Рэм Красильников - Конец «Крота»
Контрразведчики с трудом сдерживают улыбки, но не выдают себя и принимают объяснения. Климов приносит подготовленный акт. Старобельский и Картер подписывают документ, в котором сухим канцелярским языком отмечается, что американский дипломат Арнольд Бронсон не имеет разрешения пользоваться в Советском Союзе радиопередатчиком, который у него обнаружен 31 января 1986 года. Посольство в лице консула Картера приносит извинения за это недоразумение и обязуется соблюдать действующие в СССР административные правила.
— Ну, что же, — подытожил церемонию Старобельский, — все хорошо, что хорошо кончается. Совсем как в знаменитой комедии великого английского драматурга. — Эта фраза, произнесенная на хорошем английском языке, в устах контрразведчика звучит торжественно. — Радиопередатчик мы пока оставляем у себя. До прояснения ситуации с лицензией.
Новые происшествия в Москве
Подписанием акта маленькой драмы завершился этот зимний день, принесшей московской резидентуре такие нелепые огорчения, но все же окончившийся, по мнению некоторых в Лэнгли, с наименьшими возможными потерями. Не скрывают разочарования и раздражения срочно вернувшийся в Москву из поездки на Кавказ Александр Нарбеков и Питер Николс, вылетевший вскоре в Вашингтон. Последнему ясно одно: что бы ни случилось с «Рекрутом», Арнольда Бронсона необходимо отзывать из Советского Союза.
Через две недели американца, у которого «ухудшилось здоровье», тихо и незаметно отправят на родину. В аэропорту «Шереметьево» контрразведчики, так же тихо и незаметно, проводят «Нарцисса» в дальнюю дорогу и «попрощаются» с ним, зная, что разведчик «глубокого прикрытия» уже никогда не вернется в Советский Союз. Даже когда его вылечат от «болезни».
А в середине февраля в одной из московских газет, в рубрике текущих событий, появилась небольшая статья корреспондента газеты под заголовком: «Странная история с дипломатом посольства». Корреспондент писал, что на днях органами Государственной безопасности СССР завершено расследование инцидента, которое произошло в отдаленном районе Москвы с одним из сотрудников посольства Соединенных Штатов. Имя дипломата не называлось. У американца, сообщал корреспондент, обнаружен радиопередатчик — сложная электронная аппаратура для связи с американским искусственным спутником Земли системы «Марисат». Американский дипломат не имел разрешения советских властей на пользование радиопередатчиком на территории СССР, и посольство США, хотя и принесло извинения, почему-то отказывается оформить соответствующий документ. Аппаратура конфискована. Следует отметить, указывал корреспондент газеты, что подобная аппаратура спутниковой связи используется в США для разведывательных целей. Не исключено, что дипломат посольства пытался провести пробный сеанс связи на космос, так как радиопередатчик был полностью готов к этому. Надо сказать, говорилось в конце статьи, что электронная аппаратура, которая оказалась у дипломата американского посольства, позволяет передавать зашифрованные сообщения в считанные секунды, что делает ее применение очень удобным и безопасным для контактов с агентами, чем использующиеся сейчас американской разведкой способы связи с агентурой. Можно считать, что органами КГБ вскрыто важное и перспективное направление разведывательной работы, которое раньше не практиковалось в нашей стране иностранными спецслужбами.
Впрочем, статья московского корреспондента была опубликована на предпоследней странице газеты, и вряд ли многие читатели обратили на нее внимание.
События разразившейся бури на этом не закончились, хотя и не сразу сообщения обо всех из них появились в средствах массовой информации.
Уже в самом конце зимы советской контрразведкой был арестован прибывший из долгосрочной командировки в Лиссабон агент Центрального разведывательного управления «Доллар», тот самый майор ГРУ, который вызвался работать на американскую разведку за «сто тысяч» долларов, но не сумевший развернуться после возвращения в Москву. А спустя несколько дней после ареста «Доллара» в Ленинграде при изъятии тайникового контейнера, заложенного разведчиками оперативной группы ЦРУ в американском генеральном консульстве, был задержан с поличным «Дэниэль Рост», любезно уступленный западногерманской разведслужбой своему старшему партнеру.
В наступившей короткой паузе можно было считать потери и готовиться к новому раунду схватки.
