Владимир Царицын - Операция "Змей"
Вскоре патроны закончились у Дантиста, а через пару секунд и Зинка сделал последний выстрел. Клонов было еще много, слишком много для них троих.
Дантист подошел к телу Бажены, которое лежало рядом с телом Герцоги-ни на траве, на границе вертолетной площадки.
- Ну, вот, любимая, - прошептал он, опустившись на колени. – Похоже, что наша разлука не затянется. Подожди еще немного…
Дантист нежно погладил холодную руку и решительно встал.
Клоны приближались со всех сторон. Друзья встали в центре вертолетного круга спина к спине, их спины образовали равнобедренный треугольник.
Где-то над океаном мчались по направлению к острову штурмовые вертолеты Гоблина и рассекали волны острыми носами быстроходные катера. Но помощь была еще очень далеко, а клоны были совсем близко, на расстоянии удара…
Аристократ вышел из комы на четвертые сутки. Первым, кого он увидел, был его старый приятель Аристарх Глобин по прозвищу Гоблин…
С Аристархом они были дружны еще с первого класса средней школы. Вместе играли в войнушку во дворе, вместе учились - сначала в школе, затем в университете. Вместе занимались спортом. А потом их пути разошлись. Генка ушел в милицию, а Гоблин, на время исчезнув с Генкиного горизонта, каким-то неведомым путем попал в ФСБ… Гоблином он стал в тот самый день, когда они с Генкой оказались за одной партой в первом классе. Это Генка его так окрестил, переместив в фамилии Аристарха букву «л» со вто-рого места на четвертое. Однако в присвоении прозвища сыграло роль не только их детское увлечение перестановкой букв в словах. Почему-то маленький Генка Волченков был абсолютно уверен, что у настоящих гоблинов большой хищный как у орла нос и глубоко посаженные глаза. Черты лица его соседа по парте и потенциального друга в точности соответствовали данным представлениям…
- Ну, наконец-то, очухался, - с облегчением произнес Гоблин и смочил сухие губы Аристократа мокрым марлевым тампоном.
Гоблина сразу же выдворили из палаты. Врачи засуетились вокруг Аристократа, стали мерить давление и менять банки на капельнице. Миловидная сестричка принялась раскручивать тонкие провода, выходящие из большого блестящего аппарата. Другая, менее симпатичная, готовила шприц.
- Верните его, - тихо, но требовательно сказал Генка.
- Вам сейчас необходим отдых, - возразил пожилой врач с бородкой как у Льва Троцкого. – И вам совершенно нельзя волноваться. Пуля прошла в не-скольких миллиметрах…
- Верните его. Или я начну волноваться, - заявил Аристократ тоном, не терпящим возражений.
- Ну, хорошо, хорошо, - неохотно согласился доктор. – Только две мину-ты. Потом мы вам сделаем укольчик, и вы поспите.
- Мне хватит двух минут, - согласился Аристократ.
Гоблина впустили. Аристократ выразительно посмотрел на окружающих его врачей, и те вышли из палаты.
- О Ларке я знаю, - сказал Генка спокойно. – Как ребята?..
Гоблин молчал, подбирая слова.
- Понятно, - Аристократ устало закрыл глаза. – Опоздали…
- Мы не успели совсем чуть-чуть, - начал оправдываться Гоблин. – Ребята перебили почти всех клонов. Осталось не больше десятка особей и еще какие-то уроды.
- Зверьки, - сказал Аристократ.
- Зверьки?.. – переспросил Гоблин. Он подумал, что неверно расслышал произнесенное другом слово. Аристократ промолчал. – А ты счастливчик, Генка. Остаться живым после таких ранений… Две пули в печени и одно сквозное. Над самым сердцем…
- Да, - согласился Аристократ. – Я очень счастливый человек…
По завершению Генеральной ассамблеи ООН была создана комиссия, вернее целых две. Первая занималась вопросом о незаконных опытах доктора Иоганна Штольца с геномом человека на основании результатов операции «Змий». Главной темой второй комиссии явился Джамалтар и все связанные с ним проблемы. Обе комиссии довольно быстро закончили работу. Клони-рование человека в который раз было осуждено и запрещено. В Джамалтар был введен ограниченный контингент миротворческих сил. Басмангалей был схвачен и приговорен. Народу Джамалтара, как водится, был предложен демократический путь развития. Многострадальные джамалтарцы зализали свои физические и душевные раны, недолго помитинговали и избрали своим правителем лояльно настроенного, но безвольного и слабого отпрыска Ташира. Многие страны установили с Джамалтаром дипломатические отношения, некоторые государства этого делать не торопились…
Господ Савенкова, Марьянова и Зильберштейна было поручено разыскать Интерполу. Вскоре расторопные сотрудники международной полицейской организации нашли этих людей, вернее их трупы. Савенкова вытащили из петли в его голливудском особняке. Марьянов упал с моста в Темзу, да так неудачно, что ударился об основание быка и утонул. Машину Зильберштейна извлекли из глубокого ущелья швейцарских Альп. Тело не обнаружили, но почему-то в официальном отчете Интерпола было указано, что гибель господина Зильберштейна не вызывает никаких сомнений. Удивительно, но на счетах трагически погибших преступников не было обнаружено ни цента.
