Джон Гарднер - Операция «Ледокол»
— Да, да. В лесу есть взлетная полоса. Ее поддерживают в чистоте даже в самую лютую непогоду. У нас имеется пара легких самолетов — зимой они, конечно же, на лыжах — и личный реактивный истребитель фюрера, переделанный «Мистери-Фалькон». Очень быстрый, но садится на все что угодно.
— А взлетает он тоже со всего что угодно? — Бонд вспомнил о мрачных обледенелых сугробах в лесу.
— Когда полоса чистая, то да. — Медсестру, казалось, этот вопрос нисколько не беспокоил. — Главное, ни о чем не волнуйтесь. Полосу расчистят как раз перед вылетом — Девушка задержалась в дверях. — А пока, вам что — нибудь нужно?
— Как насчет парашютов? — предложил Бонд.
И тут впервые ее беззаботность куда-то пропала.
— Перед отъездом вам принесут поесть. А сейчас у меня уйма других дел.
— Дверь захлопнулась, и в замке с шумом повернулся ключ.
— Ну что ж, все ясно, — сказала Ривка. — Если ты, дорогой Джеймс, думал, что нас с тобой ожидает очаровательный домик, усеянный розами у дверей, то ты глубоко ошибался.
— Я думал об этом, Ривка. Я никогда не теряю надежды.
— Зная моего отца, скажу, что, скорее всего, он сбросит нас с тысячифутовой высоты.
Бонд хрюкнул:
— Отсюда такая реакция медсестры на мое упоминание парашютов.
— Тссс, — послышалось вдруг от Ривки. — В коридоре кто-то есть. За дверью.
Бонд посмотрел на девушку. Сам он ничего не слышал, но Ривка мгновенно насторожилась, даже скорее — вся напряглась. Бонд пошевелился, удивившись тому, как свободно и быстро двигались его конечности. Правда, одно лишь это действие породило в нем новую внезапную тревогу! Наркотическое опьянение испарилось, и его мозг мигом прочистился. Бонд опять мысленно отругал себя, так как понял, что нарушил еще одно элементарное правило: он преспокойно болтал с Ривкой, даже не удостоившись сделать в комнате элементарнейшую проверку на «жучки»!
Нисколько не смущаясь своей наготы, Бонд метнулся к медицинскому столику, схватил стакан и сразу же юркнул обратно в кровать.
— Если что, — прошептал он Ривке, — я разобью его. И не представляешь, на сколько эффективным холодным оружием может оказаться обыкновенный разбитый стакан!
Ривка кивнула и, прислушавшись, замерла. Бонд так ничего и не слышал.
Вдруг, настолько неожиданно, что даже он поначалу ничего не понял, дверь распахнулась и в палату влетела Пола Вакер. Она двигалась абсолютно бесшумно, как сказала бы домохозяйка Бонда Мэй: «с проворностью дьявола». И не успели Ривка и Бонд как-то отреагировать, как Пола уже проскользнула в проход между кроватями, в ее руке дважды взметнулся его собственный пистолет «Хеклер и Кох» П-7, и послышался звон стекла: двумя выстрелами Пола «вырубила» светильники над кроватями.
— Что.? — начал было Бонд, но понял, что ощутимой перемены в освещении не случилось: основной свет исходил из длинной лампы на потолке.
— Тише ты, — предупредила Пола. Направляя дуло пистолета то на одну кровать, то на другую, девушка попятилась к двери, нагнулась и впихнула в комнату какой-то узел, запря за собой дверь.
— Микрофоны, Джеймс, находились в лампочках от светильников. Каждое слово, весь твой разговор с нашей дорогой Ривкой, уже передан графу фон Глёде.
— Но…?
— Вопросы потом. — Пистолет был направлен на Ривку, а не на Бонда. Пола пнула ногой узел в сторону его кровати. — Одевайся в это. На какое-то время ты станешь офицером армии фюрера.
Бонд встал и развязал узел: в нем оказалось утепленное нижнее белье, кальсоны, теплый свитер с высоким воротником, шинель и штаны серого цвета, сапоги, перчатки и военная меховая шапка. Он тут же принялся одеваться.
— Что это значит, Пола?
— Объясню, когда будет время, — отрезала она. — Одевайся, давай. Надо выбираться отсюда. Коля уже смылся. Остались только мы с тобой, Джеймс, — два соучастника. И мы тоже сматываем.
Бонд уже почти оделся. Он встал между дверью и своей кроватью.
— А как же Ривка?
— Кто-кто? — Ледяной голос Полы сталактитом вонзился в его сердце.
— Нам ведь отсюда ее не вытащить. И на чьей ты, кстати, стороне?
— Ты, конечно, удивишься, Джеймс, но на твоей! Чего не скажешь о доченьке фюрера!
В этот момент Ривка пришла в движение. Словно в какой-то размытой дымке, Бонд увидел, как она с поразительной и неожиданной проворностью выскользнула из гипса, перекатилась на бок и метнулась с кровати, в ее руке уже блестел маленький пистолетик. На девушке не было ни царапинки, а якобы сломанные ноги двигались с ловкостью, которой бы позавидовал легкоатлет.
