Росс Макдональд - Беда идет по следу
– О нем позаботятся, – заверил ее Эрик, – не волнуйтесь.
Разжав пальцы, Мери сказала:
– Я ужасно устала. Как вы думаете, мне можно теперь уехать домой?
– Насколько я понимаю, нам придется дождаться гражданскую полицию. Без нас им не обойтись.
– Потому что мы нашли Сью?
– Да, и потом, уже комендантский час. Чтоб попасть назад в Перл, необходимо получить пропуск.
– Вам его выдаст полиция.
– Странно, что они так долго. – Я поискал глазами Бейкера, но тот исчез. На втором этаже почти никого не осталось. Правда, когда я заглянул в туалетную комнату, Гектор Ленд все еще был там. Присев на желтый пуф, он свесил вытянутые руки между неловко растопыренными коленями. Живыми на его окаменевшем лице оставались только глаза. Стоя около двери смежной комнаты, Эрик смотрел на Ленда, но не видел его.
– Что стряслось с Бейкером? – спросил я. – Он вызвал полицию?
– Да. Они должны сейчас приехать.
Мери села в кресло у окна, а я примостился на подлокотнике между нею и крюком с веревкой. Голову она откинула на спинку, и ее стройная белая шея выглядела ужасно незащищенной. Все замолчали, как показалось, надолго. Возможно, прошло минут пять, но каждая из пяти пробивала себе дорогу сквозь камень.
Наконец на лестнице и в зале раздались шаги. В комнате появился Бейкер с сержантом местной полиции в оливковой форме и мужчиной в сером гражданском костюме. Гражданского он представил как детектива Крэма. Крэм рывком снял шляпу. Он был среднего роста и среднего возраста, выражение лица детектива мгновенно менялось, становясь вместо улыбчивого серьезным, при этом циничное любопытство не покидало его ни на минуту. Рот у Крэма был тонкий, большой и хищный, будто у акулы. В голубом галстуке-бабочке и полосатой шелковой рубашке он выглядел до того элегантным, что казался ненастоящим.
– Итак, – начал он, – здесь произошел несчастный случай. Я хочу сам все увидеть.
Сэйво повел его в среднюю комнату. Когда детектив вернулся, выражение лица и голос у него нисколько не изменились.
– Это вы ее обнаружили? – спросил он, указывая на меня.
Я подтвердил.
– Расскажите, как это было.
Я рассказал.
– Значит, юная леди была с вами на заднем крыльце. Хорошо. Я не буду спрашивать, что вы там делали.
– Мы искали Сью, – твердо сказала Мери.
– Вашу подругу?
– Мы вместе работали.
– Работали с ней на радио? Есть предположение, почему она совершила самоубийство?
– Мы не были настолько близкими подругами, чтобы делиться секретами.
– Может, ей нельзя было с вами делиться?
– Не знаю, – ответила Мери.
– Кто был здесь с ней? – Крэм указал большим пальцем на дверь у себя за спиной. Его взгляд остановился на Эрике. – Вы?
– Да.
– Ссора?
– Да.
– Как долго вы были знакомы?
– Примерно год.
– Близко, не так ли?
Горе заставило Эрика позабыть об условностях. От пережитого потрясения он стал не просто откровенен, но по-детски наивен.
– Мы любили друг друга, – признался он.
– Бог ты мой, так почему не поженились? – простодушно поинтересовался Крэм. – Теперь-то эта девушка уже не нужна никому.
– Я женат.
– Понимаю. Мои поздравления. А теперь вы, конечно, попросите меня по возможности замять всю эту темную историю.
– Пока я вас ни о чем не просил, а теперь попросил бы пойти к чертовой матери.
– Конечно, конечно. Взаимодействие – наше единственное оружие. А это что? – Он посмотрел на Ленда, который сидел на прежнем месте и озирался по сторонам, будто ожидал внезапного нападения.
– Гектор Ленд, сэр. Я стюард на судне мистера Свана.
– Вы – судовладелец? – спросил Крэм у Эрика. – А как он сюда попал?
– Приехал, чтобы подавать ужин.
– Одна из женщин обвинила его в убийстве, – сказал Сэйво. – В изнасиловании и убийстве. Но он не виноват.
– Откуда вы знаете?
– Я врач.
– А я полицейский, однако во многом не уверен.
– Я осмотрел обоих. – Сэйво покосился на Мери.
– Понимаю. Вон там – ее туфли?
– Я могу взглянуть, – предложила Мери.
– Принесите их, – обратился Крэм к сержанту. – Вон они, в ногах кушетки, у окна.
Это были черные лодочки примерно четвертого размера. Взглянув на туфли, Мери подтвердила, что они принадлежали Сью.
– Она была без них, когда вы ее нашли?
– Да, – кивнул я. – В одних чулках.
– Насколько я понимаю, она сняла туфли, чтобы вылезти в окно, – предположил Крэм. – Ну что ж, увижу вас всех на дознании.
– Когда? – спросил я.
– Завтра… А что?
