Пин-код для Золушки - Корецкий Данил Аркадьевич

Впрочем, мысли капрала опережали развитие событий. Побег был только начат, но не окончен, тем более что судьба подкидывала неприятные неожиданности обеим сторонам, как бы уравнивая их шансы. Тюремный спецтранспорт резво несся по дороге к городу, но на крутом повороте Толстяк не справился с управлением, автобус вылетел на обочину, подскакивая на кочках, прокатился по полю и, попав колесом в дренажную канаву, завалился на бок… Шестеро заключенных отделались ушибами, но вряд ли могли считать себя свободными, находясь в предгорье Южного острова. Свобода начиналась только за его пределами…

Глава 2

Залечь на дно в Порт Ауэрто

Попав на ферму, Оливия не ограничилась только проблемой качества мяса. Она обошла загоны и осмотрела животных, обратила внимание, что одна корова слишком вялая, у другой растрескалось копыто, а у овцы сломан и не опилен рог, и распорядилась вызвать ветеринара. Сделала несколько замечаний по поводу чистоты в коровнике, хотя, на взгляд обслуги, чистота была вполне приемлемой. Но возражать ей по такому простому вопросу было бесполезно, потому что после этого Оливия зашла на сыроварню и поспорила с Полем об улучшении качества знаменитого йоркширского уэнслидейла. Швейцарский специалист убеждал, что сыр и так достиг высшей кондиции, но хозяйка только качала головой:

— Пармезан у тебя получается безукоризненно, мой друг, но уэнслидейл изобрели в Хосе, на моей родине, он известен ценителям во всем мире, а здесь его не знают! Я хочу это исправить, но выпускаться должен настоящий продукт, а не суррогат под его названием! Мой дядя работал на сыроварне, и я хорошо знаю тонкости, которые многие сыроделы упускают!

Оливия так уверенно и аргументированно отстаивала свою точку зрения, что создавалось впечатление, будто именно она, а не известный мастер ремесла Поль является признанным специалистом в этом куда более сложном, чем чистота коровника, вопросе…

— Нахваталась вершков в своих учебниках, вот и изображает всезнайку, — ядовито прокомментировала жена Поля Мария, когда хозяйка ушла. — Она и животновод, и сыровар, и кондитер… На все руки мастер!

— Но платит она хорошо, — урезонил супругу Поль, и та согласилась.

Визит затянулся, Оливию приглашали остаться отобедать, Джон даже предложил зарезать барашка из тех, что паслись на черновке, и зажарить свежий бифштекс:

— И покушаете, и сами убедитесь, что мясо великолепно на вкус…

Но Оливия отказалась.

— Я вегетарианка, — криво усмехнувшись, сказала она. Хотя на самом деле все знали, что хозяйка любит говяжьи стейки с кровью и зажаренную на гриле баранину. Но знали и ее характер. А характер был довольно резкий для бывшей учительницы, поэтому обслуга ее часто обсуждала.

— Ей надо в полиции работать, а не пирожные выпекать, — судачили за глаза женщины. — И как муж с такой женушкой справляется?

— Муж один из самых крутых полицейских в городе, а может, и самый крутой! — возражали более осведомленные мужчины. — Так что они друг друга стоят!

И все сходились в одном: платит она хорошо. Может быть, поэтому весь персонал вышел к воротам ее проводить. В багажник загрузили филе говядины и баранины, несколько кругов колбасы, по головке камамбера и пармезана, — через час-полтора свежайшие продукты окажутся на столах посетителей «Веселого попугая». Отдав последние распоряжения, Оливия запрыгнула в джип и, резко рванув с места, двинулись в обратный путь.

Она пребывала в хорошем настроении. И потому, что разобралась с делами, дала нужные распоряжения, которые обязательно будут выполнены. Да и вообще ей нравилась Новая Зеландия, и она не жалела о том, что выбрала это место. Когда-то ей действительно пришлось несколько месяцев прожить в Австралии, до которой было недалеко по местным меркам — полторы тысячи километров. Там ей тоже нравилось — и климат, и хорошие дороги, и развитая инфраструктура. Но Австралия кишела всякими ядовитыми, опасными для человека тварями, которые здесь не водились. При том, что климат был приятный, мягкий и ровный круглый год, не считая зимнего сезона, когда часто шли дожди. Впрочем, шли они не подолгу. К тому же место уединенное, тут было тихо, спокойно и вряд ли можно было встретить старых знакомых, с которыми встречаться не хотелось.

