Алексей Фомичев - Сам без оружия
Новость пренеприятнейшая! Оборвалась нить, ведущая к заказчику! А кто его вербовал, кто похищал документы, на кого работал штабс-капитан — эти вопросы повисли в воздухе.
Ошибся Батюшин или кто-то из отделения, упустили врага! Почему не смогли взять живым, как дело дошло до стрельбы? Этого в сообщении не было.
Щепкин выругался и приказал себе забыть о новости. Сейчас не до нее. После все узнает. Если будет надобность…
План операции, отработанный и проверенный неоднократно, проиграли вхолостую еще раз. Белкин уже подготовил сумку с инструментами и взрывчаткой, Щепкин лично проверил оружие и амуницию. Гоглидзе повторил порядок действий до начала операции, во время нее и после. Еще раз обговорили систему связи, страховки, запасной вариант — если вдруг что пойдет не так.
Предложение ротмистра привлечь к делу контрразведку крепости и охранное управление Щепкин отверг. Лишние люди создадут лишний шум, а он ни к чему. К тому же полиции сейчас не до гостей из столицы, у них проблем с китайцами хватает, да и рабочие вновь готовят стачку. Как бы не полыхнуло почище Петроградской.
Диана к началу совещания опоздала, повинилась — ездила с Зинштейном на место съемок, потом проверяла работу костюмеров. Ей же быть в кадре, надо выглядеть как положено — то есть блистать.
После вчерашнего разговора она успокоилась и выглядела вполне бодрой, даже успевала шутить. Но на Щепкина не смотрела, старательно отводила глаза. Вот еще проблема, и как не вовремя!
— Мы ставим на это дело все! — напомнил Щепкин. — Если документы в консульстве не найдем, останется только один вариант — обыск Идзуми и его людей при посадке на пароход. Но это уже скандал и дипломатическое фиаско. Наши погоны полетят — ладно. А как начальство, да и Председатель Совета министров будут отвечать перед союзниками — не знаю. И знать не хочу! Ладно, на этом все! Диана, как там Зинштейн, готов?
— Уже. Аппаратуру скоро повезут на место. — Диана все так же не смотрела на капитана. — Артисты и все прочие подъедут чуть позже.
— Полиция в курсе, — вставил Гоглидзе. — Еще вчера оповестили владельцев и жильцов близлежащих домов, что будут съемки и много шума. Консульство тоже предупредили. К началу прибудут несколько городовых, зевак разгонять.
— Отлично! — Щепкин потер руки. — И погодка как по заказу!
Погода и впрямь радовала. Хотя с точки зрения обычного человека ничего хорошего в ней не было. На небе свинцовые тучи, изредка накрапывает мелкий дождик. Правда, тепло, почти восемнадцать градусов. Но ветер задувает с моря, гонит пыль по улицам. Эх, если бы еще ливень вдарил! Но в ливень никаких съемок не будет.
— Через час выезжаем! — сверил время Щепкин. — А пока отдых.
— Кому отдых, кому работа! — вздохнул Гоглидзе. — Мне надо ехать, я же директор. И так сегодня все дела скинул на Зинштейна. Диана, ты едешь?
Холодова кивнула.
— Скоро буду готова.
Василий внимательно посмотрел на девушку. Вчера она здорово обиделась на него. Так здорово, что не может смотреть спокойно. Но с чего такие нервы? Непохоже на нее. Но сейчас выяснять отношения некогда. Все после.
Он проводил Гоглидзе и Холодову, вернулся в гостиную, разделся по пояс и стал активно делать гимнастику. Перед операцией следовало разогреть мышцы и подготовить их к активным действиям. Что и как там выйдет — сказать сложно. Но готовым надо быть ко всему.
Съемки начались в два часа дня. Улица возле аллеи и консульства была перекрыта, возле ограничительных флажков стояли городовые и направляли автомобили, экипажи и прохожих в обход.
Сам процесс Щепкин и Белкин толком не видели, они сидели в крытой пролетке, больше наблюдая за окнами консульства, чем за самими съемками.
А посмотреть было на что. Зинштейн снимал эпизод с покушением на сбежавшую княжну. По сценарию, летевшую по дороге карету бандиты сперва обстреливали, потом пытались подорвать бомбой, но княжна и ее спутник убегали, а князь Урусов прикрывал их отход и получал смертельное ранение. Княжна возвращалась к нему и, держа раненого на руках, давала согласие на брак.
Очень драматично для зрителя, но совершенно бестолково с реальной точки зрения.
Это Щепкин отметил сразу, но возражать Зинштейну не стал. Пусть делает что хочет, лишь бы помог. А так… Продырявленная из четырех стволов карета и неким образом выжившие княжна и какой-то там спутник — нонсенс. Бомбу надо было кидать сразу, а не после того, как сбегут жертвы. И потом, долгая перестрелка в городе — куда смотрит полиция? Ждет отмашки режиссера?
