Сергей Смирнов - Канарский грипп
Главное — идти не оглядываясь… то есть не запоминая.
В очереди к окошкам паспортного контроля аэропорта «Шереметьево-2» было уж тем более поздно оглядываться. Человеку в синей униформе он протянул «орластого». В Мадриде он нашел представительство одной из немецких туристических фирм и теперь германский гражданин Пауль Риттер, получив на том свете недельный отпуск, прибыл в столицу России поглядеть на дом предков, а вернее — на свой собственный.
Весь его багаж составлял компактный, не бросавшийся в глаза чемоданчик, с которым в случае опасности не жалко было расстаться в любом удобном месте. Он в меру своих возможностей приготовился к тому, что в Москве, прямо у трапа самолета, его встретят те, что именуются «компетентными лицами», и еще в Мадриде мысленно проработал разные варианты испытанного трюка под кодовым названием «туалет в полицейском участке». Он вполне допускал, что придется иметь дело уже с теми, кто в курсе дела, и решил подстраховаться: его чемоданчик скрывал один полный комплект сменного белья и обуви, парик под брюнета, накладные усы с тюбиком гримерного клея в придачу и две пары очков со слабыми минусовыми стеклами и разными оправами. Он прекрасно понимал, что весь этот шпионский набор годится разве что в качестве успокоительного средства на коротком пути от самолета до паспортного контроля.
Однако, к его робкой радости, толпа встречавших отнеслась к нему как к вполне доброкачественному привидению, зримому только для ближайших родственников и заклятых врагов.
Первым делом он купил в газетном киоске самый увесистый телефонный справочник, потом, не заглядывая в него, поспешил выйти из здания, взял такси и помчался к Москве.
Александр Брянов покинул свою столицу немногим больше недели тому назад, а теперь, глядя по сторонам, чувствовал, что возвращается в самом деле, как Пауль Риттер, после почти вековых странствий на краю света. Оставалось только снова вспомнить древнюю китайскую притчу о снах мудреца Лao-цзы и бабочки. Ему с двумя паспортами наяву разобраться было куда труднее, чем древнему мудрецу с одной бабочкой…
Проносясь по мосту над Москвой-рекой, он нестерпимо, до мучительного спазма в груди, захотел хоть на минутку повидать своего Сан Саныча, но пришлось-таки стерпеть: у ворот той жизни стояла особая таможня, и провоз через нее некоего Александра Брянова оставался пока запрещен…
На въезде в город его встречал только вечно курящий ковбой-Гулливер из табачной страны Мальборо, и этого настенного великана тайный Александр Брянов воспринял как сигнал к началу действий.
Найдя в справочнике адрес промышленно-финансовой компании «Ниневия», он высадился за квартал до цели, использовал по шпионской надобности еще один туалет — и пришел на аудиенцию к Марку Эдуардовичу Модинцеву неким третьим лицом — усатым брюнетом в очках, предполагая, что за этим домом может быть установлено наблюдение всяких «Павловых».
— У вас договоренность о встрече? — вежливо уточнил в дверях охранник.
Брянов решительно протянул ему свой красненький загранпаспорт:
— Будьте любезны, покажите это Марку Эдуардовичу. Он в курсе дела.
С несколько озадаченным видом охранник протянул «серпастого» кому-то в глубине, и спустя минуту-другую «серпастый» вернулся вместе с указанием впустить его обладателя.
Брянова проводили по длинному зеркальному коридору, через пластиковую тропическую оранжерею, мимо фонтанчика — в просторный кабинет директора.
Брянов впервые увидел Марка Модинцева. Таким он его и представлял — коренастым, невысоким человеком с мощным, именно мощным, волевым лицом, острым взглядом узковатых от прицельного прищура глаз, в дорогом, но не броском пиджаке, зато — ярком галстуке… младше себя по возрасту, но — гораздо старше по повадкам, тяжелой походке, жестам, самой энергии души и плоти.
Спокойным, спортивным рывком Марк Модинцев поднялся и вышел из-за стола, твердо и быстро протянул руку, сухо и официально представился и указал на дверь рядом со своим столом.
Это сочетание двери и стола некстати напомнило Брянову кафе «Фиалка» в Росарио.
За той дверью у Марка Модинцева была уютная комнатка для разговоров в неофициальной обстановке: мягкий диван, кресла, телевизор, низкий столик, сервант с фужерами и рюмочками.
Брянов подождал, понаблюдал, как Модинцев сядет, а затем уселся и сам — боком к нему.
— Я готов выслушать вас, — деловито сказал Марк Модинцев. — Но постарайтесь уложиться в десять минут. Я передвинул совещание. Люди ждут.
