Александр Шувалов - Чистодел
— Очень интересно, — заявил я, попытался вытянуть ноги и не смог.
Мои нижние конечности были плотно примотаны к ножкам кресла.
— Очень скоро вам введут некий препарат, и вы…
— И я расколюсь! — продолжил я.
— Именно, — согласился он. — А потом еще сутки будете заторможенным и спокойным как рыбка.
— Естественно.
— Но пока этого не произошло, вы должны сделать кое-что для меня, — тихонько произнес он.
— Должен? — удивился я. — Для вас?
— Считайте, что и для себя тоже, — так же тихо отозвался барин, вскочил на ноги, подошел ко мне и тихонько прошептал на ушко несколько слов.
Потом он вернулся на место. Успел, слава богу!
В дверь кто-то небрежно постучал, но распахнул ее не пинком, а достаточно аккуратно, можно сказать, интеллигентно.
— Я связался с руководством, — торжествующе заявил с порога Ванька. — Моя группа никуда не убывает и участвует в мероприятии до конца.
— Чудны дела твои, Господи! — проговорил обаятельный господин, только что серьезно меня озадачивший. — Ладно, пусть так. Хорошо, хоть успел…
— Что успели? — удивился Рудиков.
— Это я о своем, девичьем, — пояснил барин и кряхтя встал со стула.
Как будто совсем не он минутой раньше демонстрировал легкость юного джейрана. Хотя вряд ли эти милые животные хоть иногда сидят на стульях во всяких подвалах.
— Схожу, тоже обменяюсь мнениями кое с кем, а вы пока поработайте с товарищем, — проговорил толстячок и вышел, недоуменно покачивая головой.
Вот ведь артист!
— Что смотришь так нерадостно? — с торжеством осведомился бывший однокашник, подошел поближе, остановился и глянул орлом.
— Просто задумался.
Я ничуть не соврал. Мне было, между прочим, о чем поразмыслить.
«Сделай его, — сказал тот самый дядя в белой кепке. — Знаю, ты сможешь».
А я и не спросил, зачем это надо.
— Да, ты у нас мыслитель, — заявил Ванька и навис надо мной глыбой.
Он был готов продолжить отбивать кулак о мой многострадальный ливер или перейти к другим частям тела.
Мысли забегали в голове как тараканы и застучали вразнобой не хуже целого стада дятлов. Допустим, я прямо сейчас грохну Ваньку-супермена, и что? Не получится ли, как в том старом анекдоте про ковбоя, которому внутренний голос посоветовал плюнуть в морду вождю, а потом и сказал: «Отлично! Вот теперь тебе точно звездец»?
Джентльмен в белой фуражке, конечно же, не мать Тереза в брюках. В живых он меня точно не оставит, но хотя бы намерен предложить мне партию в шахматы, в то время как бывший однокашник явно собирается без лишних изысков сыграть со мной в городки. Причем исключительно по собственным правилам. То есть швыряться дубинами будет все время он, а я всю игру проведу в позе «бабушки в окошке».
Без малейших колебаний выбираю шахматы. Тем более что играть эту партию я собираюсь белыми и первый ход уже сделал.
— Скажи хоть что-нибудь. — Ванькин кулак довольно приличных размеров, весьма грамотно набитый, начал движение в мою сторону.
— Рудиков, ты чмо! — негромко, но отчетливо проговорил я.
— Что? — изумился тот.
Кулак его не застыл в воздухе, просто замедлил движение. Большего мне и не надо было.
Для того чтобы убить кого-то одним ударом, совершенно не обязательно подкрадываться в темноте, тихонько поскрипывая туфлями на резиновом ходу, и с потягом лупить жертву по черепу национальным русским инструментом, то бишь ломом, или бейсбольной битой. На теле человека имеется достаточно таких мест, удар по которым приводит к мгновенной смерти. При этом совершенно не обязательно быть Майком Тайсоном или гением карате. Вполне достаточно резко и точно попасть.
Так я и сделал. Ударил, что называется, навскидку, и попал.
На этот раз Ванька не успел от всей души вписать мне по организму. Его собственная душа отлетела куда-то прочь, а тело безвольно обмякло и сползло вниз. Бывший отличник и крутой служака звучно приложился лбом об угол кресла и упал на колени к моим ногам, как блудный сын, возвратившийся после долгих странствий в отчий дом. Он даже боли не почувствовал.
Я наклонился, извлек из верхнего кармана его рубашки в стиле милитари пачку сигарет и дешевую пластиковую зажигалку. Ему они все равно уже были без надобности. Я закурил и занялся тем единственным, что мне оставалось делать, то есть стал ждать.