Илия по-прежнему оставалась закрытой для всего цивилизованного мира. На запрос ООН о выдаче клонов Штольца, Гуарам ответил, что ни о чем по-добном он ничего не знает и даже никогда не слышал. На повторный запрос принц попросту не ответил.
Поиски резидентом ФАЭТ в Лурпаке гениального математика и помощника Штольца успехом не увенчались.
Гроб с телом генерала Билибина тайно переправили в Москву. Генерала похоронили на Ваганьковском кладбище со всеми причитающимися его чину почестями. В средствах массовой информации причиной его кончины была названа смерть в результате перенесенного инфаркта.
Тела Зинки, Герцогини, Скифа и Дантиста также были переправлены в столицу, но похоронены весьма скромно…
Аристократ сидел у могил своих друзей. Перед ним стояла открытая, но непочатая бутылка водки. Он глядел на фотографии друзей и читал надписи, выбитые золотом на черных гранитных плитах.
Черемных Зиновий Андреевич… Дата рождения, дата смерти.
Прощай, Зинка! Ты был настоящим другом. Другом и учителем…
Данцов Александр Олегович… Дата рождения. Дата смерти. Прощай Дантист! Прощай, дружище! Я всегда буду помнить о тебе…
Неизвестных Иван Иванович… Дата рождения (только год; число и месяц неизвестны). Дата смерти. Прощай Скиф! Ты так и не узнал ни дня своего рождения, ни своего настоящего имени…
Иванова Лариса Васильевна… Дата рождения, дата смерти… Тебе было только двадцать восемь… Прощай, любимая!.. Прости нас. Прости меня, что не успел спасти тебя. Прости всех нас. Прости за все!..
На скамейку рядом с Аристократом присел мужчина. Он снял клетчатую кепку, обнажив лысый череп. Достав из кармана платок, стал протирать толстые линзы очков.
- Помянем, - повернулся к нему Аристократ.
Чудак молча кивнул головой. Аристократ разлил водку в пять приготовленных стаканов, каждый поставил на гранитную плиту напротив изображений Зинки, Дантиста, Скифа и Герцогини. Один стакан протянул Чудаку.
- А ты? – спросил Чудак.
- Я так, - ответил Аристократ и, не дожидаясь Чудака, приложил горлышко бутылки к губам.
Водка вливалась в сухое горло с бульканьем, Аристократ не ощущал ее вкуса. Закурили. Молчали оба.
- Ты мне нужен, Аристократ, - нарушил молчание Чудак. – Врачи говорят, что недельки через две ты будешь в полном порядке.
- Куда на этот раз?
- В Ямбу. Работать будете с Гоблином. Он перебрался под мое крыло.
- Опасное задание? – спросил Аристократ.
- Обычное.
- Хотелось бы что-нибудь… с риском для жизни.
- В нашем ведомстве других заданий не бывает…
Сырым и промозглым зимним лондонским вечером высокий худощавый джентльмен в широком и длинном кожаном плаще с капюшоном постучал в дверь домика кладбищенского сторожа. Сторож открыл дверь. Из комнаты пахнуло теплом и уютом. Было слышно, как потрескивают сыроватые дрова в камине. Лицо сторожа было приветливым и добрым. Близость к мертвецам ни коим образом не повлияла на его нрав, не огрубила черт лица, а может быть напротив - это души умерших таким благотворным образом поучаствовали в его жизни.
- Вы укажите мне фамильный склеп Яржебинских? – спросил джентльмен. В его руке сторож увидел большую сумку из желтой кожи.
- Почему бы ни показать? – пожал плечами сторож. – Но не поздновато ли сейчас для подобного визита?
- У меня мало времени, - ответил джентльмен. – Завтра утром я должен быть в Берберре.
- Где? – не понял сторож.
- В Берберре. – повторил джентльмен. - Берберра – столица Ямбы.
- Да знаю я, просто не расслышал… Как же… Берберра… Говорят неспокойно там?
- Все давно улеглось... Я готов заплатить за неудобства, причиненные вам моим столь поздним визитом.
