Александр Шувалов - Чистодел
— Тоже догадались? — вступил в разговор Димыч.
— Комаров слишком уж много, — любезно пояснил барин с мокрой задницей. — И потом, в болоте трупы прятать куда надежнее, чем просто в земле.
— Теперь еще один вопрос, — ехидно проговорил Влад. — Как же вы с таким-то умом и опытом во все это вляпались?
— Не совсем по своей воле, — ответил умный и многоопытный человек и явно смутился. — Мне просто не оставили выбора.
— И денег, наверное, посулили?
— Неприлично большую сумму. — Николай Павлович грустно усмехнулся. — Кстати, на том листе бумаги — номер счета и реквизиты одного небольшого европейского банка. Буду очень признателен, если вы переведете туда некоторую сумму, когда все закончится. На ваше усмотрение.
— За что, интересно? — спросил человек по прозвищу Димыч, расслабленно стоящий в отдалении.
Он больше не целился в нашего приятного во всех отношениях собеседника из автомата, убрал его за спину. Хотя пистолет по-прежнему держал наготове.
— За Ваньку. — Говорить мне по-прежнему было трудновато и сидеть вдруг стало совсем неудобно, тело что-то перестало слушаться.
Зато думалось вполне нормально.
— Умница! — воскликнул человек в фуражке, перепачканной свежей украинской грязью.
Не скажу, чтобы его похвала показалась мне неприятной.
— Покойный, царство ему небесное, все услышанное обязательно перепроверил бы. Своими методами.
Это точно. Мой однокашник был далеко не дурак, хоть и работал под солдафона с одной извилиной.
— И все-таки… — Влад вскинул голову.
— Все, ребята. Вам пора, да и мне тоже.
— Еще одно, последнее сказанье. — Влад подошел к Николаю Павловичу и тихонько, буквально на ушко, произнес несколько слов.
Одно из них я расслышал: «Кто?..» А вот ответ не уловил. Мне вдруг резко поплохело.
Как добирался до машины и сам ли дошел до нее — не помню, хоть убей. Последнее, что осталось в памяти, — это как я валялся на заднем сиденье, а Влад орал как
Когда я пришел в себя, машина стояла у какой-то избы. Дедок, шибко похожий на Михалыча, по виду его папаша, суетился возле ворот. Я с трудом навел резкость, присмотрелся. Нет, никакой это не папаша, а сам Михалыч, только сильно постаревший и усохший. Я не успел даже толком удивиться, когда, как и почему он умудрился так здорово измениться, потому что опять вырубился. Вернее сказать, потух. потерпевший в трубку, что все прошло, в общем-то, нормально. Мол мы уже едем. А еще надо срочно раздобыть гемодез, глюкозу и обязательно какие-то там витамины.
Куплет восьмой О, СКОЛЬКО НАМ ОТКРЫТИЙ ЧУДНЫХ
Глава 44 Товарищеский ужин в деревне
Михалыч вернулся на четвертые сутки вечером. Усталый, изжелта-бледный, но довольный. Даже какой-то умиротворенный.
Я к тому времени уже пришел в себя, выспался на полгода вперед, от души проблевался и опять выспался. Печенка, правда, слегка побаливала и противно екала при резких движениях, но в остальном — полный порядок.
У меня даже аппетит прорезался. Так что ужинал я с немалым удовольствием, бодро перемалывал зубами все, до чего был в состоянии дотянуться. А до чего не мог, то передавали мне добрые люди.
— Цыгане любят пиво читинского разлива, — промурлыкал Влад, наполняя рюмки себе и Диме по прозвищу Погромщик.
Так его, как выяснилось, было принято именовать в определенных кругах. По мне — вполне даже напрасно. Добрейшей души человек, мухи не обидит.
Три рюмки встретились посреди стола. Две направились дальше по маршруту, а третья, моя, вернулась на место. После активного общения с химией на спиртное меня что-то не очень тянуло.
Тут кто-то постучал в ту дверь, которая вела к запасному выходу. Помню, как сам сегодня ее запирал.
— Кто там? — поинтересовался Влад, укладывая на стол газетку, а под нее — ствол.
— Свои, — донеслось снаружи, и дверь отворилась. — Бог в помощь, — проговорил Михалыч.
Он, сильно подволакивая ногу, прошел к столу, уселся на свободный стул и протянул руку к пустому стакану. Сметливый Погромщик до самых краев налил туда не водки, а квасу. Старик тут же его залпом и прикончил, расплескав только самую малость.
Он откинулся на спинку стула, улыбнулся и прохрипел:
— Уф, хорошо.
Михалыч медленно, как под водой, раскрыл портсигар достал сигарету, щелкнул зажигалкой и тут же взахлеб закашлялся.
— А тебе не вредно? — забеспокоился я.
— Нисколько, — спокойно ответил тот, вытер выступившие слезы, извлек из нагрудного кармана несколько фотографий, бросил их на стол и спросил: — Никого не узнаете?
