Джон Ле Карре - Звонок мертвецу
За Фреем была организована слежка, его преследовали до баржи, превращенной в жилое помещение и пришвартованной недалеко от Чейнуок. В момент задержания он оказал отчаянное сопротивление и упал в результате схватки в реку, откуда было извлечено его тело».
18. Между двумя мирами
Не слишком респектабельный клуб Смайли обычно пустовал по воскресеньям, но миссис Стерджен оставляла дверь незапертой на случай, если кому-нибудь из ее джентльменов вздумается заглянуть на огонек. Она сохраняла в отношениях с ними ту же суровую и властную манеру, которая сложилась еще в незапамятные оксфордские времена, когда ее счастливчики-жильцы боялись свою домовладелицу пуще целой армии надзирателей и халдеев-учителей. Она прощала любую шалость, но при этом ясно давала понять, что это уникальный случай, когда она прощает, больше пощады, мол, не предвидится. И каждый случай был первым и последним. Однажды она заставила юного Стида-Эспри положить в кружку, предназначенную для сбора денег в пользу бедных, десять шиллингов за то, что он привел семерых гостей, не предупредив ее заблаговременно, но потом приготовила такой обед, что они запомнили его на всю жизнь.
Они сидели за тем же столиком, что и тогда. Мендель выглядел немного постаревшим и чуть бледнее, чем обычно. Он почти не разговаривал во время трапезы, обращаясь с ножом и вилкой с той аккуратностью и обстоятельностью, какие вкладывал во все, чем бы ни занимался. Говорил за всех, по большей части, Гиллэм, поскольку Смайли сегодня был что-то молчалив. Они чувствовали себя спокойно и раскрепощенно.
— Почему она это сделала? — вдруг спросил Смайли.
Он медленно покачал головой. — Мне кажется, я знаю, почему, но теперь нам остается только гадать. Я думаю, она мечтала о мире без конфликтов, управляемом и сохраняемом этой новой доктриной. Однажды я ее рассердил, и она крикнула мне: «Я — Бродячая Жидовка, ничейная земля, поле боя для ваших игрушечных солдатиков». Когда она увидела, что в новой Германии возрождается дух старой, пузатая, напыщенная спесь, как она говорила, я думаю, что она решила: это для нее уже слишком; я думаю, что она поняла свою бесполезность и тщетность своих страданий, своей жертвы, увидела процветание своих былых преследователей — и взбунтовалась. Пять лет назад, рассказывала она мне, они встретили Дитера, когда катались в Германии на лыжах во время отпуска. К тому времени процесс становления Германии как ведущей западноевропейской державы уже вполне наметился и определился.
— Она была коммунистка?
— Не думаю, вряд ли у нее была тяга к розовым облакам. Она, как мне кажется, просто боялась новых катаклизмов и ожесточения. «Мир» теперь, кажется, слово ругательное, не так ли? Ну, так вот, она, видимо, хотела всего лишь мира.
— А что же Дитер?
— Господь его разберет, что нужно было Дитеру. Почестей, мне кажется, и социализма. — Смайли пожал плечами. — Они мечтали о мире и свободе… А стали шпионами и убийцами.
— Боже праведный, — тихо произнес Мендель.
Смайли помолчал, глядя в свой стакан. Потом все-таки сказал:
— Я не надеюсь на то, что вы их поймете. Вы видели только конец жизненного пути, пройденного Дитером. Я же видел еще и его начало. Он прошел полный круг. Мне кажется, он так и не переборол в себе чувство вины за предательство во время войны. Ему необходимо было загладить свою вину. Он был из тех строителей нового мира, которые ничем другим, кроме разрушения, не занимаются, — вот и все.
Гиллэм вежливо вмешался.
— А как насчет звонка в 8.30?
— Ну, с этим-то много проще. Феннан хотел встретиться со мной и поэтому взял день отгула, но не мог, разумеется, рассказать об этом Эльзе. Он придумал этот телефонный звонок, чтобы оправдать перед ней свою поездку в Марлоу. Будь это как-то иначе, — она бы попыталась мне что-нибудь наплести, придумать свое объяснение. Но это всего лишь мои догадки.
В широком зеве камина потрескивал огонь.
Смайли поймал полночный авиарейс в Цюрих. Ночь была замечательная, и сквозь маленькое окошко около его кресла он смотрел на простирающееся за серым крылом звездное небо, такое громадное и неподвижное, как будто это вечность протянулась и застыла между двумя мирами. Видение действовало на него успокаивающе, прогоняло и утихомиривало его страхи и сомнения, он ощущал себя почти фаталистом перед непостижимыми тайнами Вселенной. Все казалось таким незначимым — и ее патетический призыв к любви, и его возвращение к одиночеству.
Вскоре показались огни французского берега. Он смотрел на эти далекие огни и переживал про себя всю эту чужую статическую жизнь внизу: резкий запах голубых «Галуаз» и чеснока, хорошая вкусная еда, гул голосов в бистро. Мэстон был далеко, за миллион миль от него, со своими скучными бумагами и блистательными политиками.
Смайли, наверно, казался его спутникам по самолету довольно странной фигурой: маленький толстый человек, довольно мрачный, но вот он заказал себе выпивку и улыбнулся. Его сосед, молодой светловолосый мужчина, осторожно и изучающе разглядывал его. Ему был хорошо известен этот тип пассажиров: уставший от повседневных забот старший клерк или какой-нибудь управляющий отправляется в Европу поразвлечься. Он находил это довольно отвратительным.
Примечания
1
Форин Оффис (Ф.О.) — Министерство иностранных дел.
2
Уголовно-следтвенный отдел.
3
Министр иносранных дел.
4
Старший полицейский офицер.
5
Хоум Секретарь, глава полицейского ведомства.
6
P. m — post meridiem (лат.) — пополудни.
7
Клуб с постоянной труппой актеров и определенным репертуаром в Уэйбридже.
8
«Блудный теленок» (англ.)
9
Английская серебряная монета в 2 шиллинга 6 пенсов, находившаяся в обращении до 1946 года.
10
Полицейский, полисмен (англ. разг.).
11
Большая лондонская тюрьма.
12
Шум прибоя (англ.).
13
Театр с постоянной труппой актеров и определенным репертуаром.
14
Доверенное лицо, беспрекословно исполняющее все поручения.
