Александр Коваленко - Каменный пояс, 1976
— Похоронили мы Гэро в Пржевальске. И когда возвращаемся с гор — приходим к его могиле. Как с отчетом: что нового сделали, какие хорошие дела совершили. Может быть, это глупо, а может быть, хорошая традиция. И в этот раз после восхождения пойдем к нему «держать ответ за все содеянное», как говорят.
…Сидим, пьем крепкий душистый чай. До чего же он хорош, этот чай, после трудного, нервного дня! Я его люблю пить без сахара, когда он вяжет во рту, как черемуха или недозрелая айва. Тепло сразу разливается по всему телу, постепенно проходит и усталость.
А ночь просто великолепная! Луна из-за наших спин (ее закрывает от нас вершина Джигита) озаряет все вокруг своим зеленоватым светом. Горы, как живые, — постоянная смена освещения создает иллюзию движения этих скальных громад и могучих ледников. И видятся в очертаниях гребней драконы и динозавры, а то и вообще какие-то сказочные чудища. Вдали мерцают иссык-кульские маяки. Сам Иссык-Куль поблескивает вороненой сталью. А звезды совсем рядом, и кажется, что сидишь прямо среди них.
— В такую ночь и спать-то грех, — говорит Валентин, — может, она одна такая на всю твою жизнь!..
Пожалуй, Валька прав: одна такая ночь уже стоит тех дней боя на «острие ножа», боя на грани, тех лет изнурительных тренировок, поисков, неудач и побед.
Аркадий Соловьев
СТИХИ
ВОРОН
Говорят, что ворон триста лет живет,
говорят, что ворон долбит мертвечину.
Многое подметил мудрый наш народ,
для сомнений в этом нет у нас причины…
Над притихшим к ночи,
задремавшим бором
пролетает тихо
темноперый ворон.
Вдруг внезапный выстрел
прозвучал зловеще,
пал, как камень, с неба
наземь ворон вещий.
Не годится мясо
ворона на ужин.
И стрелку трофей тот
был совсем не нужен.
Я стоял и думал: много лет пройдет,
мы еще оплачем не одну потерю…
Говорят, что ворон триста лет живет,
говорят в народе. Как теперь поверю?
ЗАЧЕМ ДЕРЖАТЬ В НЕВОЛЕ ПТИЦ?
Зачем держать в неволе птиц?
Не мил квадрат им тесной клетки!
Нужна им воля без границ,
приют лесной зеленой ветки.
Кто он, тот первый эгоист,
что, тешась прихотью «невинной»,
упрятал в клетку птичий свист
и превратился в господина?
Ты скажешь: но они — поют!
Ах, что их пенье в клетке значит?!
Поют… Они судьбу клянут,
они о воле песней плачут!
ПЕРВЫЕ ПУБЛИКАЦИИ
Геннадий Корчагин
СТИХОТВОРЕНИЕ
Утонули в росах травы,
День как лебедя крыло.
Возле песенной дубравы
Пахнет жатвою село.
Хлебный дух в ноздрях
щекочет,
Я иду под сень лесов,
Солнце радостно хохочет
Сотней птичьих голосов.
Ток дремотный на пригорке,
А за Чертовой горой —
Луг в зеленой гимнастерке,
Речка в кофте голубой.
Владимир Носков
О СЕДИНЕ
Стихотворение
Чем судьба тебя ранила?
Чем ударила так?
Седина твоя ранняя —
Белой молнии знак.
В чистоту ее верю.
Пламя молний тугих
Опаляет деревья
Те, что выше других.
И смущаться не надо,
Что пришла седина.
Мне такая награда
В тридцать лет не дана.
ПАМЯТНЫЕ ДАТЫ
Иван Булатов
ВОЛШЕБНЫЙ КАМЕНЬ
Очерк
— Слыхал, книга такая есть — «Синегорье»?
— Славно сказано: «Синегорье»! Про нас, чай?
— Отчего же это именно про нас?
— Да ведь как же. Синий камень-то магнезит, в Сатке. Глянь-ка в рудничный карьер… Небо всею синью опрокинутое, да и только…
Из разговора в поезде Бердяуш — Бакал.Сатка — город старинный. Печать более чем двух веков лежит на его облике.