Снимки пошли по рукам.
Дима со всем вниманием посмотрел на фотографии, сказал, что не знает этих персон, и передал картинки Владу.
— Точно нет, — сказал тот и передвинул снимки мне.
— Не припомню. — Я отложил верхнюю фотографию в сторону. — Ух ты!..
Это же мой бывший шеф собственной персоной. Лицо спокойное, только самую малость удивленное. А между глаз, там, где у индусов принято рисовать пятнышко, — небольшое входное отверстие. Такое вот кино и танцы.
— Откуда дровишки? — прозвучало с другого конца стола. — И кто это?
— Отвечаю по порядку. — Хозяин дома опять подставил Владу стакан, сделал несколько глотков кваса. — От верблюда. Завелся тут такой вот двугорбый из столичной ментовки. Два просвета, три звезды, куча всяческих возможностей. Один из покойничков на фото — наш с Мелким бывший командир. — Михалыч кивнул в мою сторону. — Второго не знаю. Обоих грохнули рано утром того самого дня, когда вся эта ерунда и закрутилась.
— Когда их нашли?
— Позавчера. Хозяину квартиры срочно понадобились ключи от гаража. Вот он и забежал домой на минутку.
— Хвосты стали рубить, — проговорил Дима, усмехнулся и добавил: — Поторопились.
— Вернее сказать, произошла плановая ротация кадров, — уточнил Влад. — Со вторым тезисом полностью согласен.
— На наше счастье. — Я чуть-чуть глотнул из рюмки и скривился.
Никто больше ничего не сказал. Так мы и сидели молча, в печали, которую поэт прошлого века по кличке Саша Черный почему-то назвал партийной.
— А не перебраться ли нам на свежий воздух? — проговорил Погромщик, забрал бутылку и двинул к выходу.
— Хорошая мысль! — восхитился Влад. — И как я сам не додумался? — Он прихватил с собой рюмки, приличный шмат колбасы, у дверей вдруг остановился и сказал: — Хорошо у вас в саду. Одного только не пойму: почему комаров-то нет?
— Не сошлись характерами, — буркнул старик.
Глава 45 Последний из могикан
Михалыч дождался, пока захлопнется дверь, ткнул пальцем себе за спину, в сторону стенного шкафчика, и приказал:
— Доставай!
Я поставил на стол пару пузатых бокалов и большую, уже ополовиненную темную бутылку без этикетки.
— Наливай помалу.
— Вообще-то мне не стоит, — засомневался было я. — А тебе так и вообще…
— Делай, что говорю!
— Понял.
Такой вот приказ командира — настоящий праздник для подчиненного.
— Купера в детстве читал? — спросил Михалыч и приподнял бокал.
— Было дело. — Я сделал то же самое и принюхался. Коньяк, причем явно не паленый.
— Последние из могикан, — с усмешкой проговорил Михалыч. — Это о нас с тобой, Мелкий. Было подразделение, да все вышло. Служили как уж могли, а потом взяли и сами себя сожрали. Давай, что ли, за него и за всех нас, не чокаясь. — Он глотнул как лизнул.
Я тоже отпил самую малость, удивленно крякнул и снова хлебнул. Не считаю себя тонким знатоком, но такой коньяк, уверен, можно и нужно пить в каком угодно состоянии, в неограниченном количестве, желательно стоя. Из уважения к напитку. Я закусил эту прелесть долькой лимона, который нарезал для чая.
— Это ты — последний из них, — уточнил я чуть позже, как следует оценив вкусовую гамму напитка, букет и что-то там еще. — Я только предпоследний.
— Ненадолго.
— Почему?
— А сам не догадываешься?
— Объясни.
— Успею. — Михалыч глотнул еще, затушил сигарету. — Извини, что два года назад с тобой не связался. — Старик покачал головой. — Развели меня тогда как щенка последнего. — Он вздохнул. — Нет, ну это же надо! Столько лет работал на страну и вот, дождался. Командир наш коммерцию затеял и нас с тобой в нее втравил.
— Если бы только в нее. — Я отхлебнул еще коньяка и опять с большим удовольствием. — Какой был смысл, не понимаю, нас с тобой под нож пускать?
— Никакого. Думаю, так решил заказчик. Ладно, давай рассказывай, хотя я и так кое-что знаю.
— А я о тебе ни хрена. Так что ты первый.
— Да бога ради. — Старик приподнял бровь.
Я все правильно понял и тут же слегка освежил бокалы.
— Сразу после акции я, как и положено, доложил в центр. Оттуда мне сообщили, что появились серьезные подозрения на протечку. Тебя, дескать, повязали прямо посреди работы. — Михалыч отсалютовал мне тарой и чуть-чуть отпил. — Поэтому мне было приказано срочно избавиться от документов и средств связи, забрать из тайника резервный телефон, залечь где-нибудь и ждать звонка.