Так, за легкими безмятежными размышлениями, она выехала на ведущую к городу дорогу и прижала акселератор, рассчитывая, что через минут сорок доберется до города.

«Там поем, — подумала она. — Может, вызвоню Тони и вместе пообедаем». От этой мысли настроение у нее стало еще лучше. Тем более что ничто не могло ей помешать добраться до города в тот срок, на который она рассчитывала.

Некоторое время они молча сидели на мягкой пашне, приходя в себя. Они неплохо вооружились — на шестерых имелись два пистолета и три дробовика. Но что толку от этих смертоносных железок? Теперь оставалось решить, что делать дальше, ибо хороший, продуманный план всегда обеспечивает успех преступления. Хотя, судя по тому, что большинство злодеев все-таки оказываются за решеткой, такие планы встречаются нечасто, если они вообще бывают!

Сейчас все ждали, что скажет Тощий, который считался самым хитрым, умным и изворотливым. Сидел он за карточные махинации, мошенничество и двойное убийство, совершенное во время ссоры за карточным столом. Сам он очень жалел, что поддался вспышке гнева и переступил черту. Все-таки корыстные преступники не попадают в особорежимную тюрьму и имеют больше шансов на условное освобождение, не говоря о том, что сроки за шулерство или другие формы мошенничества гораздо меньше тех, которые дают за двойное убийство. Тощему было назначено двадцать пять лет тюрьмы, и поэтому сейчас он должен был проявить свое хваленое хитроумие в деле, составив тот самый план, который позволит довести побег до конца и вдохнуть воздух свободы уже за пределами компетенции полиции Порт Ауэрто ла Пейро…

— Надо захватить машину, — задумчиво сказал Тощий. — Потом доберемся до побережья, а там угоним катер…

— И куда мы денемся на этом катере? — хмуро спросил Головастик.

— Деваться действительно некуда, — кивнул Толстяк.

— Могли бы добраться до Северного острова, — внес свой вклад в копилку общей мудрости Рыбий Глаз.

— Двадцать километров по морю, чтобы прийти туда, где нас обязательно поджидают? — скривил тонкие бледные губы Тощий. — Нет, выход только один — на мелкие острова! Их сотни кругом, много незаселенных. Найдем свободный и пересидим там. Пусть пройдет время, они не могут искать вечно! Через две недели или месяц про нас забудут. А если не забудут, все равно землю рыть перестанут…

— Слышь, Тощий, — сказал Толстяк, стараясь, чтобы голос звучал почтительно и смиренно: Тощий не любил, когда ему возражают, как, впрочем, и другие главари преступного мира, да и вообще любые начальники, даже самые законопослушные. — А ты был когда-нибудь на острове?

— Так на многих бывал. И что?

— Да то… На всех пригодных кто-то живет! А те, которые свободны, там и жизни нет! Мне как-то пришлось на одном зависнуть. Это хуже, чем в тюрьме. Каждый прилив заливает остров на метр. Деревья на нем не росли, и я стоял по пояс в воде. Вот представь, каждый день.

— А что ты там жрал? — спросил Головастик.

— Ничего! Там жрать нечего, только песок да кораллы… Два дня голодал!

— А потом что? — поинтересовался любознательный Головастик.

— А потом подошла лодка с туристами, они приняли меня за аборигена, хотели сфотографироваться… Ну и остались без лодки на том же самом острове!

— Надо вначале «капусту» раздобыть, — сказал Губа, ни к кому не обращаясь, вроде размышлял вслух. — «Бабло», «бабосики», «шуршарики»… Без них мы не уйдем на континент…

— Скажи, где их взять, если такой умный! — оборвал Толстяк. — Знаешь где? Или просто языком треплешь?