Оружейник Тесла (СИ) - Тарханов Влад

- Это как-то меня касается?

- Это касается вашего будущего, Петр Евгеньевич. Теперь вы будете жить нормальной обычной жизнью. У вас будет свой бизнес. Под нашим прикрытием, конечно. Знаю, что вы ничего в бизнесе не смыслите. У нас есть кому вас обучить. Из тех, кого не посадили в свое время. Это человек сделает вам бизнес на наши деньги. Вы будете зарабатывать деньги. Кое-что будет оставаться вам, остальное будет уходить в наши секретные фонды.

- Интересно.

- Несомненно. Смените имя, фамилию, внешность. Операция. Будете ездить по нашим поручениям за границу. Повод - тот же бизнес. Так что... Единственное, так и останетесь подполковником. Навсегда. Вас устраивают такие расклады?

- А что, есть еще варианты? - грустно произнес Корчемный. Генерал Переделкин пожал плечами, мол, варианты есть всегда.

- Вы же знаете, Константин Львович, что я соглашусь.

- Знаю. Поэтому и предложил тебе это ответственейшее поручение.

- Ну что же, я согласен.

- А вот это абсолютно правильное решение.

Переделкин подумал немного, чуть поморщился, отгоняя какую-то назойливую мыслишку, решительным движением подвинул к Петру Корчемному коробку с сигарами, мол, угощайся. Петр Евгеньевич осторожно достал сигару, откусил кончик специальной гильотинкой, закурил, и тут на лице Переделкина расплылась довольная улыбка, с его точки зрения, он поощрил своего подчиненного самым дорогим для себя образом.

Глава тридцать седьмая

Кому нужна дорога, если она не ведет к храму?

Московская область. Домодедовский район. Колычево

Новый настоятель Воскресенской церкви в селе Колычево получил свое назначение сразу же после окончания духовной семинарии. Государство возвращало православной церкви храмы. И делало это достаточно активно. Православная церковь была не совсем готова к таким переменам: настоятелей, священников, людей, готовых служить, катастрофически не хватало. Нужен был приток новых людей, особенно молодежи. Не совсем окрепшая духом молодежь должна была стать настоятелями людей. Настоятелями в самые сложные времена - времена распада великой империи. В такие времена дух народа в смятении. И утешать в такие времена намного сложнее, чем во времена обычные: ведь души самих настоятелей тоже были в смятении. Отец Иоанн от своего назначения в диком восторге не был. В церкви, в которой раньше располагался склад, а потом магазин, теперь располагались владения Святой Русской Православной церкви. Но финансов у отца Иоанна в руках не было. Было желание что-то сделать и надежда на энтузиазм местных жителей. Но чем больше отец Иоанн знакомился с прихожанами, тем больше понимал, что бури энтузиазма ожидать не приходится, слишком много проблем было у жителей этого подмосковного села. Слишком быстро старели, слишком быстро закончились деньги. Слишком быстро вся молодежь поняла, что работы нигде, кроме как в Москве не сыскать. И, самое главное, водка была главным средством для того, чтобы забыться.

А все-таки надо было что-то делать. Так и было. Расчистили пятачок храма, в котором можно было служить, люди снесли иконы, которые успели спрятать по домам в смутное время. Получилось, что хоть как-то, а есть возможность служить. Люди имели куда прийти. И это согревало и их, и батюшку. Пусть молодого, пусть неопытного, но все-таки духовного настоятеля. Отец Иоанн пошел служить по призванию. Его родители в свое время настояли, чтобы их сын шел учиться на врача. Отец, председатель колхоза, коммунист, считал, что увлечение сына религией ничего хорошего не принесет. В том числе и ему. Сын был послушным. Но в своем увлечении православием тверд. Когда он был уже на пятом курсе мединститута, от рака умирает мама. Перед смертью она благословила сына на учебу в семинарии. Так одним врачом стало меньше, а священником - больше.