Глава 41 Записки паркинсоника
— Наш полковник допустил некоторые, как сейчас модно говорить, упущения. Перед началом работы любого клиента положено жестко фиксировать. Он пренебрег этим правилом. В общем, вечная ему память и царствие небесное.
Я пришел в себя рывком, внезапно и сразу, как будто из омута вынырнул. Только, в отличие от первого раза — ну и денек сегодня выдался! — чувствовал себя просто прекрасно. Бодрость духа, полная ясность мыслей, даже жажды почти не было.
Я медленно, не поворачивая головы, осмотрелся. Прежнее место действия. Все тот же персонаж совсем близко от меня.
— В остальном полный порядок, — продолжил бубнить в трубку мой сосед по гостиничному этажу в сдвинутой на затылок белой фуражке, прохаживаясь взад-вперед рядом со мной. — Да, теперь знаем.
А интересный у него, однако, телефончик. Стоит небось будь здоров. Зато не пеленгуется и сигналы принимает где угодно: в подвале, на дне морском или даже на Эвересте.
— Выезжаем часов через шесть. — Барин остановился, посмотрел на меня и подмигнул. — Уверен, справимся своими силами. Группу покойника, в смысле полковника, предлагаю вернуть. Она мне уже не нужна. — Он пожал плечами. — Пусть так. Как скажете. Да, конечно. Спасибо. К черту. Конец связи. — Толстячок отключил мобильник, положил его в карман, повернулся ко мне и спросил: — Ну и как дела?
«Как сажа бела», — хотел ответить я, но не смог.
Те звуки, которые мне удалось издать, меньше всего походили на человеческую речь. Это было сплошное сопение, свист, хрип и даже хрюканье.
Кто-то, придерживая ладонью мою челюсть, принялся поить меня с руки из бутылочки какой-то жуткой гадостью. Я попытался было ее выплюнуть или хотя бы отвернуть голову, но ничего из этого не получилось. Что со мной, интересно?
— Не бойтесь повторить подвиг нашего полковника, — сказал толстячок тому типу, который поил меня, снял фуражку и положил на стол. — Он сейчас абсолютно безопасен. Таково побочное действие препарата, который вам ввели, — пояснил барин персонально мне. — Внешние симптомы очень напоминают дрожательный паралич.
Мою физиономию как будто кто-то мрамором облицевал. Я с большим усилием приподнял бровь, демонстрируя восхищение чужим интеллектом и полное непонимание ситуации.
— Он более известен как болезнь Паркинсона, — продолжал этот господин.
Спасибо, отец родной, утешил. Я уж было начал волноваться, не случилось ли чего плохого со мной. А тут, оказывается, всего-навсего болезнь Паркинсона. Экая мелочь.
Помню, мне дали выпить что-то горьковато-кислое, потом закачали в вену бесцветную жидкость из шприца. Мне тут же стало тепло и удивительно радостно. В голове пронеслось: «Начистоту и без утайки».
Вот и все. Дальше ни черта не помню, могу только предполагать. Боюсь, что вскоре я разинул варежку, принялся изливать душу и наболтал много чего интересного. Не просто же так этот милый человек с повадками предводителя уездного дворянства теперь так приятно оживлен.
— Мозг работает в штатном режиме, а с движениями проблема, — проговорил барин и уселся рядом со мной. — Сейчас сами убедитесь. — Он налил воды в пластиковый стаканчик и протянул мне. — Возьмите!
Да запросто. Голова с решительностью гаранта конституции отдала команду. А дальше, увы, ни хрена хорошего. Правая рука, получившая распоряжение сверху, чуть дернулась и опала, как лист по осени. Грустно.
— Это скоро пройдет, — утешил меня толстячок.
Что, интересно, пройдет и в какую сторону? Мозги вслед за конечностями отключатся, или руки-ноги заработают?
— Прогресс уже налицо, — порадовался за меня приятный господин. — Подвижность конечностей возвращается. — Скоро все наладится, вот увидите.
Да уж, хотелось бы.
Толстячок закурил, хотел было угостить табачком и меня, но вовремя сообразил, что не стоит издеваться.
— Давайте немного пообщаемся, — предложил он. — Я быстренько введу вас в курс дела. Может, задам несколько очень простых вопросов, требующих самых элементарных ответов: «да» или «нет». В знак согласия моргните один раз, в противном случае — два. Вам понятно? — Я моргнул. — Вот и прекрасно. Кстати, чаю или кофе не желаете?
Я не пожелал. Терпеть не могу, когда меня поят с руки.
Вне зоны видимости справа кто-то закашлялся, придвинул стул поближе ко мне и принялся громко хлюпать губами.
