Чингиз Абдуллаев - Второе рождение Венеры
– Не нужно смотреть, – попросила Каролина, – я не люблю, когда на меня так смотрят.
Он счастливо закрыл глаза и подумал, что это была лучшая ночь в его жизни. Еще через час обе дамы оделись и ушли, а он попытался пойти в душ и свалился по дороге, больно ударившись головой. Он лежал на полу рядом с ванной и громко смеялся. Если бы в этот момент кто-нибудь обнаружил Дронго в таком виде, то решил бы, что он просто сошел с ума. Он еще минут двадцать лежал на полу и счастливо улыбался. Затем сумел подняться и буквально на коленях пополз в ванную. К восьми часам утра он уже был выбрит и пытался стоять на ногах, хотя чувствовал общую слабость. В половине девятого позвонил Абрамшис, который заявил, что бернская полиция обещала ответить в течение ближайших двух часов. Дронго заставил себя подняться, чтобы пойти на завтрак. Можно было заказать завтрак в номер, но он решил спуститься вниз.
Чувствуя невероятную слабость, он с трудом дошел до ресторана. К его удивлению, вся группа собралась там, словно пришла по четкому расписанию. У Стефании и Каролины были совершенно невинные лица, они обращались друг к другу на «вы» и сидели в разных концах стола. Глядя на них, даже самый проницательный наблюдатель не поверил бы в то, что эти дамы провели ночь вместе с одним мужчиной. Дронго буркнул приветствие и сел за стол. Катиба взглянула на него и покачала головой.
– Вы ночью пили? – спросила она.
– Нет, – ответил Дронго, – я вообще не особенно пьющий человек.
– Тогда гулящий, – вставил Вацлав, улыбнувшись, – посмотрите на круги у него под глазами. Он, наверно, ночью куда-нибудь ездил.
Все рассмеялись, даже Каролина и Стефания. Вид у Дронго действительно был довольно помятый. Мильви неодобрительно покачала головой. Динара улыбнулась. Она была уверена, что Катиба вернулась в номер эксперта после того, как они вместе ушли оттуда. Но говорить об этом не стоило. Энтони удивленно посмотрел на Дронго.
– Вы выглядите хуже, чем я вчера вечером, – сообщил Дикинсон. – Такое ощущение, что вы всю ночь кололи дрова. У вас такой уставший вид.
– Да, – согласился Дронго, – наверно, вы правы. Только я не колол дрова, а сидел перед своим ноутбуком.
– Что-нибудь высидели? – тут же уточнил Вацлав.
– Пока нет. Только узнал имена предыдущих владельцев этой куклы. Но там ничего особенного.
Зазвонил его мобильный телефон. Он вытащил аппарат.
– Мы приехали, – сообщил Абрамшис, – и привезли коробку миссис Пухвель. Но сеньор ди Фигейреду сказал, чтобы я оставил коробку в ресторане и сразу же ушел. Мы не будем иметь к этому никакого отношения. Вы должны нас понять.
– В таком случае не нужно вносить коробку, – решил Дронго, – я сейчас выйду и заберу ее. Она тяжелая?
– Да, тяжеловатая. Четырнадцать килограммов.
– Это не так страшно. Как-нибудь донесу, – он поднялся из-за стола и, извинившись, вышел из зала. В холле его ждал Абрамшис с большой коробкой в руках. Он передал коробку Дронго, тот едва ее не уронил. Затем, тяжело вздохнув, понес ее в зал ресторана. Он внес коробку и поставил на стул так, чтобы ее не было видно. Затем снова прошел на свое место.
– Ураган уходит на восток, – сообщил Вацлав, – наверно, уже к вечеру самолеты начнут летать. По предварительным прогнозам аэропорты должны открыться завтра, но сейчас говорят, что, возможно, они заработают уже сегодня.
– Очень хорошо, – кивнула Мильви, – значит, мы сможем сегодня улететь.
– И вас не будет мучить совесть? – неожиданно громко спросил Дронго.
Мильви вздрогнула. Посмотрела на Дронго.
– Почему это меня должна мучить совесть? – спросила она.
– Вы же видели, что здесь происходит. Смерть баронессы, пропажа куклы, попытка убийства Кристины Маркевич. И вы так спокойно улетите, даже не попытавшись помочь всем этим людям? Неужели у вас совсем не осталось совести?
– Что вы такое говорите? – разозлилась она. – Вы просто пьяны. Вы ничего не понимаете. При чем тут я и пропавшая кукла?
– Вчера вы отправили коробку с документами в багажное отделение аэропорта, – сообщил Дронго, – вы помните – мы говорили об этом?
– Да, это моя переписка и документы. При чем тут пропавшая кукла?
– Очень даже при чем. Коробку просветили рентгеном и выяснили, что кукла находится в ней, – отчаянно врал Дронго, – и еще они установили, что вашу коробку кто-то открывал по дороге.
– Этого не может быть, – крикнула Мильви, – это был специальный багаж, который не подлежит досмотру! У меня дипломатический статус!
