Юлиан Семенов - Неотвратимое возмездие (сборник)
За два дня — 21 и 22 августа 1942 года — гитлеровцы истребили почти всех евреев, проживавших в городе. Уцелели единицы.
23 августа 1942 года было уничтожено 320 больных, находившихся на излечении в краевой психолечебнице.
9 октября 1942 года фашисты погрузили в машины 214 детей, эвакуированных в город Ейск из Симферопольского детского дома, вывезли их за город, побросали в ямы и закопали живыми. Дети были в возрасте от 4 до 7 лет.
На железнодорожной станции Белореченская фашисты заперли в два товарных вагона 80 советских раненых солдат и офицеров и сожгли их.
По дороге от станицы Белореченская до села Вечное были найдены 88 советских военнопленных, замученных и застреленных гитлеровцами.
В селе Воронцово-Дашковское немецкие захватчики учинили дикую расправу над 204 пленными ранеными советскими солдатами и офицерами. Их кололи штыками, им обрезали носы, уши. Такая же участь постигла 14 тяжелораненых военнослужащих в селе Новоалексеевское. А перед самым бегством из Краснодара фашисты повесили на улицах 80 советских граждан...
Сразу же после освобождения Краснодара Чрезвычайная Государственная комиссия начала расследовать преступления оккупантов. Она установила, что гитлеровцы убили и замучили десятки тысяч мирных советских граждан, поголовно истребили население многих хуторов и поселков Кубани. Оккупанты и их сообщники — предатели нашей Родины умертвили только посредством отравляющего газа (окиси углерода) около 7000 советских людей.
Собранные по поручению Чрезвычайной Государственной комиссии местными органами власти материалы о чудовищных зверствах немецко-фашистских оккупантов на территории советской Кубани были направлены Генеральному Прокурору Союза ССР для расследования и привлечения виновных к уголовной ответственности. После окончания дела о зверствах немецких захватчиков Генеральный Прокурор Союза ССР направил его в военный трибунал Северо-Кавказского фронта для открытого судебного рассмотрения и уголовного наказания виновных в тягчайших злодейских преступлениях против мира и человечности.
Участвовать в рассмотрении этого дела в качестве председательствующего довелось мне. Государственным обвинителем выступил генерал-майор юстиции Яченин Л. И.
В обвинительном заключении по делу указывалось, что в период шестимесячной оккупации Краснодара были истреблены различными зверскими способами десятки тысяч советских граждан, в том числе много детей, стариков, женщин и военнопленных. Эти преступления совершались по прямому указанию командующего 17-й немецкой армией генерал-полковника Руофа. Всеми казнями непосредственно руководили шеф гестапо Кристман, его заместитель капитан Раббе, а убивали, вешали, истребляли людей в душегубке офицеры гестапо Пашен, Босс, Ган, Сарго, Мюнстер, Мейер, Сальге, Винц, гестаповские врачи Герц и Шустер, содействовали этому переводчики Эйкс и Шертерлан.
Активными помощниками палачей были изменившие Советской Родине В. Тищенко, Н. Пушкарев, И. Речкалов, Г. Мисан, М. Ластовина, Г. Тучков, Ю. Напцок, И. Котомцев, В. Павлов, И. Парамонов, И. Кладов, служившие в фашистском карательном органе — «Зондеркоманде СС-10-А».
К сожалению, рядом с предателями на скамье подсудимых не было гитлеровских палачей — генерал-полковника Руофа, Кристмана, Сарго и других.
И вот 14 июля 1943 года в Краснодаре в кинотеатре «Великан» открылся судебный процесс над участниками чудовищных злодеяний на советской Кубани.
В зал ввели 11 подсудимых. Все они были преданы суду за измену Родине и участие в казнях советских людей, обвинялись, таким образом, в тягчайшем уголовном преступлении. По назначению трибунала их защищали видные советские адвокаты С. К. Казначеев, А. И. Назаревский и В. И. Якуненко.
В зале судебного заседания находились сотни человек, среди них представители советской и иностранной прессы. Здесь же присутствовали член Чрезвычайной Государственной комиссии по расследованию зверств немецких захватчиков писатель А. Н. Толстой, партийные работники Краснодара, представители командования Северо-Кавказского фронта.
Первым давал объяснения В. Тищенко, с темными глазами страдальца, которые он то опускал, то поднимал, кокетничая откровенностью своих необычных показаний. Этот изменник в августе 1942 года добровольно поступил на службу в немецкую полицию, а затем в порядке поощрения был переведен сначала на должность старшины «Зондеркоманды СС-10-А», а потом — следователя гестапо, где он одновременно выполнял функции тайного агента.