Госпожа «Удача»
— Все-таки «господин Случай» что-то значит в нашей жизни, — сказал Иван Платонович Старобельский, возвратившись из Управления военной контрразведки, где ему показали оперативные материалы о майоре ГРУ, завербованном американской разведкой в Лиссабоне. О том самом агенте ЦРУ с причудливым псевдонимом «Доллар», который три недели назад вернулся из Португалии и, подгоняемый желанием отработать свои «тридцать сребреников» и получить обещанный ему новый щедрый гонорар, торопился оповестить Лэнгли о готовности начать работу в Москве.
И в который уже раз для сигнальной метки была пущена в ход губная помада. Разведчиком московской резидентуры ЦРУ, «прочитавшим» сигнал, был уже известный нам Лоренс Кроуфорд.
— Трудно недооценивать роль случайных обстоятельств в любом деле, вступил в разговор Климов.
Иван Платонович Старобельский и Алексей Владимирович Климов снова встречались в кабинете начальника Американского отдела. Втроем они обсуждали итоги жаркой зимы.
— Да, в какой-то мере господин «Случай». Понимаете, Сергей Александрович и Алексей, — проговорил Старобельский, обращаясь к собеседникам, — след к майору военной разведки, можно сказать, потянулся при несколько необычных обстоятельствах. Офицеру безопасности нашего посольства в Лиссабоне попало в руки анонимное письмо от иностранца. Тот, очевидно, неплохо знал, по крайней мере внешне, резидента ЦРУ в Португалии и однажды стал свидетелем встречи американца в одной из гостиниц Лиссабона с каким-то русским дипломатом. Он сделал такой вывод дипломатическому знаку автомашины, который ему удалось заметить. Он также описал в общих чертах внешность русского. Автор письма не сомневался в явно конспиративном характере контакта. Вот в таких условиях и с такой информацией наша резидентура в Лиссабоне стала решать задачу с несколькими неизвестными. Дипломата посольства установили быстро — им оказался помощник военного атташе. Резидентура затем проследила, что он еще дважды конспиративно встречался с резидентом ЦРУ в той же гостинице. Провели осторожную проверку — никаких служебных поручений, связанных с контактами с американцами, помощник военного атташе не должен был выполнять. Так что сомнений просто не оставалось. Стали искать «доброжелателя» — неудачно. Версий много. Это мог быть и какой-то сотрудник американского посольства, не взлюбивший Лэнгли, но по понятным причинам пожелавший остаться неизвестным. Мог быть работник местной службы безопасности, имеющий причины именно так относиться к Центральному разведывательному управлению. В общем, можно только гадать. И ждать, не проявится ли автор этого письма еще раз. Правда, для нас в данный момент это, пожалуй, не имеет значения.
— Вот уж никак нельзя назвать случайностью то, как появилась информация о шпионе американской разведки в Ленинграде. — Климов только что возвратился из Северной Пальмиры, где участвовал в захвате «Дэниэля Роста». — Как я понимаю, наши друзья из ГДР передали нам оперативные данные, которые получили от своего источника в БНД. Это никак нельзя назвать случайным успехом, хотя и такие непредвиденные удачи бывают. Возьмем, например, дело Плахова. Вот где сыграл свою роль господин «Случай», как вы, Иван Платонович, говорите. Его нам «подарил» «Нарцисс» из-за своей небрежности. Кто знает, как бы пошли дела, не соверши они промашки с фотоаппаратом «Минокс». Да и в деле Аркадия Порываева немало случайного.
— Я полагаю, — вмешался Краснов, — вы оба по-своему правы. И все же не будем забывать законов диалектики. Случайность — категория философская. Так же как и ее родная сестра — закономерность. Обе эти категории важны и совершенно объективно действуют в нашей работе, и к обеим необходимо относиться с уважением. Мы в контрразведке обязаны использовать любую возможность, не выходящую за рамки дозволенного законом, чтобы противостоять противнику. С этой точки зрения важен не сам господин «Случай», важно не пройти мимо и умело им воспользоваться. Удача капризная дама, она любит, когда за ней ухаживают. Все названные вами дела, которые контрразведка так удачно завершила, — лучший пример такого подхода. И Плахов, и майор из военной разведки, и Аркадий, который нам очень серьезно помог. И, конечно же, ленинградское дело. Оно в этом же ряду, и отнюдь не исключение из общего правила. Немецкие друзья ведь не случайно занимаются БНД. И мы совершенно не случайно повернули информацию Аркадия Порываева в нужное нам русло.
![Кирилл Усанин - Разбуди меня рано [Рассказы, повесть]](/uploads/posts/books/134809/134809.jpg)
