никогда не был. Дронго взглянул на отъезжавший «Пежо». В ночной темноте Олег Глушков мог не заметить автомобиля, который следовал за ними. В машине было двое мужчин, которые не особенно скрывали свое присутствие. Оба незнакомца внимательно смотрели на Дронго.
Он усмехнулся и, помахав им рукой, направился к дому. Зачем нужны все его аналитические изыски, если можно найти обычных агентов и пустить по его следу. Или пристрелить известного человека, чтобы доказать никчемность охранного управления. Ради того, чтобы получить полный контроль над деятельностью всей службы охраны, в ФСБ вполне могли решиться на подобное преступление. Учитывая, что новый президент лично знал погибшего и сам был из органов ФСБ. Один выстрел – и все проблемы решены. Можно вернуть службу охраны, восстановив знаменитое девятое управление КГБ, когда-то занимавшееся охраной высших должностных лиц. Только один выстрел…
Дронго вошел в дом, поднялся на свой этаж. Едва он открыл дверь и включил свет, как раздался телефонный звонок. Он взглянул на часы. Скоро полночь. Интересно, кому это не спится? Не дожидаясь, пока включится автоответчик, он подошел к аппарату и поднял трубку.
– Слушаю вас, – сказал Дронго.
Глава 4
– Добрый вечер, – раздался знакомый голос.
Дронго нахмурился. Голос был очень знаком. Если учесть, что сегодня утром у него в гостях был генерал Потапов и автомобиль с наблюдателями ехал за ним от самой Жуковки, то искать нужно было среди круга лиц, которые могли позвонить ему так поздно ночью и именно сегодня.
– Здравствуйте, – ответил Дронго, перебирая в памяти знакомые голоса и имена.
– Мне показалось, что будет лучше, если я сам вам позвоню, господин Дронго, – явно наслаждаясь ситуацией, сказал незнакомец.
И тогда Дронго вспомнил. Несколько лет назад в Сибири, в поселке Чогунаш, они были вместе. Вдвоем. Он вспомнил этот самоуверенный голос. И эти нотки скрытого садизма. Он узнал позвонившего.
– Я не думал, Николай Александрович, что вы решитесь сами мне позвонить, – сказал Дронго.
– Вы меня узнали? – поразился позвонивший. – У вас хорошая память, Дронго. Я не думал, что вы меня так быстро вспомните.
– Если знать, откуда я приехал и кого убили на даче в Жуковке, то можно лишь гадать, почему вы не позвонили раньше, генерал Земсков.
Николай Александрович Земсков был одним из немногих генералов ФСБ, кто уцелел в кадровых чистках конца века. Всю свою жизнь он проработал в контрразведке и, несмотря на свой почти «критический» возраст, собирался работать в ФСБ до того момента, пока не уйдет на пенсию. У него был сложный характер, но опыт и мастерство профессионала позволяли ему компенсировать недостаток проницательности и аналитического мастерства.
– Вы все правильно поняли, – буркнул Земсков, – это не совсем обычное убийство, господин Дронго. Академик был очень известным человеком. Возможно, что против него действовали террористы. И это политическая акция. Или неизвестные нам силы, пытающиеся дестабилизировать обстановку. Хотя мы допускаем, что это мог быть и грабеж, ведь с дачи пропала уникальная коллекция монет. Как бы там ни было, мы собираемся проводить собственное расследование. Я думаю, вы понимаете, что служба охраны, допустившая подобный промах, делает все, чтобы оправдаться. Но убийство произошло, а неизвестный грабитель ушел незамеченным. И совсем необязательно, чтобы вы занимались собственным расследованием. Это ничего вам не даст.
– Ваши слова я должен воспринимать как совет или приказ? – поинтересовался Дронго, ослабляя узел галстука.
– Как вам больше нравится, – ответил Земсков. – Как только мне доложили, куда поехал Леонид Александрович, я сразу понял, что он решил по старой дружбе навестить именно вас.
– А вы по «старой дружбе» решили мне позвонить? – поинтересовался Дронго. – Это ваши люди провожали меня от поселка до дома?
– Вы же умный человек, – усмехнулся Земсков. – Или вы думаете, что это была охрана Потапова?
– Не понятно, почему вы так волнуетесь? Если похитили коллекцию монет, то это существенный прокол службы охраны. Или вы действительно хотите, чтобы их служба перешла под ваш полный контроль?
– Эти глупости рассказал вам Потапов? – осведомился Земсков. – Он, кажется, забыл, что работал у нас, перед тем как уйти в службу охраны. И еще он забыл, что перебежчиков не любят нигде. В том числе и в службе охраны.
– Вы считаете свои ведомства воюющими организациями? – спросил Дронго. – И вы уже применяете военные термины? У вас расстреливают предателей? Или вы их вешаете согласно законам военного времени?
С Дронго было трудно разговаривать. Кроме логики, ему была присуща ирония. Любой разговор он превращал в насмешку над чересчур серьезным собеседником.
– Поступайте, как знаете, – у Земскова пропал всякий интерес к разговору. – Считайте, что я вас предупредил. Расследование убийства ведет прокуратура. Мы проводим собственную разработку. И я не думаю, что мы нуждаемся в вашей помощи.
– Вы попытаетесь мне помешать? – добил генерала последним вопросом Дронго.
– До свидания, – генерал бросил трубку. Похоже, он был взбешен.
Дронго положил трубку, улыбнулся и пошел переодеваться. Через некоторое время, когда он стоял под горячей струей душа, снова зазвонил телефон. Он прислушался. Включился автоответчик, но из ванной было не слышно, кто именно звонил. Выключив воду, Дронго услышал голос Потапова:
– Возьмите трубку, я знаю, что вы уже дома.
Пришлось босиком идти в соседнюю комнату. Войдя в спальню, он взял трубку и поздоровался с Потаповым.
– Вы уже говорили с Олегом? – поинтересовался Потапов.
– И не только с ним, – ответил Дронго.
– В каком смысле? – насторожился Потапов.
– Звонил ваш бывший коллега. Николай Александрович, – пояснил Дронго. – Он советовал мне прекратить расследование…
Раздались короткие гудки. Дронго усмехнулся. Он достал аппарат мобильной связи и набрал номер Потапова.