Нас, жителей его, долгое время обуревала страсть — разгадать звучное это слово — Сатка. Башкиры перевели:
— Проданная земля…
— Кем проданная? Кому?
— Вольными башкирами, графу Строганову.
Столетний Василий Дмитриевич Куличев объяснил:
— Сатка? А, это — Искра. Река Сатка в старину Искрой звалась за то, как искрится она в солнечный день на горных перекатах. По реке и город имя свое получил…
Не ошибся, должно быть, старожил. И сегодня река искрится в солнечный день, и сам город сверкает ярко в индустриальном ожерелье Каменного Пояса — седого Урала. А завод «Магнезит» составляет одну из самых ценных жемчужин этого ожерелья. Здесь — магнезит-камень сильнее огня. А люди здесь — сильнее этого камня.
Реже, чем золото, встречается магнезит в недрах земли. На земном шаре были известны лишь два месторождения: в Австрии и Чехословакии. На Урале появилось третье — самое крупное в мире. Открытие его связано с именем коренного жителя Сатки Петра Гавриловича Сальникова, лаборанта чугуноплавильного завода. Понимая толк в рудах и нерудных ископаемых, Сальников знал, как богаты окрестности Сатки. Только бурые железняки с выходом на поверхность были обнаружены в двадцати местах. А пески формовочные, речные, кварцевые!.. А мрамор, асбест-камень, известняки, желтая, красная, белая и даже черная глины. Вон, на Паленихе, берут мужики лопатами цветную глину прямо сверху, замешивают на прокипяченном льняном масле и — готова краска для полов. Взял Сальников на анализ — охра! Чистейшая, без примесей, без добавок!
Или вон у самого кладбища, что на Ветлуге, камень необычный нашли.
— Что за минерал? — спрашивал Сальников.
— Тю, минерал. Просто-напросто синий-пресиний камень. Гора его там…
Сходил Петр Гаврилович, принес образцы. Дробил, размельчал, толок в ступе. Потом погрузил кусочки в тигельную печь. Большую дал температуру. И что за чудо! Синий камень менял окраску на красно-бурую да таким и оставался. Он совершенно не боялся высоких температур.
— Волшебный камень! Огню не поддается! — воскликнул Сальников.
Инженер Шуппе — предприимчивый управляющий Саткинским чугуноплавильным заводом — сразу понял, что открыт кристаллический магнезит. Издалека начал «обрабатывать» первооткрывателя. Не надо, мол, мужиков обижать… Раззвони по округе — отберут землю… А на склоне горы еще кладбище…
— Жалую тебе 25 рублей, милейший…
Задумался Сальников. Двадцать пять рублей — деньги. А что он мог бы сделать со своей находкой? Ни славы у него, ни связей, ни власти. Принял деньги и приумолк.
Что же дашь ты, новое открытие? Что сулишь ты, синий камень, людям?
Инженер Шуппе взял в проводники старика Вахрушева. Сам пошел, перепроверил, точно ли гора заполнена магнезитом. Убедился, поспешил дать заявку на открытие от своего имени. Стал подыскивать компаньонов. Падких на наживу в те времена было много. Нашлись и тут. Председатель казенных заводов Златоустовского округа Маркусон и Саратовский голова — богач Немировский.
Получение свидетельства на горный отвод, поездка компаньона за границу для ознакомления с практикой производства и применения магнезита в металлургии заняли весь 1900 год. В том же году начались разработки залежей. Все добытое сырье отправлялось в Златоуст.
Летом 1901 года в Сатке построена газокамерная печь на древесном топливе, установлена мельница в десять лошадиных сил. Возник еще один «заводчик», как поначалу навеличивали новое предприятие.
22 октября «заводчик» на Южном Урале впервые выдал магнезитовую продукцию. Этот день и считается днем рождения современного гиганта-завода.
На «заводчике» работали за гроши по двенадцати часов в сутки. Труд рабочих был изнурительным. Добыча магнезита велась вручную. Рабочий «буром» — стальным длинным стержнем — с помощью кувалды пробивал отверстия в крепчайших породах. В них закладывалась взрывчатка. После разрушения целика горной массы, в забое появлялись мужики с кувалдами в руках. Они дробили глыбы. Другая группа отбирала магнезит и лопатами грузила его в телеги-грабарки. На лошадях перевозили к обжиговым печам. Загружали шахтные печи тоже вручную.