В этот день отец Иоанн не служил в церкви. Он купил небольшой домик в самом центре села, позавтракал, и собирался поехать в Домодедово, чтобы купить самое необходимое для ремонта. Как-то так само собой получалось, что служить было можно, но каждый гвоздь приходилось покупать самому. Прихожане не слишком радовали пожертвованиями. Как говорится, каков поп, таков и приход. Только с прихожан, ветхих бабушек, что возьмешь? А власти сельские сами большими доходами порадовать не могли. Не до церкви им было. А зря. Возрождение начинается с нравственного очищения. Только как донести это до людей? Отец Иоанн вздохнул. Опять про мирское подумалось, сможет ли купить все, что надо. Денег было в самый-самый обрез. Ну, а делать-то что?

Горькие размышления отца Иоанна прервало появление на подворье человека, которого отец раньше не видел... или нет, мелькнул он раз или два - мимолетом. Мужчина лет шестидесяти - шестидесяти пяти, худощавый, среднего роста, в теплом сером пальто и в шляпе, которую можно было бы назвать щегольской с крючковатым крупным носом и седыми волосами появился на подворье тихо и весьма неожиданно. Отец Иоанн даже вздрогнул от этого конфуза.

А человек прошел, подошел поближе, с прищуром, как бы испытующе, посмотрел на батюшку. Отец Иоанн от такого бесцеремония засмущался, даже закашлялся, но, сумел овладеть собой, прочистил горло, а потом уже прохрипел почти:

- День добрый. Что привело вас на мое подворье?

- Здравствуйте, отец Иоанн... Я правильно вас называть?

У человека было худощавое лицо, его одежда носил следы старомодного добротного европейского стиля. Он говорил с легким акцентом, но говорил бегло. Это не был иностранец, скорее всего латыш, потому что глаза голубые, ну, если не латыш, то эстонец, короче, какой-то прибалт, они все на один акцент. Как сами себя различают? Ума не приложу? Отец Иоанн был из русской глубинки. Там ему никто из Прибалтики не встречался, учеба в семинарии и некоторая внутренняя замкнутость способствовали тому, что отец Иоанн не был слишком общительным человеком. Для него все "лица прибалтийской национальности", как и "лица кавказской национальности" были на одно лицо. И какое имеет значение - эстонец ты или латыш, литовец, одним словом - прибалт, чужой. Армянин, азербайджанец, грузин, чеченец - одним словом, кавказец. Чтобы понять разницу, надо было бы пожить там, больше общаться, тогда разница между акцентами становится очевидной и ты никогда не перепутаешь эстонца и латыша. А что делать человеку без практики? Правильно. Намного легче свалить все в кучу. Так и появляются странные штампы... лица прибалтийской национальности.

- Вы называете меня правильно... А с кем я имею дело?

- Меня зовут Денис Федорович, я недавно живу в этой деревня.

- И как вы тут оказались?

- Сейчас там, где я жил, там сейчас заграница. А я был на другой сторона. Там герои лесной братья. Те, кто сражался против - это враг...

- Вам тут трудно?

- Несколько... немного...

- Понятно, а чем я все-таки могу вам служить?

- Я бы хотел немного помочь, чтобы восстановить этот храм.

- Извините, почему?

- Ну, я много изучать русская история. И я убедился, что у русских есть свои историческая миссия. Они несут свет православия.

- Это мысль здравая. И очень древняя.

- Возрождение России будет тесно с возрождением церкви. Сначала надо отстроить духовное. Потом подтянется и мирское. Кажется так?

- Да, так говорят наши святые отцы, возглавляющие церковь.

- Я не могу говорить за все церкви. Но помочь той, что тут, рядом, почему бы и нет?

- И чем вы хотели бы помочь? - в голосе отца Иоанна читалось разочарование. Вряд ли от этого человека можно ожидать чего-то слишком многого.

- Я понимаю в строительстве. Я много умею. И могу работать. Пусть понемногу, но могу...

- Да, а меня больше всего интересует помощь материалами, то есть, материальная... Но и от вашей помощи отказываться не буду. Приходите дня через два-три, я как раз привезу то, что можно, подумаем, что можно сделать в первую очередь.