Вадим Сопряков - Восток — дело тонкое: Исповедь разведчика
Разведчики жили не в посольстве. В Бирме, например, нам предоставили очень красивый коттедж. Выходить просто так на улицу я не могла Обязательно надо было появляться или с мужем, или с соседкой. Посольские дамы этого не понимали и думали, что мы очень высокомерные. Гости к нам могли приезжать только по приглашению. Были у нас «чистые» друзья. Приехали они как-то к нам без звонка, а у мужа важная встреча Потом еще раз. В конце концов пришлось им намекнуть, и они все поняли.
Женам разведчиков, работавших под дипломатическим прикрытием, приходилось соответствовать образу. Однако при тогдашних зарплатах советских дипломатов приходилось всячески изворачиваться. В Бирме вообще было очень тяжело с нормальной европейской одеждой. Они ведь все в балахонах ходят. А уж подобрать что-то достойное вообще было невозможно. Приходилось покупать ткани и шить у портнихи. Или выписывать по каталогам. Мы всю свою зарплату на одежду тратили. Сейчас ведь опять в моде платформа У меня вон весь шкаф забит такими туфлями. Только носить это я уже не могу.
На каждом приеме, по этикету, нужно было появляться в новом наряде. И однажды в Бирме произошел неприятный случай. Выписала я по каталогу очень красивое платье, прихожу на прием. И тут выходит жена посла Родионова в точно таком же! Но она была умной женщиной и тут же пошла переодеваться. Бывали такие накладки. Поэтому я старалась все шить.
А однажды я сшила платье из небесно-голубой ткани с люрексом. Ну очень оно красивое было. На голове у меня была «хала». И вот я пришла на прием. Тут ко мне стали подходить женщины и говорят: «Здравствуйте. Вы артистка? Мы вас видели». Я ничего не понимаю, растерялась. Оказывается, везде были развешаны календари с портретом Ирины Скобцевой. А она там в голубом платье и с «халой» на голове. Действительно, мы были похожи.
К нам вообще очень часто приезжали актеры, космонавты. Как-то приехала Терешкова А она тогда беременная была, но на маленьком сроке. Пришли в какую-то молельню (это было в Бирме), а там надо было обувь снимать. А в Бирме страшные кожные болезни, вплоть до проказы. К тому же Терешкова боялась простудиться. И мы пошли на маленькую хитрость, дали ей тонкие гольфы. Но бирманцы заметили и заставили снять их. Ну, она быстренько пробежалась по молельне, а потом в машине мы ей на ноги целую бутылку виски вылили для дезинфекции.
Жизнь дипломатов, состоящая из сплошных приемов и светских раутов, кажется простому смертному недосягаемой сказкой. На самом деле все было не так уж и сладко.
В нашей жизни было очень много минусов. Самое тяжелое — разлука с детьми. Во многих странах наши дети могли учиться только до четвертого класса. С пятого класса наш сын учился в интернате КГБ. Многие жены полгода жили в Союзе с детьми, а полгода — с мужем. А наш посол в Бирме Ледовский вообще жил один. Его жена постоянно была в Союзе с пятью дочерьми.
Сейчас я иногда встречаюсь с женами других разведчиков. Сидим, вспоминаем молодость, разговариваем о том, о чем раньше даже упоминать было нельзя. Больше всего, конечно, вспоминаю Бирму. Это моя молодость…
Российская организованная преступность
Бывшему разведчику Вадиму Сопрякову, как заметит читатель, не очень импонирует современная жизнь России. Нет, он ни на что не жалуется. Россия — это Родина, а Родина — это родная Мать. И не любить ее нельзя. Но указывать на пороки, считает он, надо безо всяких излишних разговоров. Да, Россия нынче больна. Ее разъедают коррупция, взяточничество, воровство, бандитизм как в политике, так и в быту.
То, что в России нынче воруют, известно давно. Но чтобы эта зараза так широко захлестнула всю высшую чиновничью рагь, такого еще не было в истории государства Российского. Даже наши «самые близкие и искренние» новые друзья поражены масштабами «чумы» конца XX века. Спецслужбы государства Друга Билла составили потрясающий доклад о тесном сотрудничестве государственной власти с местной воровской «малиной» под названием «Российская организованная преступность».
