Чингиз Абдуллаев - Зеркало вампиров
— Она давно ушла, Павел Николаевич, — виновато прошептала девушка, словно это была ее личная вина, — уже рабочий день кончился, — добавила она нерешительно, опасаясь, что шеф узреет в этом намек на ее собственное личное время. Но он не узрел. Просто отключился и рассерженно побарабанил пальцами по столу.
Потом поднял трубку, вспомнив, что давно не виделся со Светланой. Ему нужно было сейчас разрядиться, отвлечься, выпустить из себя накопившуюся энергию, устроить себе нечто вроде разрядки. Он набрал ее номер, но никто не отвечал. Подождав, он с раздражением швырнул трубку обратно.
«Потаскушка, — без гнева подумал он, — наверно, где-нибудь гуляет, а потом будет клясться, что ждала только меня».
Сам факт, что Яков Абрамович мог просмотреть передачу, даже не проинформировав его об этом, был неприятен. Но он был унизителен еще и потому, что подобный контроль не исключался и в будущем. И против этого Павел ничего не мог поделать. Это были те условия игры, которые он принял, перейдя на работу в этот кабинет. Он не мог сменить условия игры. Он мог при желании вообще выйти из игры. Но такого желания у него пока не было.
Павел вдруг вспомнил про девушку, с которой встречался несколько лет назад, когда был оператором и когда все казалось таким однозначным и правильным. Девушку звали Катя. Тогда ему казалось, что все может получиться по-другому. Но на телевидении оказалось слишком много работы. После смерти Миронова все начало стремительно меняться, уходили одни ведущие, приходили другие. Его стали выдвигать, и как-то само собой получилось, что они с Катей стали реже видеться, а потом и совсем перестали звонить друг другу. Нет, они не поссорились, не разругались. Просто их отношения стали затухать, как затухает высоко взятая нота, когда за ней не следует остальная мелодия.
Он тогда просто перестал ей звонить. К тому времени у него появились новые интересы, новые знакомые. С Катей было достаточно трудно, особых вольностей она ему не позволяла, и он мог рассчитывать на ее уступки до определенного предела. Это ему быстро надоело, как вообще любому мужчине надоедает долго ухаживать за женщиной, не имея никаких результатов своих усилий. Только очень сильные мужчины могут себе позволить быть рыцарями. Капустин не был ни сильным мужчиной, ни рыцарем. Светлана Рожко, с которой он к этому времени познакомился, его вполне устраивала. И как женщина, и просто как знакомая. Они начали встречаться уже после второй или третьей их встречи, и это было куда приятнее, чем долгие разговоры с Катей и безуспешные попытки преодолеть ее сопротивление. Света была доступнее и проще. И он предпочел более легкий путь.
Павел снова забарабанил пальцами и вдруг, решительно придвинув к себе телефон, набрал Катин номер. Ответил какой-то мужской голос, и он разочарованно положил трубку. Прошло два года. Катя, наверно, уже успела выйти замуж.
Он оглядел кабинет. После ухода Косенко он поменял здесь некоторые детали, выбросив старые книги и старые гравюры, которые Косенко все никак не забирал. Если ничего не изменится, этот кабинет должен стать началом его триумфа, началом его восхождения. Проработав два года на телевидении, он знал, какую силу можно обрести с помощью голубого экрана, вырастая до размеров всенародно любимого ведущего, и как легко эту силу растерять, превратившись в давно забытого и некогда популярного диктора на телевидении.
Почему-то он снова набрал номер Кати. Узнаю, вышла ли она замуж, и положу трубку, твердо решил он. Снова ответил все тот же мужской голос.
— Простите, — прокашлялся Капустин. Ему всегда казалось, что его голос легко узнаваем, — вы не могли бы позвать Катю?
— Нет, — весело сказал мужчина, — вы не туда попали. Здесь нет никакой Кати.
— Простите. Я, кажется, ошибся номером, — пробормотал он, быстро положив трубку.
Может, он действительно ошибся, начал вспоминать Павел. Конечно, так и есть. Вместо тройки он набрал девятку. Нужно по-другому. Он снова начал торопливо набирать номер телефона, словно боясь опоздать. На этот раз ответили после четвертого гудка.
— Слушаю вас, — сказал женский голос.
Это была она. Это был ее голос.
— Катя, — глухо сказал он, — это ты, Катя?
— Да, — сказала она, — кто это говорит?
Он еще не успел ответить, когда она охнула на другом конце провода.
— Это ты, Павел? — спросила она.