Занимая эти должности, Тищенко вместе с офицером гестапо Боссом и другими нацистами часто выезжал на облавы и аресты советских активистов. Под руководством офицеров-гестаповцев Сарго и Сальге он вел следственные дела, избивал советских граждан плетьми. По его инициативе было умерщвлено много числившихся за ним арестованных советских граждан. Тищенко подвергал свои жертвы изощренным пыткам: выворачивал им руки, колол булавками, выдергивал волосы, а когда они кричали, заводил патефон.
Много невинных людей — мужчин, женщин и детей было умерщвлено в душегубках и расстреляно этим преступником. На суде он был вынужден признать, что в гестапо господствовал дикий произвол, осуществлялась система массового истребления людей. Арестованным, свидетельствовал Тищенко, в гестапо никаких обвинений не предъявлялось. Свидетелей не вызывали. Очных ставок не делали. Гитлеровцы допрашивали «обвиняемых», будучи, как правило, в нетрезвом виде. Они их избивали шомполами, плетьми, пинками своих кованых сапог, вырывали волосы, срывали с пальцев ногти. Офицеры-гестаповцы Кристман, Раббе, Сальге, Сарго и другие насиловали арестованных женщин. Тищенко признался на суде, что и сам лично избивал арестованных, что по его следственным делам были расстреляны советские общественники Саркисов, Патушинский и другие, а многие были отправлены в концентрационные лагеря!
Тищенко с явным знанием дела подробным образом рассказал суду о существе и назначении фашистских душегубок. Это были автомашины грузоподъемностью до 8 тонн, с двойными стенами и фальшивыми окнами, придававшими им вид автобуса. В задней стенке кузова имелась герметически закрывающаяся дверь. Внутри кузова была сделана решетка, а под ней проходила труба, по которой отработанный газ поступал из дизеля в кузов. При работе мотора, когда автомашина стояла на месте, смерть находившихся в ней людей наступала через 6–7 минут, а если душегубка была в движении — через 9–10 минут. Заключенные знали, что в этой машине их ожидала смерть. Поэтому они всячески сопротивлялись, а при посадке в нее кричали и звали на помощь. Гестаповцы при участии Тищенко и других подсудимых силой вталкивали в душегубку свои жертвы.
Посадкой людей обычно руководили шеф гестапо полковник Кристман, капитан Раббе и другие гитлеровские офицеры. Тищенко рассказал суду, как однажды в душегубку при его активном участии загнали 67 человек взрослых и 18 детей от одного года до пяти лет.
— В машину сначала посадили женщин, а потом, как поленья дров, начали бросать и их детей, — показывал Тищенко. — Если какая из матерей защищала ребенка, ее тут же избивали до полусмерти. Один мальчик, когда его втаскивали в душегубку, укусил гестаповца за руку. Другой фашист убил этого мальчика, ударив его прикладом по голове.
На вопрос судьи, что его толкнуло на измену Родине, Тищенко ответил:
— Я рассчитывал, что Советской власти больше не будет в Краснодаре, это и побудило меня наняться добровольно в немецкую полицию. Я добровольно пошел в нее работать в надежде выслужиться перед фашистами и обеспечить будущее себе и своей семье.
Далее допрашивался подсудимый Н. Пушкарев. Он тоже поступил на службу в гестапо добровольно и вскоре был повышен в должности. Пушкарев откровенно признался на суде: «Я старался всячески выслужиться перед немецкими офицерами, чтобы они ко мне хорошо относились. Поэтому они назначили меня на такую должность».
Являясь командиром отделения «Зондеркоманды СС-10-А», Пушкарев вместе с карателями этой команды неоднократно выезжал в станицы Гладковскую, Красный Псебебс, город Анапу и другие населенные пункты Кубани, где участвовал в розысках, арестах и расстрелах советских патриотов.
Подсудимый Пушкарев показал на суде, что он во время одной такой поездки участвовал в расстреле 20 жителей Анапы. Их предварительно раздели, затем пинками загнали в яму и расстреляли в упор из автоматов.
Пушкарев рассказал, каким пыткам подвергали гестаповцы советских людей. Обычно после допроса редко кто мог стоять на ногах, большей частью людей выносили или выволакивали с обезображенными лицами, синяками, кровоподтеками, переломанными конечностями. Особенно свирепствовал шеф гестапо Кристман. Не отставали от него, впрочем, и другие фашистские палачи.