В подготовке доклада приняли участие такие ведомства и учреждения США, как министерства обороны, юстиции, энергетики, государственный департамент, ЦРУ, ФБР, таможенная служба США и др. (по состоянию на август 1997 года). Перечислим только некоторые громкие имена авторов доклада: У. X. Уэбстер — бывший директор ЦРУ и ФБР, Р. Гейтс — бывший директор ЦРУ, Р. Дж. Булей — бывший директор ЦРУ, У. Сешенс — бывший директор ФБР, У. Коэн — министр обороны, С. Найт — директор секретной службы США, генерал Э. Сойстер — бывший директор управления военной разведки, А. де Боргрейв — старший советник Центра стратегических и международных исследований и др.
Ниже приводятся краткие выдержки из основных частей этого доклада.
ВступлениеРоссийские новые реформаторы экономики стоят перед трудной проблемой, не имеющей исторического прецедента. Несмотря на создание в марте 1997 г. ориентированного на реформу кабинета, который начал пробиваться к твердому, как гранит, фундаменту российских монополий, большая часть мешающих экономической и политической реформе препятствий продолжает существовать.
Шестой год подряд валовый национальный продукт падает на 6 %. Одна четвертая часть населения России бьется, чтобы свести концы с концами, за чертой бедности за 25 долларов в месяц. Средняя продолжительность жизни снизилась с 69 лет в 1990 году до 57 лет в 1996-м.
Демографы предсказывают, что российское население уменьшится со 147 миллионов до 123 миллионов в последующие 3 десятилетия, что является резким спадом в период мирного времени.
Несмотря на эти трудности, президент Ельцин в июле 1997 года уверенно предсказал, что экономика окончательно стабилизировалась и что в 1998 году будет наблюдаться значительный подъем. Но большинство наблюдателей России воздерживаются от слишком сильного оптимизма, считая, что все требует осторожности в предсказании быстрого изменения.
Такая же неопределенность существует в отношении другой большой программы Ельцина по реформе Вооруженных Сил, где условия еще более ухудшились. 14 февраля 1997 года командующий Сибирским военным округом прислал президенту телеграмму с сообщением о том, что «офицеры и рядовые находятся у предела выживания. В течение 6 месяцев никому не платили. Многим семьям не на что купить даже хлеб». Послание министра обороны Родионова было еще более зловещим: «Россия скоро дойдет до предела, за которым мы не будем в состоянии контролировать ракеты и ядерные установки». Через 4 месяца после этого смелого заявления Родионов был снят, по официальной версии, за то, что он препятствовал реформе.
Вооруженные Силы России проникнуты коррупцией. Более 100 генералов, замминистра обороны и несколько других высоких чиновников Министерства обороны находятся под следствием по обвинению в коррупции и хищении. В 1996 году военными было совершено около 6 ООО преступлений. Обычным делом стал черный рынок по продаже военного оборудования иностранным государствам. Доходы используются для покупки и строительства домов для старших офицеров. Коррумпированные чиновники Министерства обороны черпают выгоду из теперешнего хаоса в военной области.
Слияние криминального капитала с неперестроенной коррумпированной государственной бюрократической машиной в России привело к тому, что председатель Комитета по международным связям США
Бенджамен Джилман охарактеризовал как «практически оперившуюся клептокрзгию».
Директора западных разведслужб сейчас обладают неопровержимыми доказательствами того, что преступные синдикаты в России пользуются защитой правящей олигархии, которая выросла в ранний постсоветский период и консолидировала свою силу в 1996 году. Юрий Лужков, сильный мэр Москвы и кандидат на замену Ельцина, говорит, что Россия сейчас столкнулась с «беспредельной криминализацией экономики и самого правительства России». Политическая реальность в России оказывает огромное давление на некоррумпированных государственных чиновников. Те чиновники, которые получают заказ от местной мафии, имеют «серебряный или свинцовый выбор»: сотрудничать и брать деньги или быть убитыми. К человеку в правительстве, который не берет, коррумпированные начальники относятся с подозрением. Честность является риском как для личной безопасности, так и для их профессиональной перспективы. Количество заказных убийств составляет в среднем 500 в год; ни одно из них не раскрыто. Нет ни одного правоохранительного органа, способного обеспечить защиту от криминальных организаций. Генеральный прокурор Скуратов в августе 1997 года заявил газете «Бизнес России», что борьба с преступностью только видимость. Это делается только для того, чтобы успокоить общественное мнение, практически на эти программы не выделяется никаких денег.