– Они заметили, что коробку вскрывали, и поэтому просветили ее рентгеном, – продолжал блефовать Дронго, – неужели вы еще не поняли, что вас обманули? Вместо документов в аэропорт отвезли украденную куклу.
– Этого не может быть, – от волнения Мильви начала говорить по-английски с таким же сильным эстонским акцентом, с каким она говорила по-русски.
– Может, – продолжал злить свою собеседницу Дронго, – и вы лично будете нести моральную ответственность за то, что всех остальных гостей отеля, которые находятся сейчас вместе с нами, оставят на острове еще на несколько дней, чтобы допросить и, возможно, арестовать. Вы, конечно, уедете, ведь у вас есть дипломатический статус, а как же быть остальным?
– Это неправильно, – сказала Мильви, заметив на себе взгляды остальных. Дронго увидел, как усмехнулась Стефания. Она поняла его игру.
– Конечно, неправильно, – согласился Дронго, – и поэтому вам нужно было дать разрешение на вскрытие и проверку этой коробки. Но вместо этого вы воспользовались своим статусом депутата Европарламента и не захотели помочь своим товарищам по общей беде. А теперь вы бросаете их на произвол судьбы и улетаете, чтобы потом в Страсбурге начать выяснять, как эта кукла могла попасть в ваш дипломатический багаж.
– Я не улечу, пока не откроют мою коробку, – твердо заявила Мильви, – пусть они все проверят, чтобы потом не обвинять невиновных людей.
– Правильно, – сразу согласился Дронго, – лучше проверить самим.
– Как мы можем проверить, ведь коробка находится в аэропорту? – недоуменно спросил Вацлав, невольно подыграв Дронго.
– Для нас самое важное – это согласие госпожи Пухвель, ведь она такой ответственный человек и должна понимать, в каком положении могут оказаться все остальные, – не давал времени одуматься Дронго, – она должна согласиться.
– Конечно, я согласна, – закивала Мильви, – мы поедем в аэропорт, и я сама буду настаивать на этой проверке. Зачем мне увозить эту куклу, если кто-то мне подсунул ее.
– Значит, вы согласны? – не унимался Дронго.
– Обязательно, – кивнула она. Дронго поднялся и пошел к крайнему столику. Взял со стула коробку, принес ее к большому столу. Все молча наблюдали, что он будет делать. Стефания улыбалась, ей понравилось, как Дронго разыграл эту суровую эстонку.
– Вы все слышали, что госпожа Пухвель разрешила осмотреть свой багаж, – напомнил Дронго. Он взял нож и аккуратно вскрыл коробку. Затем начал копаться в ней, вынимая бумаги. Одну стопку, другую, рядом были письма.
– Все, – сказал Дронго, – куклы нет. Вы были правы, никто не вскрывал коробку. Таможенники просто ошиблись, приняв ваши документы за куклу.
Все уже поняли, что произошло, и начали улыбаться. Динара первой захлопала в ладоши. За ней начала хлопать Стефания, потом Каролина и все остальные, кроме Мильви. Она сидела, хлопая глазами и не совсем понимая, что эти аплодисменты предназначены не ей, а эксперту, так здорово разыгравшему свою партию.
– Вы нехороший человек, господин Дронго, – сказала Мильви по-русски, – вы меня разыграли?
– Ни в коем случае. Я только попытался убедить вас в необходимости досмотра дипломатического багажа. И вы сами согласились на это. Вы очень благородный и ответственный человек, миссис Пухвель.
– А вы меня обманули, – убежденно покачала головой Мильви, – я больше не буду с вами разговаривать. Это нехорошо.
– Мы уже почти родственники, – пошутил Дронго, – особенно после нашей игры на раздевание. Разве можно на меня сердиться?
Все снова рассмеялись.
– Я не хочу с вами разговаривать, – обиделась Мильви, поднимаясь из-за стола. Она пошла к выходу, гордо подняв голову. Когда она вышла из ресторана, грянул гомерический хохот.
– Вы действительно нехороший человек, господин Дронго, – сказал, давясь от смеха, Вацлав, – так разыграть нашего уважаемого депутата. Эта партия вам удалась на все сто. А кто все-таки украл куклу?
– Пока не знаю. Но я постараюсь узнать еще до того, как мы покинем этот гостеприимный остров.
– Господин Дронго, – подала голос Стефания, – мы обсуждали с миссис Лидхольм это странное положение и хотели узнать у вас прогноз на сегодня. Как вы считаете, мы сможем улететь все вместе или нам снова придется всем вместе «летать» в этом отеле?
Он увидел ее усмешку. И заметил улыбку Каролины. Конечно, Стефания говорила совсем об иных «полетах», которые они проделали сегодня в его спальне. Он вдруг испугался. Еще одна такая ночь, и он просто ничего не сможет. Такое ощущение, что эти две дамы сумели выжать его, как выжимают фрукты хорошие соковыжималки. Но отказаться было бы выше его сил.