— Благодарю вас, — очень довольный таким приемом, произнес Брянов первую фразу утвержденного заранее текста. — И приношу свои извинения за столь неожиданное вторжение… Я могу предположить, что некоторые события недавнего прошлого озадачили вас… и полагаю, что вы до сих пор не нашли им объяснения.
Марк Модинцев сделал подобие скептической улыбки:
— Допустим… Может, кофе? Или чашку чая?
— Оставим до лучших времен, — попытался Брянов взять инициативу в свои руки. — Я очень надеюсь, что эти события послужат подтверждением того, что мой рассказ и мои просьбы не покажутся вам бредом сумасшедшего.
Марк Модинцев внимательно смотрел на него, облокотившись на колени и аккуратно сложив ладони рук.
— Во-первых, я попрошу вас в целях безопасности ни в коем случае не смотреть мне в глаза, — перешел Брянов к сути дела.
Он постарался сделать свой рассказ кратким, но в отведенное время все равно не уложился. Марк Модинцев, однако, не торопил его и слушал с бесстрастным выражением на лице, только слегка поджимая губы.
Брянов ничего особенно не приврал и ничего не преувеличил, только старался постоянно подчеркивать глобальную опасность, исподволь намекая, что готов поделиться с Марком Модинцевым ролью спасителя человечества.
Когда он закончил, тот еще раз деловито и как-то очень положительно кивнул, распрямился на диване и, глубоко вздохнув, задал самый простой и ясный вопрос:
— Так чего вы ждете от меня?
— Довольно многого, — отбросив смущение, признался Брянов. — Во-первых, я хотел бы узнать вот что: вам Инга Пашкова не рассказывала о каких-нибудь подземных лабиринтах?
— Как я понял, она спит и видит эти ваши лабиринты, — был ответ.
Брянов сдержал вздох облегчения.
— Марк Эдуардович, я вам признаюсь честно: мне нужно выкрасть вашу красавицу из этого чертова госпиталя…
— Это непросто, — теперь уже вполне уважительно улыбнулся Марк Модинцев.
— Думаю, что мои способности мне помогут… Мне необходимо получить адрес этого госпиталя. Вы ведь наверняка знаете, где он находится…
На это Марк Модинцев ответил бесстрастным молчанием.
— Я уповаю, но не надеюсь на вашу помощь. Мне нужно вывезти Ингу на Канары. Из госпиталя — прямо в аэропорт. Деньги у меня есть. Это не проблема. Нужен штамп испанской визы в загранпаспорте Инги, нужен билет. И еще…
Тут он все-таки решил усугубить конспирацию, понимая, что уже ее нарушил: их разговор мог быть легко подслушан.
Он достал из кармана чистый листок бумаги с уже готовым запросом:
ПЛАСТИКОВАЯ МИНА (ЗАРЯД ДО 0,5 КГ ТРОТИЛА), КОТОРУЮ МОЖНО ПРОНЕСТИ НА СЕБЕ В САМОЛЕТ.
Взглянув на эту «служебную записку», Марк Модинцев теперь уже только сделал вид, что не удивился… Этот спаситель мира угодил как раз по адресу: то ли ирония судьбы самого Марка Модинцева, то ли этот Брянов на самом деле был каким-нибудь экстрасенсом, посланным к нему высшими силами…
— Не слабо, — решил-таки выразить он свое мнение на этот счет.
— Надеюсь, вы правильно поняли назначение этого предмета, — подчеркнул Брянов. — Это — программа-максимум. Если нет возможности — значит, нет. Подумаю, как обойтись…
На запястье хозяина финансово-промышленной компании «Ниневия» сверкнул браслет часов.
— У вас все?
Брянов деловито кивнул.
— Я смогу дать вам определенный ответ только завтра утром, — не подавая никаких надежд, пообещал Марк Модинцев. — Вас устроит?
— Мне больше некуда деваться, — все-таки надеясь, что есть куда, ответил Брянов. — Я сам свяжусь с вами. Скажите, когда позвонить.
— В девять утра.
На обратной стороне того же листка Брянов быстро написал:
ВАМ БУДЕТ ЗВОНИТЬ НЕКТО КЛЕЙСТ.
Марк Модинцев кивнул и дружелюбно посоветовал:
— Парик оттяните назад, к затылку…
Ночь ожидания он провел на трех вокзалах, разделив ее ровно на три части: начав на Ленинградском, а закончив у телефонов-автоматов на Ярославском.
Поднимая левой рукой трубку с рожка таксофона, он считал, что этой ночи ему вполне хватило, чтобы решительно приготовиться ко всем трем вариантам ближайшего будущего.
При первом варианте — нейтральном — Марк Модинцев просто не вспомнит ни его, ни «некоего Клейста» и больше не пустит обоих на порог.