— Здравствуй, Катя. — Отчего-то было грустно и немного стыдно, словно он обманул и бросил тогда девушку. — Как у тебя дела?
— Все хорошо, все в порядке. Как у тебя? Ты ведь теперь очень известный человек. Я смотрю все передачи с твоим участием.
— Известный, — почему-то согласился он, — как твоя мама? Она тогда сильно болела, — вспомнил он, — извини, если я…
— Нет-нет, — перебила она его, — все в порядке. Она поправилась. Сейчас живет у брата. У нас все в порядке.
Он помолчал. Потом вдруг спросил, словно бросаясь в омут:
— Ты вышла замуж?
— Нет, — ответила она, и он почувствовал, как остановившееся на мгновение сердце забилось сильнее.
— А ты женился? — спросила, в свою очередь, она.
— Нет, — выдохнул он.
Они снова помолчали. О самом главном они уже успели спросить друг друга.
— Можно я к тебе приеду? — спросил Павел.
— Когда?
— Прямо сейчас.
— Ты помнишь адрес?
— Конечно.
Он боялся, что она откажет.
— Хорошо, приезжай, — разрешила она.
Он положил трубку осторожно, словно опасаясь, что Катя передумает. Посмотрел на телефонный аппарат. И поднялся, чтобы выйти из-за стола. Именно в этот момент зазвонил телефон. Это был его прямой городской телефон, о котором почти никто не знал. Он с ненавистью посмотрел на аппарат, но снял трубку. Это был Хозяин.
— Приезжай ко мне, — сказал Александр Юрьевич тоном, не терпящим возражений, — и как можно быстрее.
— Да, — так же глухо ответил Павел, — я сейчас приеду. Конечно, я сейчас приеду.
Глава 33
Если внимательно изучать чье-либо досье, всегда можно обнаружить массу интересных деталей, которые на первый взгляд не представляют особой ценности. Изучая досье Графа, он обратил внимание на его любовь к бильярду, в который тот приучился играть с детства и даже выигрывал соревнования в Москве. Именно поэтому Дронго довольно скоро выяснил, где именно находятся самые знаменитые бильярдные заведения по всей Москве, решив начать именно с них поиски Графа. Однако посещение всех подобных заведений означало не только бесперспективную потерю времени, но и почти обязательную утечку информации, в результате которой Граф может оказаться предупрежденным о поисках, и охотник поменяется с жертвой местами, сам превратившись в дичь.
Именно поэтому он просидел полдня над досье, терпеливо анализируя адреса прежних появлений Графа и его возможные сферы влияния в том или ином районе столицы. Получилась интересная картинка, которую можно было уже принимать за основу. Как правило, Граф жил в южных районах столицы, оттуда было большинство свидетелей, проходивших по его уголовным делам. Он совместил две карты и увидел, что одно из самых известных заведений, где обычно играли в бильярд на крупные деньги, находится как раз в том самом районе, который контролировали люди Графа. Наложение двух карт давало поразительный эффект. Теперь сомнений не оставалось. Нужно было только умело войти в это заведение.
Он плохо играл в бильярд и не мог рассчитывать привлечь к себе сколько-нибудь серьезное внимание со стороны профессионалов. Оставалось придумать какой-нибудь повод, чтобы зацепить внимание людей, заставить их запомнить образ необычного посетителя. Дронго позвонил Владимиру Владимировичу и долго говорил с ним о бильярде. Любой услышавший их человек мог решить, что беседуют два завзятых любителя кия и шаров.
Вечером он поехал туда, предварительно отправившись к Владимиру Владимировичу и с помощью нехитрого грима чуть изменив свою внешность. Теперь у него появились темные густые усы и он начал говорить по-русски с заметным гортанным акцентом, обращая на себя внимание громким голосом.
Бильярд был популярен в Москве, особенно после войны, когда вернулись из Европы офицеры и солдаты, успевшие научиться этой игре в замках и поместьях, захваченных ими во время наступления. Несмотря на строжайший запрет на азартные игры, в бильярд почти никогда не играли просто так. Здесь ставились крупные суммы. В условиях жесткого контроля государства за всеми видами азартных игр бильярд и скачки оставались едва ли не единственными возможностями попытать свое счастье, поставив на удачного игрока. Конечно, оставались и карточные игры, но они были запрещены, и с владельцами подобных заведений расправлялись быстро и жестоко. Можно назвать еще «Спортлото», но эта рулетка с государством не нравилась настоящим игрокам.