Пола выругалась и крикнула Ривке бросить оружие. Остальное было, как в замедленном кино. Ривка, одетая только в прозрачные панталончики, поднимает руку с пистолетом и касается ногами пола. Пола вытягивает руку, приготовившись стрелять. Ривка все еще двигается на нее, но тут — эхо от прогрохотавшего «Хеклера» — над пистолетом узорчато вьется дымок, а Ривкино лицо разрывает кровавым фонтаном на мелкие кусочки, ее тело, согнувшееся от выстрела, отшвыривает через кровать.
Комната наполнилась запахом сгоревшего пороха.
Снова выругавшись, Пола воскликнула:
— Только шума нам и не хватало!
За всю свою жизнь Джеймс Бонд всего несколько раз полностью терялся в сложной ситуации. Сейчас с ним случилось именно это. Он ведь уже начал испытывать к Ривке нежные чувства! Он был уверен, что Пола — предательница!. Балансируя на пятках, Бонд решился на последнюю отчаянную попытку: прыгнуть и выхватить у Полы пистолет. Однако та просто кинула «Хеклер» ему в руки, а сама схватила пистолетик Ривки.
— Лучше возьми его, Джеймс. Может понадобиться. Хотя авось повезет. Я стащила у медсестры ключ, а ее послала за какой-то ерундой. В этом крыле никого нет, поэтому будем надеяться, что выстрел никто не слышал. Но нам все равно понадобятся на ноги крылья.
— Ты о чем? — в недоумении спросил, уже начиная осознавать зловещую правду.
— Я все потом объясню. Но неужели ты так и не понял? Ты не раскололся под пыткой, и поэтому к тебе подсадили Ривку! А ты и проболтался, потому что доверял ей. Она ведь помощница своего папеньки! И всю жизнь была ею! Как я поняла, она хотела в будущем стать первой женщиной-фюрером. Ну, ты идешь или нет? А то мне нужно как-то вытащить тебя отсюда. Соучастник ты мой, ненаглядный.
17. СДЕЛКА ЕСТЬ СДЕЛКА
На Поле была надета униформа, в которой Бонд видел ее ранее, длинная, хорошо скроенная офицерская шинель, почти скрывавшая сапоги, и военная меховая шапка, увенчивавшая ее «наряд».
Бонд взглянул на кровать, в которой еще совсем недавно лежала Ривка: пустые гипсовые слепки были явной липой, что подтверждало обвинения Полы. Он почувствовал приступ тошноты: противоположная стена, словно какая-то сюрреалистическая картина, была размалевана кровью и ошметками мозгов. Ривка была мертва, но в воздухе все еще витал ее аромат.
Бонд отвернулся и взял меховую шапку, которую принесла ему Пола. В операции «Ледокол» враги и союзники менялись, как картинки-перевертыши, и поэтому пока Бонд не мог разгадать истинных намерений Полы. Однако, по крайней мере, девушка вроде бы всерьез хотела вытащить его из бункера, а значит — подальше от фон Глёды. Это как нельзя лучше устраивало Бонда.
— Часовые и все остальные думают, что я действую по приказу фюрера, — заверила Пола. — Держи, это стандартный пропуск, он есть у каждого. — Она вручила ему белую пластиковую карточку, похожую на кредитку. — От мастерских и складов будем держаться подальше. Поэтому просто не поднимай головы, а то вдруг напоремся на кого-нибудь, кто тебя уже видел. Не отставай. И если что, Джеймс, молчи — говорить буду я. Попытаемся пробраться через жилое крыло. Наши шансы выше среднего. Вокруг — полный бардак: все мечутся, словно крысы на тонущем корабле. А все из-за приказа фон Глёды о полной передислокации, который поступил сразу же после того, как ты проболтался Ривке.
— Да, кстати, я. — начал было Бонд.
— Совсем не кстати! — отрезала Пола. — Всему свое время. А сейчас просто положись на меня. Как и ты, я в этом деле далеко не ради забавы. — На секунду она взяла его за руку. — Поверь мне, Джеймс, тебя раскололи с помощью этой девчонки, и я не успела предупредить тебя! Это ведь старейший трюк! Подсади к заключенному человека, которому он доверяет, и просто подслушивай их разговор! — Девушка вновь засмеялась. — Я была у фон Глёды, когда ему принесли пленки. От услышанного он подскочил метров на десять! Какой идиот! Ведь он был твердо уверен, что раз уж ты не заговорил под пыткой в ледяной проруби, то ему и не о чем волноваться! А сейчас приготовься, Джеймс. И не отставай!
Пола отперла дверь, и они вышли в коридор. Пока девушка запирала замок, Бонд осмотрелся: никого. Стены были облицованы керамической плиткой, и царила такая стерильность, что в воздухе даже витал слабый запах какого-то дезинфектора. По бокам протянулись другие палаты, а слева коридор заканчивался железной дверью. Даже госпиталь у фон Глёды был организован по первому классу.