– Я ожидаю транспорта на материк. Не исключено, что он придет завтра. Как вы думаете, смогу я подписать свои показания, если дознание еще не начнется?
– Не можете ждать? А я почем знаю? Все мною помыкают. Самое глупое, что я сделал в своей жизни, – снял военную форму.
– Вы служили в пехоте? – решил уточнить я. – Поэтому не любите флот?
– Армию я тоже не любил. Я побывал на последней войне. Вы меня понимаете?
– По-моему, вам надо выспаться, инспектор. Почему бы вам не поехать домой и не поспать?
– Не могу спать. Скажите, доктор, – обратился он к Сэйво, – что мне делать, если я не могу уснуть?
– Пейте виски, – посоветовал Сэйво. – Нервы успокоятся, если станете напиваться раз в несколько дней.
– Напиться я тоже не могу. С утра до ночи вприпрыжку. И потом, если бутылка виски стоит двадцать пять долларов, то при чем тут я с моим жалованьем?
– Вы бы не могли куда-нибудь прыгнуть и достать нам пропуска? Или они уже лежат в вашей сумке для детенышей?
– В смысле как у кенгуру, поняли, сержант? – спросил Крэм.
– Нет, сэр.
– Что-нибудь придумаем. Я могу довезти вас до верфи. А там уж вы сами.
– А как насчет мисс Томпсон?
– Живет в городе?
– Да, – подтвердила Мери. – Совсем недалеко отсюда.
– Мы вас подкинем. А вы останетесь здесь, – велел он сержанту. – За покойной скоро приедут.
Когда мы спустились вниз, о вечеринке напоминали лишь переполненные окурками пепельницы, опустошенные или отдававшие кислым стаканы с остатками виски да разбросанные в беспорядке стулья, только что покинутые парочками. Тишина и пустота воцарились там, где недавно было людно, шумно и весело. Все уехали домой, остался один Джин Халфорд, который стоял в зале и разговаривал с управляющим.
– Я ужасно огорчился, когда услышал, – сказал мне Халфорд.
– Мы все огорчились. Где вы ночуете?
– Должен был переночевать в городе, но теперь не знаю, как добраться, не уехал на автобусе, потому что дожидался вас.
Любопытство, волнение и жалость промелькнули в его темно-зеленых глазах.
– Ну так какого дьявола раздумывать, едемте с нами, – сердито буркнул Крэм. – В машине уместятся семеро, а утром я вступлю в общество автолюбителей. Моя фамилия Крэм. Детектив Крэм.
– А моя – Халфорд. Вы расследуете убийство?
– Пока не знаю.
– Счастливый вы человек, мистер Крэм. Можете так спокойно относиться к подобным кошмарам.
– Я хотел сказать, что пока не знаю, убийство ли это, – огрызнулся Крэм. – А вы знаете?
– Кончая жизнь самоубийством, женщины обычно предпочитают другие способы, – уверенно заявил Халфорд. – Если, разумеется, у них нет особой причины для того, чтобы безобразно выглядеть после смерти. – Он злобно взглянул на Эрика и тут же отвел глаза. – Любовь не сильнее смерти, в отличие от тщеславия.
Эрику было не до обид, и он не слушал Халфорда. Его светлые глаза застыли, словно камни; ослепший от отчаянья и жалости, он не видел перед собой никого, кроме Сью.
– Попридержите язык, – пригрозил я Халфорду, – или я его вырву.
Он рассмеялся беззаботно и мерзко.
Глава 3
Проснувшись, я посмотрел на часы, они показывали пять. С минуту я лежал, ощущая внутри пустоту и с напряжением ожидая, когда зазвонит штабной колокол. Затем я понял, не испытав и малейшего облегчения, что нахожусь на верхней койке в Эриковой каюте на эсминце в Перл-Харбор, по которой теперь ни один враг долго-долго не нанесет удара. И все равно я не мог расслабиться. Есть вещи, поражающие воображение куда больше, чем самолеты камикадзе, вот они-то и не давали мне всю ночь покоя.
В каюте горел свет, я придвинулся к краю койки и свесился вниз. Эрик сидел на металлическом стуле, около металлического стола, широко расставив ноги на металлическом полу. Он не разделся, и по его окаменевшей сутулой спине можно было понять, что он сидит тут давно и ужасно устал.
Голос его, впрочем, прозвучал как ни в чем не бывало, когда, услышав, что я зашевелился, он повернулся и сказал:
– Спи, Сэм, еще совсем рано. Тебя беспокоит свет?
– Нет, меня беспокоишь ты. Почему бы тебе не отдохнуть?
– Я попробовал, но не смог заснуть.
Эрик встал и зажег сигарету, быстро и уверенно. В его лихорадочных движениях ощущалась энергия человека, который не просто смирился с бессонницей, но воспринимает ее как нечто само собой разумеющееся. Я наблюдал за ним с ощущением, что сон – это чудо, которое ежедневно случается с теми, кто в него верит: с идиотами, детьми или пьяными до беспамятства. И я понял, что больше и мне не уснуть.