Ну да ладно, не суть дела. Щепкина больше волновало отсутствие на площадке Скорина. Его искали уже второй день, однако тот как сквозь воду провалился. Так здорово загулял после драки в трактире? Или некая зазноба свела с ума?
Сидя в пролетке, капитан ломал голову над этой загадкой и думал, где теперь искать шустрого художника. Не в Японии ли?
— А японцы за улицей следят, — отвлек от мыслей Щепкина Белкин. — Занавески на втором этаже колышутся.
Поручик сидел слева и видел фасад консульства и левый торец. А еще он хорошо видел небольшую пристройку к зданию, до которой от ограды всего два шага. То самое место, где они будут проникать.
Первый дубль сняли целиком и «бомбу» взорвали, когда карета сворачивала на узкую улочку как раз напротив пристройки. Бахнуло знатно. Кони испуганно заржали и понесли, но их быстро поймали и успокоили.
Облако дыма заволокло часть ограды и дошло до пристройки. Что-то прокричал Зинштейн, ему ответил Бровников. «Раненый» Гоглидзе и рыдающая Диана вернулись на места, «убитые» бандиты поспешили за угол. Режиссер подсказал, что надо сделать лучше, что вообще делать не надо и попросил предупредить городовых, чтобы прогнали детвору с аллеи. Те попадали в кадр.
Второй дубль также сняли до конца, на этот раз после взрыва послышались щелчки выстрелов из револьверов и пистолетов. «Князь Урусов» успешно держал оборону, пока его не «ранили».
Щепкин, наблюдая за «боем» сквозь щелку, подумал, что в реальности у бандитов не было бы никаких шансов. Гоглидзе бы не сидел на месте за сомнительным прикрытием, а маневрировал бы за каретой. И перестрелял бы противников точно. Но это так… размышления.
Из здания японского консульства вышел какой-то сотрудник. Подошел к городовому и что-то спросил. Городовой указал на Зинштейна, извлек из кармана часы и показал на пальцах — два. Мол, еще пару часиков потерпите. Японец пожал плечами и ушел.
Занервничали дипломаты!..
Шел второй час съемок.
Третий дубль сняли быстро и перешли к новому эпизоду, когда на помощь беглецам прибывали то ли друзья «князя», то ли кто еще. Тут тоже хватало стрельбы, а под конец уцелевший бандит должен был бросить гранату.
Как только съемки продолжились, Щепкин приоткрыл дверцу пролетки и шепотом выдохнул:
— Приготовились!
Белкин проверил амуницию и кивнул.
— Японцы смотрят на них.
— Отлично. Ждем!
Граната бахнула тоже эффектно, вроде бы загоревшаяся карета покатила прочь, из нее валил дым. Когда карета проехала мимо пролетки, Щепкин выпрыгнул наружу и побежал к ограде. Белкин следовал за ним.
Главное действие разворачивалось ближе к аллее, там трещали выстрелы, дрались «хорошие» и «плохие» и все внимание зрителей было обращено туда. На почти вставшую карету, из которой все еще валил дым, никто не смотрел. И две фигуры, что исчезли в этом дыму, не заметили.
Фигуры сноровисто преодолели ограду и бросились к пристройке. Теперь их не увидели бы и вплотную, дым-то валил густой.
Один из статистов (сотрудник полиции) успокоил лошадей, бросил дымовую шашку в ведро с водой и направил карету к аллее. Со стороны съемочной площадки прозвучала команда «Стоп! Снято!». Эпизод закончился.
Решетку на стыке пристройки и здания консульства Белкин снял в два приема. Висячий замок можно было открыть и гвоздем, но поручик использовал отмычку. Щепкин первым скользнул в проем, следом поручик. Он вернул решетку на место, повесил замок и присел. Проникновение прошло незамеченным.
Чуть отдышавшись, Щепкин вытащил небольшой фонарь, на котором стекло было заклеено тонкой бумагой синего цвета. Фонарь давал слабый луч, но с его помощью можно было почти на ощупь найти дверь, ведущую в соседнюю комнату. Там был небольшой склад. Из него наверх вел узкий коридор.
В складе капитан и поручик планировали досидеть до темноты, когда в консульстве все лягут спать.
Дверь отыскали быстро, Белкин обследовал ее, не нашел замка, попробовал тихонько отодвинуть. Дверь не поддалась. Поручик опять обследовал проем и заметил в узкой щели пластину засова с той стороны.
Щепкин хлопнул его по плечу и, едва шевеля губами, шепнул:
— Ждем.
Белкин кивнул. Им осталось просидеть полтора часа. А вот на складе просидят до ночи.
